Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4. Часть 3. [С илл.]

— Когда же она научится молчать? — всё поняв, задаёт вопрос СонЁн.

— А, наверное, никогда. — легкомысленно отвечает БоРам и говорит. — А ещё её сегодня унесло к границе КНДР на сломавшемся катере. Вместе с женихом.

— Что, правда? — не верит СонЁн. — И это всё за один день? Ты меня разыгрываешь, БоРам.

— Да вот, пишут! — возмущённая недоверием восклицает БоРам указывая в планшет.

— О боже, — произносит СонЁн, проходя в комнату, к дивану. — Я недавно была в агентстве. Директор ЮСон недоволен, как все работают.

— И тобой тоже? — интересуется ДжиХён. — Твоё прослушивание провалилось?

— Нет, с прослушиванием всё в порядке. ЮСон недоволен работой КиХо и нашего продюсера. Считает, что они мало креативны.

— Это не их вина. — подумав, говорит ДжиХён. — Они работают так, как было заведено при президенте СанХёне.

— Да, но слушать ругань, не очень приятно. — говорит СонЁн плюхаясь на диван.

— Что, ЮСон сильно ругался? — удивляется БоРам.

— Нет, он меня отправил, чтобы закончить разговор без меня. Но был он очень недовольным, когда я уходила.

— Это его работа, ругать подчинённых. — пожимает плечами БоРам.

— Директор ЮСон распускает руки. — помолчав, сообщает СонЁн смотря в направлении входа.

— Да ты что?! — восклицает БоРам, энергично разворачиваясь к ней. — Он тебя … трогал?

— Да вроде ничего такого… — помолчав, произносит СонЁн. — Просто прикосновение к плечу, к колену… Потом, там кроме меня и его были ещё люди. Но мне это не понравилось. Президент СанХён себе такого не позволял.

В комнате на мгновение наступает тишина, девушки обдумывают информацию.

— Зачем ты это говоришь? — наконец нарушает тишину вопросом ДжиХён.

— Президент ЮСон мне кажется… странным. — переведя на неё взгляд объясняет ей СонЁн. — У меня неприятное предчувствие.

В комнате вновь наступает тишина.

— Будем надеяться, что президент СанХён скоро вернётся и все неприятные недоразумения исчезнут! — бодро произносит СонЁн и просит. — Ну, дайте мне тоже посмотреть, что там пишут про ЮнМи. Может, мне лучше завтра не выходить на улицу?

Место действия: пропускной пункт воинской части ЮнМи

Время действия: вечер.

— Вот, — говорит ЁнЭ, держа в руках коробку. — Туфли с идеальной высотой каблука.

— Это какая? — заинтересованно спрашивает ЮнМи до этого момента без всякого энтузиазма смотревшая на коробку.

— Длинна стопы делённая на семь является идеальной высотой каблука. — нравоучительно произносит ЁнЭ. — Плюс тонкая шпилька. Начинай практиковаться. До дефиле осталось совсем мало времени, а ты совсем к нему не готовишься.

— Где же мне тренироваться? — недовольно спрашивает ЮнМи. — У меня же форма одежды?

— Научись на них хотя бы стоять. — просит ЁнЭ. — Чтобы нога «не выскакивала». Потом, я взяла чёрные. Их можно надеть под прямые брюки, будет не видно. Никто не заметит.

— Госпожа личный менеджер, — с иронией смотря на ЁнЭ, произносит ЮнМи. — если вы думаете, что в воинской части никто не заметит, что на девушке надеты чёрные туфли на высоком каблуке, то вы потрясающе наивны.

ЁнЭ стоит со смущённым видом, держа в руках коробку с туфлями.

— Они меня уже тут всю обсмотрели с головы до ног. — недовольно произносит ЮнМи и вздыхает. — Ладно, давайте сюда ваши туфли. Буду тренироваться…

(чуть позже. ЮнМи, держа в руке пакет с коробкой, направляется в сторону своей комнаты в казарме.)

