Татьяна Абалова - На углу Пскопской и Йеллопуху

Только дойдя до стоящей монолитом группы, Окси, наконец, подняла глаза, в которых мелькнуло то же восхищение, что испытывал каждый пограничник в радиусе двадцати метров. Но первое впечатление вскоре сменил испуг. Ведра с грохотом упали на пол, с рук в одно мгновение снялись резиновые перчатки, а пальцы взметнулись вверх с инспекцией того, что творится на голове. Пока Окси взбивала прилипшие ко лбу кудри, любой из присутствующих безошибочно мог определить, какие ее обуревали мысли.

— Девка, пойдешь с нами? — пророкотал самый огромный рокер, заметивший блеск в глазах Окси. Он повел плечами, красуясь своей силой перед ней.

— Я… Мне… — впервые бойкая блондинка не находила слов.

— Что? — он поднял бровь, побуждая ее к более связной речи, но добился обратного — Окси покраснела и окончательно сникла.

— А вы куда ее зовете? — вмешался гном, решив протянуть руку помощи растерявшейся блондинке. — Если на Пскопскую сторону, то ей туда нельзя.

— Я ее вообще зову, — рокер даже не посмотрел на гнома. Его взгляд скользил по фигуре Окси. Сначала остановился на бисеринках пота над верхней губой, потом спустился к вырезу мокрой майкой, который открывал ложбинку между грудями, оттуда к розовым шортикам — слишком коротким, чтобы полностью прикрывать пышный зад. Получив удовольствие от того, что увидел, главарь повторил вопрос, сделав уточнение: — На обратном пути пойдешь с нами?

Окси медленно подняла голову, облизав взглядом мощные ноги незнакомца, его пресс, который даже через майку поражал четкими кубиками, широкие плечи и остановился на темных губах, изогнувшихся в полуулыбке.

— С вами? — прежняя Окси вернулась, подняв кокетливо бровь.

— Со мной, — поправился незнакомец, прожигая Окси взглядом. Даже Надя, находящаяся от блондинки в трех шагах, перестала дышать, почувствовав магнетизм черных глаз мужчины.

— Чувак, — гном встал перед Окси. — Ты просишь невозможного. Мы не дадим подвергнуть опасности нашего человека. Выйдя на Пскопскую сторону, ты рискуешь привести на хвосте семерых бесов, которые или останутся на нашей Заставе, или уйдут в твой мир. В любом случае, ты подвергаешь опасности ту, что зовешь с собой.

— Бесы? — Все словно присутствовали на соревновании бровей. Бровь рокера взметнулась так высоко, и ее изгиб был столь ироничен, что Окси в этой битве явно проигрывала. — Я сломаю любого из них. Здесь или в своем мире. Так ты идешь со мной, девка?

— Смотря, зачем ты меня зовешь, — Окси пустила в ход артиллерию — обе брови изогнулись в сложной линии. — Если как девку, то нет, нам не по пути.

— А если как будущую королеву? — спокойный голос, легкая усмешка.

— А наш папа точно король?

— Пока король.

Оба замолчали, но их глаза красноречиво говорили за них. Окси хотела и боялась прогадать. Рокер хотел. Все пограничники видели, как сильно он хотел.

Окси в раздумье провела языком по губам. Желание рокера получило толчок, и вскоре блондинка оказалась в его руках, а ее губы в плену его рта.

Поцелуй был столь хорош, что уже все пограничники, включая мужскую половину, перестали дышать, переживая любовную страсть ничуть не меньше растаявшей Окси.

— О, да! — выдохнула она, как только рокер выпустил ее.

— Смотри, девка, ты обещала. — Суровый взгляд, взмах рукой и все рокеры двинулись за своим предводителем к выходу на Пскопскую сторону. Легко отодвинув Бугера, они по одному скрылись за дверью.

— Когда вас ждать назад? — вместо Окси, находящейся от поцелуя в полуобморочном состоянии, спросил Гугл.

— Сразу после концерта Рамштайн, — ответил шедший последним рокер, показав всем козу. — Жди нас, Белоснежка.

В воздухе поплыл узнаваемый голос фронтмена Рамштайн, а над дверью развернулась голограмма, где Белоснежка хлестала по голым попам семерых гномов.

— Какое счастье! — в кафе влетела возбужденная Исида, следом зашла улыбающаяся Галатея.

— Спасибо за поздравления, — зарделась довольная Окси, уже чувствуя себя невестой. Но Исида прошла к барной стойке, миновав стоящую рядом с пустыми ведрами Окси. Налив себе и подруге чего-то крепкого, белая шахматная королева одним глотком осушила стопку.

— Хо! — выдохнула она, и, повернувшись ко всем, громко сообщила: — Блокада будет снята! Раз принц Аравай-аба не побоялся шагнуть на Пскопскую сторону и пообещал увести бесов в Гобляндию, то не пройдет и недели, как все остальные миры возобновят соприкосновения с нашей Заставой! Ура!

Крики и хлопки пограничников едва не заглушили полный ярости крик Окси.

— Гоблины?! Аравай-аба?! — Она согнулась пополам, словно ее тошнило. — Это был он?!

— Гоблинский принц известный меломан и всегда принимает соответствующий вид, посещая музыкальные события на Пскопской стороне, — Галатея, не присутствующая при сооблазнении Окси, не понимала, чем вызвано ее недовольство. — В оперу он идет как лондонский денди, на Рамштайн — как рокер. Что тебе не нравится?

— Я только что целовалась с зеленой жабой, а вы спрашивает, что мне не нравится?

Окси, подхватив ведро, побежала к выходу на Пскопскую сторону и со всей силой, словно пытаясь достать ненавистную «жабу», швырнула его в открытую дверь. Пластмассовая емкость, перемахнув порог, ударил по голове высокого человека в джинсовой куртке, намеревающегося войти в кафе. От удара он упал замертво, во всяком случае, так решил Макар. Убедиться в своей правоте, он не смог — Бугер заступил на временно покинутый пост и закрыл обзор. Единственное, что заметил Макар, к пострадавшему подбежали люди. Если бы не Бугер с висящей на его спине табличкой «Санитарный день», студент успел бы заметить, что вместе с поверженным их было семеро.

— Будем ждать возвращения Аравая-абы с товарищами. Как только он уведет бесов, заживем по-старому, — гном складывал сапоги в мешок. Окси отказалась мыть их, поэтому Гугл, понимая постигшее ее разочарование, не стал настаивать — очистил ее пару от грязи сам.

Если кому-то, радостно кричащему «Ура!», казалось, что все ограничения отменены, и Застава вновь возьмет на себя обязанности по уборке, прополке, поливке и выгребанию навоза в конюшнях, то он ошибался. Магию продолжали беречь.

— Все правильно, — ворочая половником в кастрюле, рассуждал Гугл. — Всякое может случиться: гоблинам Пскопские набьют хари, и им будет не до бесов, Аравай-аба, увидев, что Окси от него нос воротит, передумает совершать подвиг, или, не приведи боги, сам подцепит беса и станет одержимым, а мы всю магию за неделю угробим для подглядывания за Надюшкой и прочей ерунды.

Макара забыли предупредить, что из-за экономии магии, шапка-невидимка превратилась в обыкновенную. Ночью, снедаемый приступом неразделенной любви, он пробрался в комнату Нади «просто посмотреть», ведь рядом с любимыми всегда становится легче, а она, почувствовав чужое присутствие, подняла крик. И теперь все знали, что Макар-капец-какой-маньяк.