Михаил Ланцов - Ярослав Умный. Первый князь Руси

Цель была проста. Запереть их и переколоть копьями. Медленно сближаясь и сдавливая врагов, словно тиски… словно пресс. Тем более что с тыла находились самые небоеспособные и беззащитные, лишенные даже щитов. И вождь, он точно был где-то там.

И вот – началось.

Как только за спинами нападающих появились парни с большими щитами и странными шлемами, наступила паника. Ведь получалось, что они в ловушке и деваться им некуда. И без того нестройные ряды совершенно смешались. Люди стали мельтешить, дергаться, мешая даже тем, кто пытался держаться и дать хоть какой-то отпор этой стене наседающих «щитов».

Верхняя позиция легких копий, взятых обратным хватом, позволяла наносить недалекие, но очень быстрые и точные удары. Прямо как швейной машинкой работать. И пока противник пер вперед, воодушевленный победой, это так себе работало. Много принималось на щит. То теперь раскрылось во всей красе. А копье – не меч. Раны от него куда опаснее. Даже и не в горло, а в лицо или в корпус. По сокрушительности с ним мог сравниться только топор, но он не был таким быстрым.

Поначалу Ярослав хотел взять пленных. Но потом передумал, ибо что с ними делать, не знал. Обратить в рабов? А кто их потом стеречь будет? Это если кривичей каких, залетевших в рабство за долги, еще можно взять, ибо бежать им некуда. Свои прекрасно знают, кто они, где и зачем. А потому и укрывать не станут. То с радимичами особой дружбы не имелось. Так что с такими рабами разве что на галере какой или в руднике имело место связываться. Еще оставался выкуп, но много ли за них дадут? Не больше ли они прожрут, находясь в плену? Поэтому, плюнув на гуманизм, Ярослав не останавливал бойню.

Наконец этот кошмар завершился на линии, где наш герой руководил натиском. Несколько мгновений он слышал лишь тяжелое дыхание своих ополченцев. А потом они взорвались неистовым криком радости. Ведь то, что произошло, было совершенно невероятно для них. Настоящим чудом. Волшебством. Чародейством. Они на голову разгромили втрое превосходящее войско!

Чуть погодя такие же крики радости донеслись с соседних линий. А бойцы, вдохновленные радостью победы, подхватили Ярослава на щит и понесли на руках. Славя и выкрикивая всякого рода хвалебные фразы. В их головах это был новый знак богов, который они таки разглядели. Они не могли победить, но победили. А все почему? Потому что у них был Ярослав…

Наш герой же хоть и радовался с ними, но думал о другом. Немного насладившись этим путешествием на руках, он спустился на землю и занялся насущными делами. Требовалось выслать людей, чтобы захватить эрзац-обоз радимичей. Он вон просматривался от Гнезда. Обычные легкие волокуши с каким-то небольшим количеством припасов. Чтобы только прокормиться в походе. Улов небольшой, но улов.

Не менее важным было оказать первую помощь раненым и навести порядок среди того кровавого завала, что образовался между усадьбами. Там буквально все было залито кровью и раскисшей грязью с подтаявшим снегом. Ведь кровь проливалась на мерзлую землю горячей…

Главной бедой, по мнению Ярослава, было то, что у защитников убило девятерых и еще двадцать три человека ранило, в том числе двух серьезно. Немного по сравнению с той угрозой, которую удалось отвести. Но и немало. Особенно вкупе с гибелью Ойвинда и всех мужчин дома Фроди. Гнездо было не таким уж и населенным городищем, здесь каждый был на счету. По мнению военного вождя, во всяком случае. Страшная зима выходила. Тяжелая. Оставалось только гадать, каким окажется лето…