— О- хо-хох, что ж я маленьким не сдох… — произносит она себе под нос по-русски.

Конец восьмого трека

Место действия: воинская часть

Время действия: восемнадцатое августа, утро, время утренней зарядки. Небольшой стадион и дорожки воинской части полны движения и энергии, которыми их наполняют военнослужащие, бегая, прыгая, приседая и размахивая руками. Мужской контингент, пробегая или перемещаясь мимо места, где проводят разминку женщины-военнослужащие, практически, все, как один поворачивают головы, стараясь увидеть где-то среди них, известного айдола и оценить пропорции её фигуры, пока это позволяет сделать облегающая спортивная форма.

…И раз… и два! И раз и два!

Стараясь не отставать от задающей темп госпожи сержанта, размахиваю руками, одновременно делая ногами «выпады вперёд».

…И раз… и два! И раз и два!

Хоть зарядка тут, пожалуй, излишне энергичная, разминку на хореографии в агентстве начинают делать более плавно, дабы чего-то не потянуть, но зато здесь чётко установленный период сна. Отбой — в десять тридцать вечера, подъём — в шесть тридцать утра. Гарантированные восемь часов сна. Не скажу, что я «совсем выспался», но и так, что меня качает от того, что мозг не желает никак просыпаться, такого нет.

…И раз… и два! И раз и два!

А сейчас ещё завтрак… Надеюсь, это не та фигня, которой меня вчера потчивал из сухпайка ЧжуВон. Ужин в части мне понравился гораздо больше, чем обед на реке…

…И раз… и два! Переходим к приседаниям…

Приседания, так приседания… Вчера, после того, как на буксире заглох двигатель, я, махнув на это рукой, решив, что хватит с меня смелых организационных решений. Ну, сломался, так сломался, чего тут поделаешь? Лично я, для выполнения задания, сделал, что мог. Был ещё шанс отловить и взять на абордаж плывущее мимо по реке какое-нибудь другое ржавое корыто или белоснежную яхту, но, ничего мимо проплывать не торопилось. Как я потом узнал, этот участок реки не является судоходным. Там дальше совсем недалеко граница, проходящая прямо по реке и все, кто начинает тусоваться в её «предбаннике» вызывают подозрение у «погранцов». А если зачем-то вдруг взять и как-то проскочить мимо этих «погранцов», то дальше можно нарваться на пулю с той стороны или, можно даже попасть в плен. И сколько ты там в этом плену потом сидеть будешь, об этом только один Аллах знает. Ну, или ещё там кто, из тех, «кто ведает». Поэтому, тут никто не плавает. Там, в Сеуле, это пожалуйста. Речные «пароходики», «трамвайчики», экскурсии, очень популярное дело. А тут — пустынная водная гладь и, наверное, уже где-то снайпера сидят в камышах. Мечтая о повышении в звании после удачного выстрела…

В итоге, капитан ржавого буксира вылез из его вонючего машинного отделения, в которое я решил даже не заходить, отдал якорь, и мы «зависли» недалеко от правого берега в ожидании «спасения». Кстати, «спасать» первыми «прилетели» таки пограничники. Обнаружив на борту потенциального нарушителя съёмочную группу, а также меня в роли «старшего», они очень сильно удивились, а удивившись, принялись докладывать обстановку своему руководству и просить от него инструкций, что им делать в неожиданной ситуации. Их руководство, похоже, помня о состоянии «повышенной боеготовности частей армии и флота» и не имея желания «накосячить» в столь ответственный для их карьеры момент, обратились за инструкциями уже к своему руководству. Те, похоже, в ответ пошли — выше. В общем, минут сорок ожидали принятия «окончательного решения», по которому — бросив капитана нашей развалюхи дожидаться на ней исправного буксира, перегрузили меня и мою команду на свой катер, и увезли к себе на базу — выяснять подробности. В дороге и потом на базе, все на меня только и пялились. Из-за этого приходилось всё время «держать лицо» и строить из себя реального командира. Устал от этого лицедейства, как собака, которая всю ночь гавкала…