Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4. Часть 3. [С илл.]

— Чего звонила вчера? — не очень любезно интересуется директор, после окончания взаимных приветствий.

Похоже, после вчерашних возлияний руководство в плохом настроении, но об интервью не знает. Говорить ему про случившийся казус, или нет? Лучше не надо. Человек себя с утра и так неважно чувствует, а ему ещё больше настроение испортят. Зачем? Может, пронесёт?

— Я вчера звонила, но вы были заняты, господин директор. — вежливо говорю я.

— Зачем говоришь мне то, что я знаю сам? — недовольно отвечает мне он и уточняет. — Что тебе было надо?

— Хотела сказать, что закончила работу с текстами для диска СонЁн и мне нужен «KingKorg», чтобы продолжить работу.

— Замечательно, что в агентстве есть люди, которые работают сами, без подробных инструкций. — ворчливо хвалит меня начальник. — Я как раз вчера решал твою проблему с синтезатором. У меня были переговоры с исполнительным директором корейского отделения фирмы «Korg» …

— … непростые переговоры. — сделав паузу, видимо для того, чтобы вспомнить все подробности вчерашнего, добавляет он.

Ну да. Если судить по тому, что ты вообще не понимал, что я тебе говорил по телефону, переговоры были, действительно непростыми…

— В общем, я с ними договорился. — сообщает мне директор. — Уже подписал договор о намерениях. Они подарят тебе синтезатор, а ты, за это, побудешь год их корейским лицом.

— В смысле? — не понимаю я.

— Лицом их компании в Корее. Короче, реклама. Я нашёл тебе годовую рекламную компанию. Радуйся. — объясняет мне ЮСон.

— Годовую рекламную компанию, за один синтезатор? — с сильным сомнением в голосе переспрашиваю я. — Не слишком ли дешёвая рекламная компания, господин директор?

ЮСон на несколько секунд задумывается, похоже, вспоминая аргументы японской стороны, под воздействием которых он подмахнул договор.

— Тебе же нужен синтезатор? — спрашивает он.

— Нужен. — не отрицаю я. — Но не за такую же цену?!

— А! — вспомнив, что было вчера, восклицает мой собеседник. — У них тут всё равно ничего не покупают. В Корее все покупают отечественное. Так что бюджет рекламной компании у них маленький, его только на постеры хватает. Поэтому, не переживай, работы много не будет. Пару фотоссесий и всё. В обмен ты получишь любимый музыкальный инструмент, на который не потратишь ни воны. Плюс, расширенное сервисное и техническое обслуживание на пять лет. Ты можешь сразу начать работать, записывать музыку. Здорово, ведь правда?

— Пффф… — выдыхаю я в трубку.

— Знаешь, оказывается они сейчас страшно дорогие, эти снятые с производства музыкальные инструменты. — как ни в чём ни бывало заливает мне ЮСон. — Твой «KingKorg», новый, стоит тринадцать миллионов вон. Но где его взять, новый? Можно купить только с рук. А на фирме есть, правда, с хранения, возврат не проданного в магазинах, но по крайней мере не потёртый, плюс гарантия от фирмы-производителя. Починят по первому требованию. Зачем тебе бэушный инструмент? Сломается в самый неподходящий момент, что будешь делать?

Ну, в принципе, да. Если он столько стоит, то тут действительно, смысла нет. Сняться в рекламе, получить за это деньги, потом купить синтезатор. Или, сняться в рекламе и получить синтезатор. Во втором случае выпадают деньги и поиск с покупкой с рук. Поручить кому-то найти и купить инструмент, не получится, каждый вариант придётся смотреть самому. На сколько это растянется и когда будет результат — неизвестно. А работать нужно прямо сейчас. Единственно, один вопрос…

— Директор ЮСон, а то, что фирма-рекламодатель — японская, это ничего? — спрашиваю я и уточняю, что имею в виду. — У нас же сейчас с Японией не очень. Да и потом, я же военнослужащая корейских вооружённых сил?

В ответ на мой вопрос директор крепко задумывается. Похоже, такой вопрос вчера не рассматривался от слова «вооооще» … Интересно, что он такое пил с японцами, что ему это в голову не пришло? Тёплое саке? Какая гадость, это ваше тёплое саке…

— Не думаю, что это как-то негативно отразиться на деятельности агентства. — наконец глубокомысленным тоном отвечает ЮСон. — Больше будет потерь, если будут сорваны уже подписанные сроки. Времени и так в обрез, а если ты не будешь работать из-за отсутствия музыкального инструмента… это вообще сейчас не допустимо! Так что, не беспокойся. Если будут проблемы, я их решу.

— Хорошо, господин директор. — отвечаю я. — Большое спасибо, что вы так заботитесь обо мне. Когда у меня будет синтезатор?

— Ммм… — с напряжением в голосе мычит мне в ответ начальник и после паузы, обещает. — Я скажу, когда его привезут.

Похоже, директор «оторвался» вчера ещё более круто, чем я предполагал. Ничего не помнит.

— И давай, завтра всё, в агентство. — даёт мне указание ЮСон, видимо желая «затереть» свои огрехи в моей памяти. — Ты мне нужна тут. Нужно работать.

— Но господин директор, я же раненая? — удивляюсь я этому указанию. — У меня — ватка в ухе!

— Ватка в ухе? — переспрашиваешь ЮСон.

— Да. — говорю я.

— Ну так вытащи её и всё! — командует он.

— Ага, — говорю я. — Чтобы слух потерять? Я и ушами, и руками зарабатываю. Мы же первым меня из агентства выкинете, если я оглохну!

— С чего это мне вдруг делать? — удивлённо вопрошает ЮСон тоном, типа — не, не, я не такой! Я хороший!

— Ну не вы, так президент СанХён. — говорю я. — Он мне сказал, что если я не смогу что-то делать по состоянию здоровья, он меня тут же выгонит!

— Я не такой жестокий как президент СанХён. — уверяет меня ЮСон.

Да, конечно, так я и поверил.

— Кстати, господин директор, как дела у президента СанХёна? — спрашиваю я. — Столько событий происходит, что всё забываю спросить. Даже неудобно.

— У президента всё хорошо. — заверяет меня ЮСон. — Операцию ему сделали удачно, он уже в Корее. Я разговаривал с его женой, она сказала, что у её мужа сейчас реабилитационный период. Восстанавливается после операции, как состояние врачи сочтут удовлетворительным, будут решать, что делать с сердцем.

— Понятно, господин директор, спасибо. — благодарю я и спрашиваю. — То есть, в агентстве он появится не скоро?

— Сейчас, по решению врачей, президент ограничен в контактах с внешним миром. — отвечает ЮСон. — Если его допустить до агентства, то он тут же включится в работу. А для больного сердца, это не хорошо. Руководить, это постоянный стресс.

— Да, согласна. — говорю я.

— А зачем тебе президент СанХён? — с подозрением в голосе спрашивает меня директор.

— Просто поинтересовалась. — отвечаю я. — Хотела узнать, как с ним дела, и кто главный.

— Главный — я.

— Да, господин директор. — не споря, соглашаюсь я.

— Раз я главный, то слушай меня. — говорит ЮСон. — Я нашёл тебе полно работы. Надо всё делать, пока ты востребована. Лечиться будешь в старости, а сейчас тебе нужно зарабатывать популярность. Ты ходишь без проблем, значит, можно провести фотоссесию. Слышишь в достаточной мере, чтобы услышать вопросы, значит, можно провести интервью. Хватит прохлаждаться. Давай, приезжай, будешь работать. Нужно закрывать долги.