Вячеслав Коротин - Вторая попытка Колчака

Первый полудивизион храбро пошёл ему навстречу а Второй склонился правее и стал заходить на колонну которая шла мористее. Защищать транспорты вылетели «S-168», «У-184» и «G-192», бой с которыми завязали «Всадник» и «Гайдамак». А «Амурец» с «Уссурийцем» приняли вправо и, обогнув завязавшуюся баталию, спокойно обрушились на колонну транспортов с железной рудой.

Похожая ситуация разыгралась и левее: «Москвитянин», «Эмир Бухарский» и «Доброволец» затеяли жаркую перестрелку с «Гамбургом». А «Финн» проскочил мимо и оказался третьей «лисой в курятнике».

Уже трижды шибануло минными взрывами, и трём из пароходов можно было присваивать статус «не жилец», а пока русские эсминцы заходили на курс новой атаки, их комендоры тоже не скучали и, подвывая от восторга, засаживали снаряд за снарядом в район ватерлинии вражеских судов – промахнуться на таком расстоянии было сложно. Ещё два рудовоза горели и кренились.

«Гамбург» не собирался позволить тройке русских эскадренных миноносцев разойтись с ним на контркурсах и после непродолжительной перестрелки с крейсером обрушиться на практически беззащитные рудовозы. Фон Гаудекер приказал разворачивать корабль на шестнадцать румбов и постараться прикрыть избиваемые транспорты как огнём, так и корпусом. Огня при этом не прекращал. Здорово влетело «Добровольцу» – эсминец получил пробоину по ватерлинии в правой скуле, сбило первую трубу и вышел из строя один из торпедных аппаратов, благо, что уже подготовленная торпеда при этом не взорвалась.

Русские стодвухмиллиметровые пушки на миноносцах ничуть не уступали стопяткам крейсера. Их снаряды были даже потяжелее более крупнокалиберных немецких. К тому же на трёх эсминцах Второго дивизиона их было на одну больше, чем германец мог использовать на борт. Поэтому и «Гамбургу» доставалось. Лихо доставалось. Повышибало прислугу второго и третьего орудий левого борта, зажгло кормовую рубку, восемь пробоин в борту со всеми вытекающими и, главное, втекающими последствиями…

А по другую сторону от курса каравана «Всадник» с «Гайдамаком» вовсю чихвостили своих визави. Немецкие эскадренные миноносцы были хоть и послабее, но более скоростными – уйти от своих русских противников для них не составило бы труда. Но необходимо защитить транспорты… А чем защищать? Германские тридцатикалиберные «восемь-восемь», которых к тому же у немцев имелось три штуки на три эсминца, ну никак не «плясали» против русских длинноствольных орудий. Очень быстро «Всадник» с «Гайдамаком» разделали своих противников под орех и пошли добирать транспорты из каравана. «У-184» тонул, «G-192» едва держался на воде. «S-168» пылая уходил в сторону. На него пока не стали отвлекаться.

Ещё один взрыв – «Уссуриец» снова попал торпедой. «Амурец» не попал. Вернее, его выпущенная из аппарата мина повела себя как своенравная красотка – прошла полпути к цели, а потом вдруг завиляла хвостом, развернулась и пошла перпендикулярно курсу своих миноносцев. Увернулись. Увернулись, активно продолжая работать изо всех стволов.

Один из транспортов попытался прорваться к шведским водам, развернув свой форштевень на борт «Финна». Номер не прошёл – юркий миноносец легко уклонился от угрозы и мстительно всадил торпеду в борт дерзкого купца.

Русские эсминцы азартно заканчивали начатое. Было совершенно понятно, что ни один транспорт с рудой никуда отсюда не уйдёт. Разве что на дно. И ни один вооружённый траулер прикрытия. И ни один немецкий миноносец. И «Гамбург».

Крейсер пока ещё «держал удар», но его взяли в накрытия ещё и «Гайдамак» с «Амурцем». А там и «Финн» собирался освободиться, и остальные…

А главное, подходила русская бригада крейсеров. «Россия» с «Громобоем» посчитали ниже своего восьмидюймового достоинства идти добивать потерявший уже две трубы германский крейсер – этим поручили заняться «огине утренней зари».

Приблизившись, «Аврора» беглым огнём своих шестидюймовок за двадцать минут прекратила существование «Гамбурга» по эту сторону морской поверхности.

Колчака садануло осколком в плечо в самом начале. В мясо. И это было очень больно. Потом осколок, пронзив мышцы руки, ударил в грудную клетку. На счастье, силы его были уже на излёте, и данный кусок металла только потревожил рёбра.

Колчака унесли в лазарет, где местный фельдшер (а врача на эсминце не положено) сделал каперангу перевязку и вколол шприц морфия.

Командующему операцией ещё повезло, потому что через пару минут после того как его унесли ещё один снаряд с «Гамбурга» вломился в боевую рубку «Москвитянина» и вообще не оставил там ничего живого…

Эсминец повалило влево, но, к счастью, на «Эмире Бухарском» и «Добровольце» прекрасно поняли, что ведущий не начал какой-то новый манёвр, а не может пока управляться. Оба остались на прежнем курсе и продолжили бой.

– Какие повреждения? – зашёл в рубку Колчак. Александра Васильевича слегка мутило от боли, которую пока ещё не до конца купировал морфий, но, в принципе, чувствовал он себя вполне терпимо.

– Особых повреждений нет, господин капитан первого ранга, – немедленно повернулся минный офицер, которого вызвали в рубку командовать эсминцем после выхода из строя всех тех, кто до этого здесь находился.

– Связь?

– Только с машинным, голосовая. Телефон разбит.

– Понятно. Ступайте к своим аппаратам – авось ещё сегодня постреляете. Я принимаю командование «Москвитяниным».

– Но вы ведь ранены… – попытался возразить минёр.

– На войне как на войне, лейтенант, – пресек разговор на эту тему Колчак. – Ступайте и не беспокойтесь за меня. И ещё, попрошу вас передать Одинцову, чтобы открывал огонь по своему усмотрению, без команды. Всё.

– Есть, – козырнул офицер и отправился выполнять приказание.

– Тебя как звать, братец? – повернулся Александр к новому рулевому.

– Матрос Илья Бескудников, ваше высокобродь! – не оборачиваясь отозвался тот.

– Вот что, Илья Бескудников, будем догонять своих. Четыре румба вправо!

– Есть четыре румба вправо! – эсминец повалило в повороте.

– Машинное рубке! – склонился над амбушюром Колчак.

– Здесь машинное! – донеслось в ответ.

– Говорит капитан первого ранга Колчак. Домбровский убит. Вступил в командование кораблём. Два узла добавить можете?

– Хоть четыре. У нас всё в порядке.

– Четыре пока не требуется. Два узла больше! Бескудников!

– Здесь, вашвысокобродь!

– Отставить титулование во время боя! Наша задача – догнать «Эмира» с «Добровольцем» и пристроиться в кильватер последнему. Справишься?

– Не извольте беспокоиться. Сделаем.

«Москвитянин» уже лёг на параллельный с полудивизионом курс и постепенно стал сближаться со своими товарищами, которые пока вполне себе достойно держались в бою с крейсером.