Александр Решетников - В львиной шкуре. Продолжение [СИ]

— Чё, чё? — с сомнением спросил Черныш.

— Павел Андреевич, находясь постоянно под присмотром и на ограниченном участке земли, много ли ты узнаешь? А тут ещё каждодневно получаешь от разных людей одну и ту же информацию. И чего у тебя будет в голове после этого?

— А обратно-то как? Глаза ведь всем не закроешь…

— Во-первых, чтобы самому что-то понять, нужно об этом иметь хотя бы малейшее представление, а люди географических карт отродясь не видели! Или видели, но такие… прямо плод больного воображения. А во-вторых: обратно всех переправим так же в трюме.

— И как ты собираешься объяснить им данный поступок? — удивился император.

— Тут уж вообще сложного ничего нет. Каждый согласился работать на могущественный христианский орден, который не желает публичности. Пару тройку таинственных ритуалов и человек наш. Тем более мы же их не скопом обрабатывали, а каждого по отдельности и перевозить также будем. Кстати, ответь мне, что ты знаешь, про ячейки большевистского подполья?

— Э-э… Ничего. Знаю, что подполье было и всё.

— Н-да, — усмехнувшись, Бурков почесал лысеющую макушку. — Короче, по принципу этих ячеек они и будут действовать в Европе и в северной Африке.

— Так они в лицо друг друга знают! — удивился Черныш.

— Ну, во-первых: как только мы определились с кандидатами, то сразу всех разделили по пятёркам. Потом, кроме своей пятёрки, они больше ни с кем не общались и никого не видели. Если только местных жителей… И то — издалека. Сам знаешь, где мы их тренировали.

— Ну, да, недалеко от Акульего залива. Там и людей-то не бывает. По большому счёту они и города не видели.

— Вот видишь! А во-вторых: действовать все эти люди будут в разных местах. И шанс встретиться даже случайно, ничтожно мал. А уж если это произойдёт, то разойдутся наши агенты, как в море корабли. Потому что знают, нельзя показывать своё знакомство.

— Хорошо. А сколько у тебя всего пятёрок вышло?

— Двенадцать. Могло быть и больше, но сомнения в некоторых личностях этого сделать не позволили. Лучше перестраховаться.

— Понятно. Кстати, а насчёт чулок-колготок идея действительно заманчивая. Тем более, насколько я знаю, нейлон хорошо красится. Тут такие расцветки можно будет забабахать!..

— Ваше Императорское Величество, а просвети меня, из чего делают этот нейлон? — решил Бурков поглубже погрузиться в тему.

— Если не вдаваться в подробности, Артём Николаевич, то из каменноугольной смолы, этилового спирта и воды.

— Ага, а смолы у вас после коксования угля хватает…

— Совершенно верно. В общем, получаем фенол и дальше тоже сплошная химия. А Илья Тимофеевич умудряется из этого даже лекарства делать.

— Значит, травит нас, злодей, потихоньку? — улыбнулся Бурков.

— Угу, — кивнул император. — Кстати, Илья Тимофеевич, как проходят опыты по созданию клея БФ?

— Какие опыты, Павел Андреевич? Уже месяц, как производим. Во влажном тропическом климате для обработки ран он будет просто незаменим. Как только люди распознают, что это за вещь, то начнут закупать его килограммами!

— Хе-хе, — улыбнулся министр безопасности, — снова в тебе просыпается алчная акула бизнеса… Ты, часом не стрелец по знаку зодиак? Вроде они любят коммерцией баловаться.

— Вообще-то, Артём Николаевич, я родился тридцатого мая. Близнец я! Это ты у нас весы. А они, если верить гороскопу, как раз и любят заниматься бизнесом.

— А я кто? — спросил император.

— А ты, Павел Андреевич, родился двенадцатого февраля, значит водолей. Кстати, вы в курсе, что по Григорианскому календарю живём лишь только мы?

— В курсе, в курсе, — ответил Бурков доктору. — Но не беспокойся, наши люди в Индии и Египте пытаются потихоньку через учёных исправить это положение. Тут уж Марк Захарович их наставлял…

— А когда вообще ввели этот календарь? — поинтересовался Черныш.

— По ТОЙ истории в октябре 1582 года. И сделал это Римский Папа Григорий XIII.

— А на Руси что, мы не пытаемся его внедрить? — задал вопрос министр здравоохранения.

— Пока нет. Вот приедет невеста Его Величества с делегацией послов, тут и начнём их аккуратно "окучивать", — хитро улыбнулся министр безопасности.

— И как скоро они приедут? — снова спросил Гладков.

— Трудно сказать. Сейчас все четыре корабля подходят к Николо-Корельскому монастырю. Но на обратном пути "Слону" или "Носорогу" придётся отделиться от каравана и прибыть в Гамбург.

— Зачем?

— Затем, что невеста и посольство сначала из Москвы отправятся в Колывань (Таллин). Потом оттуда по Балтийскому морю до Любека. И уже из Любека пешим маршрутом до Гамбурга. Делается всё это ради того, чтобы не светить морской путь через Студёное море, — последним предложением Бурков ответил на невысказанный вопрос главврача.

— А дальше как?

— А дальше по Атлантике и Средиземному морю в Египет, а уже через него к нам. Надеюсь, в сентябре-октябре уже будут здесь. А пока нужно корабли готовить, чтобы встретили их на побережье Красного моря, да египетские власти предупредить о проходе посольства. А Руслан, хе-хе, снова встретится со своим старым другом Каит-Баем, — рассмеялся министр безопасности.

— А как он объяснит султану, что на Руси побывал? — удивился Гладков.

— Через Персию и Каспийское море. Тот путь всем известен. Заодно подарки соболями преподнесёт. Константин сообщал, что пушнины из Руси должны везти много. Скупали её везде. И обходилась она для нас в сущие копейки. Кстати, Павел Андреевич, мы пушнину на чай можем менять, там такая выгода получается, ого-го!

— Вот и раскрылась твоя хищническая сущность, алчная акула бизнеса! — весело засмеялся Гладков, а вслед за ним и его собеседники.

— Откуда такие новости? — отсмеявшись, спросил Черныш у Буркова.

— От Олега Быстрова…

В этот момент в дверь кабинета постучались, и зашёл офицер охраны.

— Ваше Императорское Величество, срочное донесение.

— Давай.

Получив запечатанный конверт, Павел Андреевич попросил офицера, чтобы тот распорядился насчёт чая и бутербродов на трёх человек.

— Ну, что там? — спросил министр безопасности, когда император закончил читать.

— Хорошие новости! — улыбнулся Черныш. — Наш маршал сообщает, что вернулась делегация от Матопе. Абсолютно все договора оформлены так, как и было задумано! Теперь граница нашей страны проходит чётко по двадцатой параллели южной широты!

— Ура-а! Это дело нужно обмыть! — потёр Бурков довольно руки.

— Вечером, всё вечером. У меня сегодня запланировано ещё несколько встреч. Не хочу, чтобы при общении присутствовал запах перегара.

— Ну, как скажешь…

— И на сколько километров отодвинулись наши границы от Ивана-Дальнего? — спросил Гладков.