Игорь Вереснев - Хроники Максима Волгина

– Я не помню, как меня сюда привезли, – признался он нехотя.

Гоэльт кивнул, ничуть не удивившись его словам. И объяснил:

– Четыре года назад меня точно так же похитили и притащили сюда. А Тальду украли, когда ей было всего девять лет. Мы с ней с одного мира, хоть наши селения стояли и далеко друг от друга. Мы все – дикари, Макс. И мы хотим вернуться домой так же, как и ты. – Помедлив, он процедил сквозь зубы: – Назло проклятым криссам!

– Проклятым криссам! – повторила за ним Тальда с набитым ртом.

Это было даже не нарушением церемонии, это было… Криссы – спасители и благодетели, твердил Савай каждый день. Отзываться о них так грубо было кощунством, святотатством. Преступлением!

Максим изумленно уставился на новых знакомых. А они смотрели на него. И ждали. Он никак не мог понять, чего они ждут? Потом сообразил.

– Проклятые криссы! – произнес громко и четко. И добавил: – Жабы!

Вообще-то говоря, обзывать так зеленых человечков было не справедливо. На Вирии они построили настоящий рай для людей. Или коммунизм – Максим не уверен был, чем эти две вещи различаются. Не исключено, и его они привезли сюда с благими намерениями, и ждет его здесь жизнь лучшая, чем на Земле. Наверняка лучшая! Он уже успел оценить и кормителя, и мошек-уборщиц, и многое другое. А когда станет членом дурацкого «апельсинового» ордена, и вовсе будет как сыр в масле кататься.

Однако была во всем этом райском житье-бытье одна закавыка. Если криссы такие великодушные-сердобольные, то почему честно все не объяснят людям на Земле? Многие бы с радостью согласились переселиться. Это ж мечта – отхватить пожизненную халяву! Так зачем они тайком действуют, исподтишка? Похищают людей, словно бандиты какие. Нехорошо это, неправильно.

– Жабы? – удивленно переспросил Гоэльт. Захохотал: – Точно, зеленые жабы! Как я сам не додумался? Будем их называть между собой жабами. Местные все равно не поймут, жабы здесь не водятся. Не то что у нас – в каждом болоте. Зеленые, прыгучие, лупоглазые. Как криссы!

– У вас на планете жабы водятся? – Максим чуть не подпрыгнул. – Так вы тоже с Земли?! Ваш мир называется Земля?

Гоэльт перестал смеяться, недоуменно посмотрел на подругу. Та лишь плечами пожала.

– Мы называем его «наш мир» или «мир людей», – как бы извиняясь, объяснил парень. – «Планета», «Земля» – таких слов я не слышал. Может, в каком-нибудь селении его и так называют. Наш мир большой, больше, чем Вирия.

– А какого цвета у вас небо? Ночь у вас бывает?

– Что такое ночь? – удивилась Тальда.

Максим сокрушенно вздохнул. Нет, они были не с Земли.

Минуту в комнате царило молчание. Наконец девушка подошла к Максиму. И неожиданно погладила его по голове.

– Не сокрушайся ты так. Раз криссы привели тебя сюда, значит, и в твой мир есть дверь.

– Какая дверь? – не понял он.

– Ну, дверь, как в стене. Только те двери – между мирами. Криссы шастают в них и воруют людей. И меня так украли, и Гоэльта, и тебя. Многих! Они уверены, что мы глупые, сами не найдем дорогу назад. Но мы не глупее этих… жаб!

У Максима дух захватило. Двери между мирами?! Как он сам не догадался!

– Где?! Где они находятся?

– Не все так легко, – покачал головой Гоэльт. – Мы уже два года их ищем. Иди ко мне в команду, будешь и ты искать…

Руббольная команда Гоэльта состояла из пятнадцати человек: одиннадцать парней и четыре девушки, все без исключения бывшие «дикари». И все без исключения – участники заговора. Свободное от тренировок и соревнований время они посвящали не церемониям, как подобает добропорядочным жителям Вирии, а рыскали по окрестностям в поисках «известно чего». Они прочесывали леса и долины, заглядывали в каждый грот и туннель, шныряли по террасам и жилым ярусам всех орденов. Они вели себя более чем подозрительно!

Первое время Максима пугала такая беспечность. Их тайная организация скорее походила на детскую игру в сыщиков и шпионов. На Земле их в два счета раскрыла бы любая, самая завалящая спецслужба. Но потом он успокоился: на Вирии спецслужб не существовало, а криссам, похоже, было безразлично, как проводят досуг подопечные.

Пока Максим не стал полноправным членом ордена, летатель ему не подчинялся, так что искать дверь приходилось в паре с Тальдой. Поначалу он немного робел. Кто не оробеет рядом с девушкой на голову тебя выше и едва ли не вдвое шире в плечах, с эдаким женским вариантом Шварценеггера? Затем привык. Тальда не умничала и строить из себя «старшую» не пыталась, не нудела по каждому пустяку. Она любила поболтать, но это Максим недостатком в данных обстоятельствах не считал и вскоре знал о Вирии все, что знала девушка.

Солнце висело все же не в самом зените, потому предметы отбрасывали коротенькие тени, позволявшие судить о сторонах света в этом мире. На «юг» город простирался на добрых две сотни километров до теплого, спокойного моря. Или еще одного озера, но очень большого? Тальда не знала – никто никогда не пытался преодолеть его. И не знала, как далеко тянутся ярусы зданий и разделяющие их долины на «западе», «севере» и «востоке». По ее словам, летатель натыкался на невидимую границу и везти дальше отказывался. Максим подозревал, что именно за этой чертой и находятся двери в другие миры. Но рубболисты упрямо твердили, что там не только дверей, а вообще ничего нет, потому летатели и не летают. Понять и принять такое объяснение Максим не мог. Оставалось ждать, когда он станет полноправным членом ордена, получит власть над диваном и сможет организовать собственную экспедицию. Ждать, к сожалению, было еще долго.

Если поиски двери занимали большую часть времени, то большая часть сил уходила на тренировки. Руббол чем-то напоминал американский футбол. Матч длился десять раундов, каждый продолжался до тех пор, пока одна из команд не опустит тяжелый скользкий мяч в свою лузу. Кто сколько мячей насобирает, тот столько очков и заработает, за исключением последнего раунда, победа в котором давала два очка. Все просто и понятно. Вдобавок у игроков не было защитного снаряжения, потому иногда матч перерастал в свалку и потасовку. Да, Димке Мёрзлому такое развлечение понравилось бы. Не хуже, чем с «заводскими» после дискотеки махаться.

Максим драться не любил. Да и какое удовольствие драться, когда все участники матча – хоть соперники, хоть товарищи по команде – в два-три раза сильнее тебя? Вдобавок куда выше ростом. Гоэльт это прекрасно понимал. С ростом Максима он сделать ничего не мог, зато его бицепсами-трицепсами занялся всерьез. Каких только тренировок не придумывал! Бегать вокруг поля с мячом под мышкой, отжиматься с сидящей на загривке Тальдой – это были самые легкие из упражнений…

Пятьдесят седьмой день на Вирии для Максима начался, как обычно. Он повалялся в мягкой, повторяющей каждый изгиб тела постели, заказал сюда же завтрак: колу и огромную, размером с ляжку поросенка, сосиску, запеченную в не менее огромной булке – это не обжорство, организму калории требуются! Потом еще повалялся. Быстренько «переделал» постель в жесткое ложе, предписанное Гоэльтом, принял душ и к тому времени, когда в окно заглянула восседающая на летателе Тальда, был свежим и бодрым, готовым к утренней тренировке…