Алексей Анонимов - Гронтхейм

Десятилетний мальчик-альбинос с даром видеть то, чего не видят другие, после страшных событий попадает в жестокий магический мир. В мире Гронтхейм мальчик быстро станет мужчиной, пройдет обучение у некроманта и поступит в знаменитую Башню магов. И все ради одной цели — найти человека, который, оставив послание в книге, обещал ему вернуться домой.

*

Гронтхейм

Алексей Анонимов

Вступление

Энгельс, июль 2017 года. В трехкомнатной квартире на десятом этаже, за книгой по анатомии корпел мальчик десяти лет отроду. Он с первого класса мечтал стать врачом, потому и книги читал, которые не каждый взрослый осилит. А звали его Данилом.

По этим и многим другим причинам, друзей у меня было немного. А если уж совсем начистоту, то всего один. А точнее, одна — Алиса Кастерова. Соседка-одногодка, наши семьи дружат со студенческой скамьи, да еще и общий бизнес имеют. В общем, нам сам бог велел стать друзьями.

Вот и сейчас, когда у меня зазвонил телефон, я знал, кто на другом конце провода. И не только потому, что на нее стоял отдельный рингтон.

Не отлипая от книги, я поднес трубку к уху:

— Да.

Забыл сказать, характер у Алисы взрывной, а разговаривала она совсем как взрослая.

— Что, да?! Где тебя черти носят?! Ты когда зайти за мной должен был?

Я бросил взгляд на часы, улыбнулся и спокойно ответил:

— Полчаса назад. Прости, я….

Не дав мне возможности извиниться, она скомандовала: “Шементом ко мне!” и бросила трубку.

— «Ну что ж, шементом так шементом».

Я положил раскрытую книгу на стопку прочитанных, и стал собираться для похода в лес. Будь моя воля, остался бы дома, но обещал Алисе помочь с заданием по биологии. Да и самому не мешало бы заранее подготовить материал к будущему домашнему заданию. Все равно ведь придется.

— «Собрать гербарий в Ведьминой Роще. Ну почему именно там?», — печально вздохнул я.

Ведьмина Роща в народе имела дурную славу. Задолго до моего рождения, там проводил свои кровавые обряды известный на всю страну маньяк по прозвищу “Темный Ритуалист”. Психически больной человек за полгода похитил два десятка молодых людей и жестоко их убил в той самой роще.

Как маньяк потом заявил на суде, приносил он их в жертву затем, чтобы собрать достаточно магической силы для возвращения домой. Мол, магом он был, которого в ходе неудавшегося магического эксперимента забросило в антимагический мир и только при помощи магии крови можно вернуться назад.

— «Странно, что тетя Наташа отпустила нас без присмотра. А вдруг, что случится? Мы все-таки дети и без сопровождения взрослых, не стоит нам идти в лес. Ох уж эта ее фирменная фразочка: “Мы растим вас самостоятельными”».

Переступив порог квартиры, я захлопнул за собой дверь и постучал в квартиру напротив. Секунд двадцать простояв, я хотел было нажать на звонок. А вдруг она не услышала стука? Но тут, будто прочитав мои мысли, щелкнул замок.

— Подожди на улице, я скоро выйду, — высунулась из приоткрытой двери взъерошенная белокурая головушка и тотчас нырнула назад.

— «Вот так всегда. Торопит, торопит, а сама потом “подожди”».

Как послушная собаке-пастуху кроткая овечка, я вышел на улицу и присел на лавочку. Впитывая ультрафиолетовые лучи жаркого летнего солнца, я мечтал, чтобы кожа моя приобрела загар. Но, увы, этому не суждено сбыться. Ведь я — альбинос.

Помните, я упоминал про причины, по которым у меня всего один друг? Так вот, неизменно белая как у вампира кожа — одна из них. С таким пигментом я родился, с ним я и умру.

Но, в отличие от тех же вампиров, женский пол на меня почему-то не западал. Возможно, причина кроется не только в цвете кожи. Глаза у меня тоже, не как у всех — один голубой, другой зеленый. Таких как я, с двумя редкими генетическими отклонениями — гетерохромия и альбинизм, один на миллиард.

— Что ты милый, нет конечно! Другие дети не хотят с тобой играть не потому, что ты странный. Они просто не понимают, какой ты особенный и что глазки у тебя волшебные, — любя, говорила мне мама в детском саду.

Слова утешения мне тогда помогли. Правда, ненадолго. Жизнь все расставила по своим местам.

— «Интересно, остальной пятерке везунчиков также паршиво, как мне?» — помнится, поймал я себя на мысли, когда соседские дети впервые избили меня за то, какой я есть — уродец, выродок, недоразумение природы. Эпитетов за эти годы мне напридумывали непочатый край.

— «Может, потому у Алисы взрывной характер? Ей же вечно приходится меня защищать. Если бы не она, как знать, смотрел бы я сейчас на солнце? Скорее всего, нет. Озлобился бы на людей, засел дома и носа оттуда не показывал», — улыбнулся я и закрыл глаза, ощущая тепло каждой клеточкой кожи.

— Ты что там, уснул? — разбудил меня ощутимый пинок по щиколотке.

— Больно же! — воскликнул я, с укором рассматривая ухмыляющуюся мордашку Алисы.

Выглядела она, кстати, донельзя странно. Длинные волосы спрятаны под панамку с опущенной москитной сеткой, а на тело она напялила детский рыболовецкий костюм, который купил ей дядя Саша в позапрошлом году. Да еще и высокие, по колено, резиновые сапоги. Как будто не в лес собралась, а на рыбалку.

— «Ну, и кто из нас теперь недоразумение природы?» — подумал я, но вслух, естественно, не сказал. Чай не самоубийца.

— Ладно, пойдем уже, — сказала Алиса и взяла меня за руку, силком потянув за собой.

До Ведьминой Рощи мы добрались минут за пятнадцать. Еще на подходе, меня не покидало дурное предчувствие. Да еще этот зловещий цвет: красный с примесью черного и немного лазури….

Тут, наверное, стоит пояснить. С детства я вижу мир не как все. Не всегда, конечно, но иногда вещи или объекты излучают странное сияние, видимое лишь мне одному. Родители водили меня по врачам, но те списали симптомы на богатое детское воображение.

Особенно мне запомнились слова детского психотерапевта:

— У него особенные глаза, вот он и хочет видеть ими окружающий мир не как все. Поверьте, это вполне нормальное явление для детей его возраста.

Отчасти поэтому я захотел стать врачом. Может хоть тогда пойму, отчего вижу то, чего не видят другие. Хотя, по прошествии лет, я стал сомневаться, а болен ли вообще?

Впервые это произошло три года тому назад. Как-то раз, над головой одного мальчика я заметил черную-черную дымку. Она следовала за ним неотрывно, куда бы он ни пошел. А через три дня, он умер. Асфиксия, задохнулся во сне без каких-либо видимых причин.

— Может, пойдем в другое место? Марья Ивановна ведь не узнает, где ты на самом деле собирала цветы? — предпринял я последнюю попытку отговорить ее от блуждания по проклятой Ведьминой Роще.

— Трусишка! — лишь хохотнула она.

Алиса никогда мне не верила. Как родители, учителя и все прочие, она думала, что я таким образом привлекаю к себе внимание. Будто мне и без того его недостаточно.