Дня через два после разгрома радимичей подошло посольство из Ладоги. Из Альдейгьюборга то есть, ибо это городище никто Ладогой в те годы и не называл. Типичное поселение свеев. И если в Гнезде еще были значимые вкрапления других племен, то в Альдейгьюборге подобного не наблюдалось. На все городище человек десять – не скандинавы. И все. Но оно и понятно – это был крупнейший в регионе порт, через который шла перевалка грузов из Северной Европы в Византию и Персию. Именно здесь скандинавские мореходы пересаживались с драккаров и кнорров на моноксилы и плоскодонки, дабы пройти по малым рекам и волокам. Вкусное место. Интересное место. Это городище было единой точкой входа, откуда скандинавы расползались по разным городищам Волжского и Днепровского путей, ежели желали здесь осесть. Поэтому их там хватало с избытком. И иным племенам в черте поселения делать было нечего от слова совсем.

Так вот – посольство.

Оно состояло из двух десятков крепких парней – сразу видно – викингов. Все в кольчужных «футболках» и со щитами, семеро даже в шлемах. Солидно. Как позже оказалось – это были дружинники ярла Ладоги во главе с его доверенным человеком – Раудом. Но это потом. А сейчас Ярослав вышел встречать гостей при полном параде и со своими дружинниками. Более того, за его спиной вольготно расположилось плотным строем дежурное отделение во главе с Малом. Почему дежурное? Так то, что на тренировку вышло по распорядку, дежурным и считалось. Уже снаряженные и готовые к бою ребята в полном снаряжении для каких-либо оперативных задач. Драки успокоить, гостей встретить. Вот наш герой их и привлек для увеличения веса встречающей стороны. Ведь каждому честному викингу приятно, когда его ждет столько вооруженных людей.

– Добрый день, – произнес Ярослав, выходя вперед. – Кто? Откуда? Куда?

– И тебе добрый, коль не шутишь, – ответил предводитель этого отряда. – Я Рауд, правая рука Ингвара ярла Альдейгьюборга. Пришел говорить с тингом Гнезда. А кто ты?

– Ярослав, военный вождь Гнезда.

– Это все ополчение, что ты смог выставить?

– Его хватит, если ты со своими друзьями решишь размяться. По себе знаю – после долгой дороги вечно все ломит. Помахать топором или поиграться с копьем – одно удовольствие.

– Да, – кивнул Рауд и, улыбнувшись, снял шлем, – в твоих словах есть правда. Но я пришел не для того.

Ярослав тоже снял шлем. И они отправились беседовать. Разумеется, в гости в замок наш герой никого не звал. Он и руку-то с оружия неохотно убирал, потому как у гостей прямо по лицу было крупными буквами написано, какие они замечательные упыри и головорезы. Но улыбался. И Рауд ему улыбался. Выходило два таких милых волчьих оскала.

Тинг, то есть полное собрание Гнезда, вышел сложный. С одной стороны, Рауд принес известие, уже доведенное до ушей старейшин Ярославом. Ведь он им говорил, что вероятно вторжение данов в самом скором времени? Говорил. Называл Хрёрика из Дорестада вероятным вождем этого вторжения? Называл. А повод… какая разница из-за чего? Это всего лишь формальность.

С другой стороны, ни сам Ярослав, ни старейшины не верили Рауду в том, что ярл Альдейгьюборга будет сражаться сообща против данов. В то, что это не ловушка. Ведь какая польза Ингвару держаться вражды с Хрёриком? Даже если тот приведет два десятка драккаров-то, станет непреодолимой силой. В каждой по тридцать-сорок, может, пятьдесят человек. То есть минимум шестьсот воинов. Не так чтобы профессиональных, но живущих с войны и грабежа. А Хрёрик в эти годы отчаянно грабил Фризию, подавляя восстания местных племен. То есть люди у него все были добро снаряженные. Ну и куда против такой махины переть? На принцип пойдет? Он что, идиот? Там ведь вопрос не стóит и выеденного яйца. Отдаст дочку за нужного кандидата в женихи. Присягнет на верность Хрёрику. И все. Для него. Мир, дружба, жвачка и даже прикрытие доброе от всяких охальников. А что будет с Гнездом? Какое ему дело? Проблемы негров шерифа не волнуют.