Валерия Чернованова - Мой (не)любимый дракон. Выбор алианы

Пока мой взгляд блуждал по темной вязи букв, его великолепие, развалившись на мягких подушках, расспрашивал молоденькую подавальщицу о том, с каких блюд лучше начинать знакомство со здешней кухней.

Я честно старалась сфокусироваться на меню, но то и дело ловила себя на том, что устроившийся напротив мужчина занимает мои мысли куда больше, чем аппетитные, дразнящие обоняние запахи и перечисляемые служанкой экзотические кушанья.

Не успела так подумать, как взгляд снова устремился к провокационному вырезу кое-чьей рубашки.

– Выбрали, эсселин Сольвер?

– Мне, пожалуйста, грудинку, – запнулась, поняв, что ляпнула какую-то глупость. Чувствуя, как щеки начинают пылать, хоть бери и яичницу на них жарь, пробормотала: – То есть, я хотела сказать, мне то же самое, что и вам.

Забрав у нас дощечки с перечнем яств, девушка церемонно поклонилась и юркнула за невесомый полог.

– Надо же! И кальяны у них имеются, – удивилась я.

Тальден проследил за моим взглядом, обращенным к двум бородатым господам, чьи тучные фигуры в ярких кафтанах просвечивали сквозь полупрозрачные ткани. Один из них не выпускал изо рта трубку, отчего в воздухе витал пряный с горчинкой аромат.

– Этот прибор для курения называется фаргилье, – поправил меня тальден.

Кивнула, гадая, как бы отреагировал его великолепие, узнай, что его седьмая невеста по выходным частенько заседала в кальянном баре, с друзьями и в обнимочку с женихом.

Интересно, а Герхильд умеет выпускать кольца дыма? Я бы его научила…

– А говорите, что ничего не знаете и ничего не видели в этой жизни, – облокотился на подушки Ледяной.

– Не видела, – соврала с самым честным видом. – Просто где-то вычитала.

А из меня бы получилась неплохая актриса. Может, по возвращении на Землю записаться на актерские курсы? Мысль эта отозвалась в сердце щемящей грустью, отчего улыбка на губах сразу померкла. Грустить мне сегодня категорически не хотелось, для этого у меня было и, уверена, еще будет достаточно времени.

А потому тряхнула головой, прогоняя неприятные размышления, и услышала:

– О чем вы еще читали, эсселин Сольвер? Может, есть в Рассветном королевстве место, которое вам бы хотелось посетить?

Я неуверенно пожала плечами и задумалась, перебирая в памяти все, что успела прочитать и услышать от Мабли о соседях Сумеречной империи. Будет странно, если не припомню ни одной местной достопримечательности.

Странно и подозрительно.

К счастью, кое-что выудить из закутков памяти все-таки сумела. Не зря, оказывается, перелопатила столько литературы о Древних.

– Храм Весны, расположенный на границе Сумеречной империи и Рассветного королевства. Уже давно мечтаю там побывать.

– «Место, где свет соприкасается с мраком, а вечный холод и смерть сражаются с жизнью и солнцем», – продекламировал тальден эпиграф к одной недавно прочитанной мною книге, созданной всемирно известным историком и летописцем Ферселом Торном. – Раз мечтали, значит, побываем.

Кажется, с меня только что мысленно стянули накидку. Боюсь, с такими темпами я лишусь платья еще до начала трапезы. А к десерту и с нижней сорочкой распрощаюсь. Не знаю, как у него это получается: вгонять меня в краску одним только взглядом. И при этом выглядеть совершенно безмятежно-расслабленным. Я же как будто сидела не на мягкой подушке, а на гвоздях, перемешанных с бутылочными стекляшками.

К счастью, от поедания меня глазами тальдена отвлекла служанка, принесшая нам горячее. А лучше бы притащила холодное! Нам обоим сейчас пошли бы на пользу морозы Хрустального города. И снег. Много-много остужающего снега.

Все тот же исторический труд авторства господина Торна поведал мне о том, кто такая Претемная Праматерь. Она же Ясноликая, Всевидящая, Хранительница солнца и луны, Владычица Поднебесья. Имен у Аурели – небесного духа – было немало. В разных уголках Адальфивы ее называли по-разному.

Северянам Аурель представлялась бесстрашной воительницей, беспощадной к врагам и милостивой к своим детям – ко всем населявшим Адальфиву разумным существам. Поэтому для жителей Сумеречной империи, Лейфории и Темнодолья она – суровая, но справедливая прародительница.

В южных королевствах богиня олицетворяла свет и возрождение и была удостоена имени Ясноликая. А где-то далеко на востоке в древних храмах Аурель изображалась прекрасной девой, восседавшей на сотканном из облаков троне и удерживавшей на раскрытых ладонях луну и солнце. Там в молитвах к ней обращаются не иначе, как Владычица Поднебесья.

В том, что тебя считают необразованной деревенщиной – приятного мало. Желая хоть немного повысить уровень своего ай-кью в глазах тальдена, а заодно прогнать наступившее после ухода официантки неловкое молчание, я сказала:

– Говорят, Храм Весны был возведен на том самом месте, где Аурель сразилась со своей безумной сестрой, Мельвезейн. Духом вечного мрака. Темной Королевой, повелительницей тагров, – блеснула почерпнутыми из древнего манускрипта знаниями.

Тагры, которых адальфивцы частенько припоминают, когда хотят выругаться, считались чем-то вроде нечисти. Смысл их существования – во всем угождать своей владычице и пакостить людям. Мне они представлялись маленькими злобными уродцами, кем-то вроде гремлинов или бесов.

– Сразилась с сестрами, – все-таки «лишил» меня платья Герхильд.

При этом не забывал ощипывать аппетитное крылышко неведомой птицы, наверняка на его месте представляя свою седьмую невесту, и неторопливо отправлял в рот перышки мяса, явно наслаждаясь трапезой и раздеванием меня с помощью взгляда.

Так как столовых приборов нам не дали, я тоже что-то щипала пальцами, а потом глотала, почти не жуя, даже не чувствуя вкуса мяса, и, следуя примеру тальдена, цедила из кубка сладкий, подозреваю, алкогольный напиток.

По крайней мере после пары глотков голова закружилась. А может, это я хмелела от близости его великолепия. И зачарованная булавка совершенно не помогала оставаться трезвой.

– По легенде, Аурель выступила против обеих своих сестер, Мельвезейн и Леуэллы, встав на сторону людей. Средняя сестра – снежный дух – навсегда покинула Адальфиву, а у старшей богиня в поединке вырвала сердце. Но и сама погибла в той битве.

– Именно Аурель надоумила старейшин принести себя в жертву, чтобы дать жизнь первым драконам, – подхватила я, втайне радуясь реакции его нельдистости.

Плохо сдерживаемое желание, читавшееся в глазах мага, – поделиться со мной своей семейной силой прямо здесь и сейчас – сменилось интересом иного рода: наследник с искренним удовольствием слушал мой рассказ, хоть наверняка был знаком с той давней историей.