Игорь Вереснев - Хроники Максима Волгина

– Привет, Макс! – встретил их в дверях Оранжевого зала ристалищ Гоэльт. – Как настроение?

– Лучше всех!

Максим – это сделалось традицией – продемонстрировал бицепсы и уже проступающие квадратики пресса. Капитан улыбнулся, и вдруг, без предупреждения, резким выпадом саданул ему в живот. Максим ухнул, но удар выдержал, умудрился даже не скривиться от боли.

Гоэльт одобрительно похлопал его по плечу:

– Молодца! Почти готовый. Сегодня и опробуем тебя. На синих.

– Что ж ты раньше не сказал? – Максим чуть не поперхнулся. – Хотя бы вчера предупредил!

– Зачем? Ты бы волновался, спал плохо, не отдохнул бы. А так – ты в отличной форме. На весь матч силы у тебя пока не хватит, выпущу в десятом раунде. К тому времени мы их умотаем, но синие – они упрямые, до последнего бьются. Так что не расслабляйся.

– Да, они злые будут, когда мы у них все мячи заберем, – подтвердила Тальда. И заспешила к столикам в дальнем углу зала. – Ой, пойду зажую чего-нибудь. А то в животе урчит перед матчем…

Поле для руббола не походило на футбольное: сильно вытянутый равнобедренный треугольник, огороженный трехметровым прозрачным забором. Сегодня свободных мест в зрительных ложах осталось мало: команда Синего ордена, одна из самых слабых в Вирии, в этом сезоне выступала более чем успешно. Она даже пыталась конкурировать с признанными фаворитами – оранжевыми.

Начался матч, как обычно. Вспыхнул свет, выкатился первый мяч, и построенные в шеренги вдоль рёбер треугольника команды ринулись в атаку. Короткая свалка, оранжевые захватили мяч, погнали всей толпой к своей лузе, не позволяя соперникам вклиниться, помешать. Есть! Хронометр в голове Макса тикнул – первый раунд продлился одну минуту и семь секунд. Отлично! Это была тактика Гоэльта – не дать противнику опомниться, разгромить его сразу, обескуражить быстро растущим разрывом в счете. А потом добивать. Тактика эта действовала безотказно. Она должна была подействовать и в этот раз – против синих-то!

Не подействовала. Во втором раунде синие перехитрили. В рубболе никаких особенных правил не было, каждый играл так, как хотел, лишь бы мячи попадали в лузу. И едва вспыхнул свет, половина синих кинулась не к мячу, а наперерез оранжевым. Гоэльт без труда завладел мячом, но непробиваемой стены из соратников вокруг него не было! Быстро прорваться к лузе не получилось. Раунд затянулся на добрых пять минут, и синие его в конце концов выиграли.

Третий раунд стал точной копией второго. И закончился тем же. В четвертом Гоэльт смог приспособиться к манере соперника и сравнять счет. Но в пятом синие поступили еще вероломней. Половина их команды ринулась через все поле к оранжевой лузе! И когда Гоэльт с товарищами принес туда мяч, на пути у них стояла стена.

В перерыве после пятого раунда Гоэльт провел первую замену. Вынужденную замену – у одного из их команды треснуло ребро. В шестом раунде синие затеяли драку, перегородив путь мячу. И хоть этот раунд они проиграли, но сумели выбить трех лучших игроков команды противника. В том числе самого Гоэльта: капитану оранжевых сломали челюсть.

К девятому раунду счет был пять – три в пользу оранжевых, а на скамейке запасных остался один Максим.

– Макс, нужно выйти на замену сейчас, а не в десятом, – попросила Тальда, ставшая на время капитаном команды. – Ильма выдохлась совсем, ей перерыв нужен. Если у нас потерь больше не будет, в последнем раунде она тебя опять заменит.

Выходить на поле было боязно. В рубболе ничего не защищало от детин в синей форме – ни маска, ни шлем, ни судья, ни жесткие правила. Только собственные кулаки. И плечи товарищей.

Яркая вспышка заставила Максима на миг растеряться. А в следующий – свирепая, разрисованная синими полосами и синим же бланшем рожа оказалась в полуметре от него. И еще ближе – кулак, смахивающий на кувалду. Бац!

У Максима из глаз искры посыпались. Все вокруг потемнело, верх, низ, право, лево поменялись местами. Потом он увидел серый пол и понял, что стоит на четвереньках. Ожесточенно замотал головой, вскочил, оглянулся. Оранжево-синяя куча-мала медленно катилась по полю, дергаясь то влево, то вправо. И надо было бежать к ней, вламываться внутрь, пытаться добраться до мяча, валить синие кегли… И огребать по полной.

Кучу Максим догнал. Но вломиться в ее середину… Он так и прыгал вокруг, хватая противников за плечи, пытаясь отдернуть их назад. Пока куча не замерла у синей лузы. Этот раунд они проиграли. Без Гоэльта схема игры у оранжевых рассыпалась. У Тальды не получалось видеть все поле целиком, распоряжаться товарищами по команде. Она бросалась в самую гущу, словно носорог, но ее силы и мощи недоставало для победы.

В десятом раунде Максима не заменили. И раунд этот был похож на предыдущий, как брат-близнец. За исключением того, что от первого удара Максим сумел увернуться и сам двинул синему в ухо. Но куча-мала опять поползла к лузе соперников, и он только прыгал вокруг да лупил по спинам. И вдруг…

Он увидел, как сверкнул у самой земли золотистый бок мяча, и понял, что необходимо сделать! Упал на четвереньки, затем и вовсе прижался к полу и, изгибаясь, будто уж, пополз в самую гущу. По нему тут же прошлись, но он терпел, мяч – вот он! Дотянулся, уцепился, вырвал из чьих-то рук – то ли синих, то ли оранжевых. Закатил к себе под живот, обнял крепко. И так же по-пластунски попятился прочь из кучи.

О том, что мяча в свалке нет, рубболисты сообразили не сразу. Максим успел подняться на ноги и, согнувшись в три погибели, чтобы не уронить – скользкий, черт! – ринулся вдоль основания треугольника к оранжевой лузе.

Уйти далеко не успел. Его двинули по спине так, что еле на ногах удержался. Все, понял, – теперь повалят и отберут. Но тут за спиной влажно шмякнуло, охнуло, кто-то повалился на пол. И голос Тальды у самого уха проорал:

– Макс, беги, я их задержу!

Расстояние от лузы до лузы – пятьдесят шагов. Но пробежать его первым Максим не успел. Путь заступили двое – здоровенные, плечистые синие. Перегородили дорогу, выставили вперед кулаки. Максим сбавил шаг, не зная, что делать. Пять метров, четыре, три…

– А-а-а! – во все горло завопила Тальда и, обогнав его, ринулась на противников.

Она смела их одним махом. Все трое врезались в забор, отлетели назад, повалились на пол. Смотреть, что было дальше, Максим не мог. Сзади с гиканьем и уханьем неслась толпа. Но когда его догнали, повалили, грубо и больно ударив по ноге, золотой мяч вкатывался в лузу.

Вспыхнул всеми цветами радуги сигнал окончания матча, победно загремел гимн Оранжевого ордена, куча-мала начала распадаться, превращаясь в людей. Лишь один человек не шевельнулся. Тальда лежала ничком, уткнувшись лицом в серое покрытие пола. Из-под ее головы медленно расплывалась густая, темно-алая лужа.