Игорь Вереснев - Хроники Максима Волгина

Княжна тихо кашлянула, поторапливая. Максим понял – если он не бросится на лупоглаза, она сама это сделает. И никак эту дуру набитую не остановишь! Разве что… Он шагнул вперед, заслоняя среднего сына от охотницы. Стараясь, чтобы голос звучал спокойно и обыденно, заговорил:

– Я прошу помощи у Коолайнель. Моя девушка слишком взволнованна, она нервничает. И потому я не могу… ухаживать за ней должным образом, – уши начали наливаться багрянцем. Ох, как хорошо, что девчонка не додумалась учить русский. – Помогите связать ей руки, пожалуйста.

Лупоглаз поклонился, ничуть не удивившись подобной просьбе.

– О, мы с удовольствием поможем уважаемому Ма-аксу! Коолайнель слышали, что брачные ритуалы человеков хитроумны и разнообразны.

Максим мог поклясться, что ни жеста, ни звука, адресованного караульным, не было. Лупоглаз сделал маленький шажок вперед, вынуждая его принять платье. И в ту же секунду из люка свесилась голова одного из младших сынов с духовой трубкой у рта. «Плюх!» Максим и охнуть не успел.

И Огница не охнула. Изумленно захлопала ресницами, разглядывая длинную тонкую иглу, впившуюся в грудь. А затем пошатнулась, опустилась на колени. Легла. Не упала, а именно прилегла на пол. Максим стоял, будто соляной столб. Отвесив челюсть, смотрел, как скользнула в хижину парочка младших сынов, как они подхватили девушку, бережно перенесли на тюфяк. И так же, не проронив ни звука, вскарабкались по веревке наверх.

Лишь когда средний сын шагнул к девушке, к Максиму вернулся дар речи:

– В… вы что сделали?!

Лупоглаз обернулся, отвесил поклон.

– О, не следует беспокоиться! Нашей любимице мы не причинили вреда. Она только обездвижена, и уважаемый Маакс сможет ухаживать за ней должным образом.

С этими словами он подошел к тюфяку, присел на корточки. И принялся расстегивать крючки на куртке Огницы.

– А это зачем?!

Максим бросился к нему, схватил за плечо, отдернул, чуть не повалив на пол. Лупоглаз поспешно отпрянул в сторону, не забыв, впрочем, поклониться.

– Я хотел заменить одеяние нашей любимицы. Это, неудобное для ухаживания, дочери Коолайнель выстирают и вернут уважаемому Мааксу.

– А-а-а… – Максим вдруг сообразил, что по-прежнему держит зеленое платье. Решительно замотал головой: – Не нужно, я сам все сделаю! И не мешайте!

Лупоглаз ретировался мгновенно. Лишь оказавшись под самым потолком, обернулся, спросив учтиво:

– Не нужна ли уважаемому Мааксу еще какая-нибудь…

– Нет!

Люк громко хлопнул. Максим тотчас присел, положил платье у изголовья, взял Огницу за руку. Рука обвисла, как неживая. Разумеется, она была живая. И пульс был на месте, вполне сильный и ровный. Девушка даже сознание не потеряла. Хотя лучше бы потеряла! В глазах ее была такая злость, что Максим поежился.

– Извини, я не хотел, – попытался он оправдаться. – Я не думал, что они так.

Губы Огницы шевельнулись, наверняка пытаясь выдавить ругательства. Но язык ей тоже не подчинялся. Не теряя больше времени, Максим включил браслет.

Шур откликнулся в тот же миг:

– Макс, девушка с тобой? У вас все в порядке?

– Да! Нас перевели в другую клетку. Я не знаю, где она находится…

Ляпнул и тут же сообразил – маячок! Шур уже определил их местоположение. Именно для этого он и попросил говоритель.

– Я вижу твой сигнал, – подтвердил его догадку сфинкс. – Ждите, я подлетаю. Постарайся отвлечь караульных через… шесть минут.

– Подлетаешь? Как это? – глупо переспросил Максим, но сфинкс уже отключился. Тогда он повернулся к Огнице:

– Через шесть минут Шур будет здесь.

Естественно, она ничего ответить не могла. Но глаза ее метали такие молнии, словно княжна собиралась испепелить юношу. Максим вздохнул обреченно. Ладно, объясняться он будет позже. Пока надо помочь Шуру, отвлечь внимание лупоглазых. Что же такое придумать, чтобы они не всполошились раньше времени?

Взгляд скользнул по корзине, на три четверти заполненной фруктами. Ага, подходяще!

– Эй, там! Уважаемые Коолайнель! Нужна ваша помощь!

Люк тотчас распахнулся, младший сын вопросительно уставился на Максима. Тот крякнул раздосадованно. Онто надеялся, что толмач тоже здесь. Неизвестно ведь, понимают ли эти смысл его слов. Но делать нечего, нужно было попытаться.

– Заберите фрукты! Мне не нравится, как они пахнут.

Младший помедлил, разглядывая корзину. Максим уже почти смирился, что ничего из его просьбы не выйдет. Но тут вниз упала веревка, и лупоглаз соскользнул по ней. Есть! Ровно шесть минут. Младший понимал, что от него требовалось, хоть и не разговаривал. Он проворно подскочил к корзине, схватил ее… Где же Шур?

– Подожди! Кое-что я оставлю. Дай сюда корзину! – Максим остановил направившегося к веревке лупоглаза.

Он неторопливо выбрал парочку кочерыжек, яблоко-дыню… Восемь минут! Над головой зашуршало, тихо шмякнулось. Лупоглаз заинтересованно посмотрел на потолок, перевел взгляд на распахнутый люк. И в ту же секунду в отверстии показалась голова сфинкса. И рука, сжимающая станнер. Коротко треснул разряд, младший сын осел на пол.

– Готов? – уточнил сфинкс. И едва Максим кивнул, из отверстия бесчувственным мешком свалился и второй караульный. – Прими!

Максим рот открыл от изумления, когда Шур спустил ему ранец-гравилет. Второй был у сфинкса на спине.

– Где ты взял?!

– Потом все расскажу. Сейчас необходимо спешить. – Шур спрыгнул на пол. – Улетаем немедленно.

– Огница… – Максим кивнул на неподвижно лежащую девушку.

Сфинкс быстро подошел к ней, осмотрел, пощупал пульс.

– Яд блокировал синапсы двигательных нейронов. Для жизни опасности нет, но некоторое время она останется парализованной. – Он посмотрел на вытянувшееся лицо юноши. – Она все равно не смогла бы управлять гравилетом. Ты ее понесешь.

Пока он отвязывал висящую в люке веревку, Максим высыпал содержимое корзины в принесенные Шуром сумки. Подумал немного, сунул в одну из них и платье. Мало ли, вдруг девушке понадобится?

Конструкцией гравилет отличался от того, на котором Максим летал в Задвери. Тяжелый, гад! Присесть понадобилось, чтобы нацепить его. А когда Шур привязал к ранцу еще и Огницу, Максим даже выпрямиться не смог. Так, стоя на четвереньках, и стартовал. Чертовски неудобная поза для полета, особенно когда вокруг стены и потолок. Ясное дело, о потолок он головой приложился. И лучше бы своей, но досталось голове девушки. И еще раз досталось, когда Максим протискивался в люк. Хорошо, что она пока была неподвижной и бессловесной. А после… эх, семь бед – один ответ!

Хижина стояла на развилке ветвей, это Максим правильно предположил. И находилась так высоко, что землю было не разглядеть сквозь густую листву. Над головой тоже листвы хватало. Зато ни одного лупоглаза видно не было – молодцы ребята, сдержали обещание не мешать.