Валерий Атамашкин - Я – Спартак! Битва за Рим

– Щенок! – не унимался Гай Арт. – Сегодня же расскажу твоему отцу, как ты ведешь себя на службе! Что ты тут решил затеять? Драку? Ты решил переломать мне мебель? А ну смотри мне в глаза, кому говорю!

– Извини… – только и нашелся солдат.

– А еще декан называется! Как вы только подчиняетесь этому недомерку! – возмутился Арт, оглядывая остальных пришедших с Кагитом стражников. – Еще раз выкинете нечто подобное, будете брать тормозки в караул с собой и ублажать себя будете рукоятями гладиусов, ни на шаг не подпущу к своим шлюхам! Духа вашего не будет в моем заведении! Все ясно?

Наконец хозяин замолчал, раздраженно сплюнул на пол прямо под ноги, отфутболил лежавшие на полу чаши, в которых некогда было подогретое вино. Он посмотрел на меня, виновато развел руками, как бы извиняясь, что десерта не будет. Я отмахнулся, про себя радуясь, что мне удалось сдержать Митрида, которому понравилась развернувшаяся сценка между двумя родственниками. Ликтор с удовольствием досмотрел ее до конца и теперь вернулся к трапезе, взяв со стола новый кусок мяса.

– Такой вот он у меня дурной, племяшка, сын жены моего брата! – пояснил Гай Арт и указал на стражника, счищающего с себя десерт. – Марк Антоний Кагит, если еще кто не знает. Декан четвертой контубернии городского караула! – он понизил голос и добавил: – Его так называемый папаша, мой брат, поставил этого огузка в стражу, тогда как я отдаю своего сына в легион! Терплю его здесь только потому, что их контуберния оставляет в моем заведении неплохую прибыль, ребята молодые, знаете ли, девчонок забирают на всю ночь, да и вино пьют бочками! Но не будет его здесь, переживу, есть еще контубернии, в это время приходящие в мою дыру! А эти пускай развлекаются как хотят!

– Не думал, что у вас в карауле принято развлекаться с рукоятью гладиуса, – хмыкнул Митрид.

– Я бы посоветовал спату, – хихикнул Тукран.

– Это я так… к слову, – только и нашелся Арт, покраснев.

– Дядя, не надо там шептаться за моей спиной! – попытался вмешаться в наш разговор Кагит.

Арт раздраженно отмахнулся.

– Молчи, кому говорю, если бы не я, оборвали бы тебе да твоим хлопцам уши! Ты хоть знаешь, с кем ты имеешь честь разговаривать? – напыщенно проговорил Гай Арт, выпячивая грудь. – Подойди сюда, иди, я познакомлю тебя с людьми, потом будешь говорить спасибо да мамаше рассказывать.

Кагит переглянулся со своими солдатами, неспеша двинулся к нашему столу. Я несколько секунд вспоминал имя, которым назвался начальнику караула.

– Вилий Карус, – представился я.

– Да что уж там, Карус, говорите, как есть, – Арт хлопнул меня по плечу. – Эти люди почтовые самого Марка Варрона Лукулла! Не ровня тебе тунеядцу, прозябающему свои лучшие годы в страже!

– Марк Кагит, – смущенно представился декан, теперь уже следа не осталось от напыщенного юнца, повздорившего с Митридом несколько минут назад.

– Приятно познакомиться, Кагит, – заверил я.

Декан принялся поочередно обмениваться рукопожатиями с ликторами, и когда черед дошел до Митрида, смутился, но гладиатор крепко сжал его кисть. Мне показалось, я слышу, как хрустнула кость молодого римлянина, а на лице декана застыла гримаса боли.

– Отчего не служишь в легионе, Кагит? – спросил Митрид.

Вопрос ликтора поставил декана в тупик, он смущенно пожал плечами. Арт, желая скорее покончить с нелепой ситуацией, захлопал в ладоши.

– Присаживайся, племяшка, вы же не против, Карус? Может, мальчишка наберется ума-разума? А я пока принесу вина взамен пролитого. Присаживайся, смотри только чего дурного не ляпни!

Арт подставил к нашему столу еще один стол, усадил между мной и Митридом растерявшегося декана. В этот момент дверь вновь открылась, на пороге появилась еще одна контуберния. Как понял я, сейчас у городской стражи шла пересменка и контубернии, сдававшие караул, наведывались к Гаю Арту выпить вина, подкрепиться и позабавиться с девчонками. Должно быть, братья Арты твердо стояли на ногах. Начальник караула направлял своих подчиненных в заведение брата, чтобы там стражники оставляли львиную долю заработанных средств. Я не успел подумать об этом, как в зал таверны вошла еще одна контуберния. Теперь их было три. Каждый заходящий декан приветственно вскидывал руку, здороваясь с Кагитом, который, сидя за нашим столом, вел себя тише воды, ниже травы. Если до того наш столик обслуживал лично хозяин, то теперь к столам, которые заняли караульные, подошли рабы, готовые выслушать заказ гостей. В отличие от Кагита, остальные деканы хоть и косились на наш стол, но не делали никаких попыток заговорить. Возможно, свою роль сыграло своевременное обслуживание и, заскучай солдаты, так все сложилось бы иначе. Как бы то ни было, но среди трех десятков вооруженных солдат я чувствовал себя некомфортно. Хотелось, чтобы Гай Арт, младший скорее подготовил коней и мы покинули заведение до того, как римские солдаты начнут выпивать вино и балагурить. Пока гладиаторы от нечего делать мило болтали с приунывшим Кагитом, я косился на дверь, ожидая появления младшего Арта, который сообщит, что лошади готовы и мы можем уходить. За это время я несколько раз ловил на себе пристальный взгляд молодого человека из обслуги зала, буквально не сводившего с меня глаз. Однажды мальчишка даже споткнулся о стул, когда в очередной раз отвлекся от своих дел и косился на меня. С его подноса только чудом не упали чаши с вином, за малым не угодившие на головы солдат.

– Осторожнее! А то Арт выпорет тебя! – рявкнул декан.

Мальчишка раскраснелся, принялся расставлять чаши с вином по столу. Чаши тут же схватили стражники, уставшие после долгих часов караула.

– Неси еще, чего застыл, как вкопанный!

Декан, грозивший мальчишке поркой, врезал ему подзатыльник. Солдаты дружно расхохотались, тогда как бедолага, прижимая к груди поднос, бросился к выходу из гостевого зала. Я не сводил с него глаз, а он все это время не сводил глаз с меня. Казалось, я видел его впервые, но что-то в его виде, поведении насторожило меня. Рут, заметивший мое беспокойство, шепнул:

– Что-то не так?

– Тот пацан, – я кивнул, указывая на удалившегося в подсобку разносчика. – Мне кажется, он пялится на меня с тех пор, как вышел в зал.

Рут пожал плечами.

– Не обращай внимание.

– А если он узнал меня? – спросил я.

– Откуда он может тебя узнать?

Пока Рут говорил эти слова, я смотрел на дверной проем подсобки и вздрогнул всем телом, когда из него высунулось лицо пацана. Завидев меня, он тут же спрятался. Я потянулся к своей не тронутой чаше вина, осушил ее залпом. Мальчишка… Я узнал его. Даже не узнал, я помнил, что видел где-то раньше его лицо.

– Рут, ты не узнаешь его? – прошипел я.