Андрей Ламтюгов - Strike Commander. Мэри Джейн и Слишком Мертвый

— Нет. Нас либо всех разом сбивают в воздухе, либо не дают соединиться на земле. При таком развитии событий штурмовики не помогают, потому что на земле все уже перемешается.

Эринджер кивнул.

Некоторое время Мидоуз молчал, потом спокойно повторил:

— Надеюсь, вы нас поймете.

— Все в порядке, капитан Мидоуз.

Сейчас он кажется себе сволочью, вымогающей у меня деньги, думал Эринджер. Будь мне не все равно, как бы я реагировал? Не знаю. Впрочем, здесь все то же самое соблюдение приличий. Если бы я просто был собой, операция обошлась бы вдвое дешевле и половина тех людей, что здесь, не понадобилась бы. Бомбовый ковер, или как это у них делается. Они лучше знают, как. Чтобы просто разнести этот островок в пыль, со всеми, кто там есть.

Здесь нереально быть собой. Буквально сразу же после того, как стало известно, что Джоан Эринджер похищена, мистеру Эринджеру позвонил мистер Крис Робертс, глава издательского дома «Ориджин Паблишинг». Издательский дом, в числе прочего, выпускал и журнал «Садден Дэс» и мистер Робертс немедленно предложил мистеру Эринджеру действовать совместно, поскольку совершенно не намеревался терпеть подобное поведение по отношению к своим сотрудникам.

А почти сразу после этого позвонил мистер Стерджен, глава компании «Лоун Стар Кемикэлз». Конечно, он тоже все уже знал и предложил свою поддержку просто потому что, как он выразился, IRS надо было бить «в воздухе, на земле, на воде и под водой». Мистер Эринджер вполне ему поверил, поскольку хорошо знал, что именно недавно произошло между IRS и «Лоун Стар Кемикэлз». Дело лишь в том, продолжал Стерджен, что для этих парней в Стамбуле операции против IRS всегда оказываются невыгодными. Нам вполне по силам сделать их прибыльными — и проблема решена.

Эринджер вновь соглашался. Но думал он сейчас о другом.

Он представил себе, как после операции один из этих людей подходит к нему и говорит: очень жаль, но спасти вашу дочь не удалось — и замолкает, потому что не знает, что сказать дальше. Вероятно, Эринджер скажет в ответ: благодарю вас, вы сделали все, что могли, вознаграждение будет получено в полном объеме. Нет, не «вероятно», а точно.

Но дело будет в другом. Именно в этот момент его отцовский долг окажется выполнен, выплачен полностью, до конца. Больше не надо будет ни о чем думать. И не надо будет ненавидеть себя. Он сделал все, что мог.

Наверное, это будет облегчение. Да, пожалуй.

И в этот момент Эринджер поймал взгляд того лейтенанта «Паладинс» — как его? Правильно, Санберна. Санберн смотрел прямо ему в глаза и Эринджер понял: наемник тоже напряженно думает о чем-то, совершенно не имеющем отношения к операции.

— ...И последнее. Эвакуация. Эвакуация производится вот через этот узкий пролив, катерами. На нашем берегу уже стоит автотранспорт и передвижной госпиталь.

Пролив и впрямь был настолько узким, что Эринджер не удержался и спросил:

— А почему прямо через него и не высадиться?

Феррет явно ждал этого вопроса. Картинки на стене сменились:

— Смотрите. Вот это съемка берега с БПЛА. Обычная фотография. Ничего не видно. А вот это — такое же фото, но в инфракрасном спектре, зимой. Видите? Вот эти пятна — замаскированные доты. Если пытаться высадиться здесь, начнется такое, что сектор Омаха-Бич рядом не валялся. И с воздуха в эти доты очень тяжело попасть. И не всякий боеприпас их возьмет. Но на атаку с тыла они не рассчитаны. Чего мы боялись, так это того, что пролив минирован. Но вроде все чисто.

Он посмотрел Эринджеру в глаза:

— Поясню свою мысль еще раз. Оборона прочная, но не неприступная. Просто для того, чтобы ее взломать и не понести при этом неприемлемых потерь, нужна слишком сложная и дорогостоящая операция. Раньше такую операцию мы себе позволить не могли. А теперь, благодаря вам и другим джентльменам, можем. И делаем.

— Когда начало? — Эринджер задавал этот вопрос уже несколько раз и получал уклончивые ответы.

— Сейчас. Нам только в летную форму одеться.

И Эринджер усмехнулся при мысли о том, что они даже ему самому не очень доверяли, ознакомив с деталями лишь в самый последний момент.

Скайларк сидела в кабине Слишком Мертвого, фонарь был еще поднят. Штурмовикам предстояло взлетать в последнюю очередь.

Первыми пошли истребители, четверка Санберна: Мэри Джейн, МиГ-29 Кондора и два F-16 из группы «Хаунд Догз». Скайларк видела их взлет: форсаж был необязателен, но все же, отрываясь от полосы, они ненадолго включили его, словно салютовали. Бледно-голубые конусы пламени под серым небом, грохот, от которого вздрогнули стекла. Истребители, резко набирая высоту, скрылись из виду почти что сразу.

И она вспомнила этот разговор.

— Подожди. Вот так тебе будет удобней.

Их пальцы соприкоснулись и Скайларк мягко передвинула руку Санберна на черном цевье МР5:

— Видишь?

Санберн, стоя на колене, мягко нажал спуск. Грянула резкая, короткая очередь — три выстрела.

— Вот, уже лучше. Все три в яблочке. Что ты улыбаешься?

— Чувство какое-то... странное, — Санберн посмотрел на оружие в своих руках. — Не знаю, как сказать.

— Если хочешь, можешь рассказать мне о смысле жизни.

— О каком смысле жизни?

— Ну ты же собирался. Тогда, у Селима.

— А, ты об этом... — Санберн встал и положил пистолет-пулемет на стол. — Ну, в общем, насчет смысла жизни я не знаю, я просто могу рассказать об одной... картинке, что ли, которую я видел. Не уверен, что здесь речь идет о смысле жизни. Но рассказать могу.

— Расскажи.

— Это было лет, наверное, шесть назад. Нет, вру, пять. Мы должны были нанести удар по одной нефтяной платформе. Персидский залив. Требовался точный удар, а ПВО там была прочная и давить ее было нечем, да и влетело бы в копеечку. Поэтому бить надо было издалека. Сил хватало и мы решили применить четыре F-15E с бомбами GBU-15. Бомбы несли только два, еще две машины были с чистой загрузкой «воздух-воздух». На случай чего.

Скайларк кивнула.

— Платформа была ближе к северной части залива, на иранской стороне. А наша база — на аравийской и ближе к югу. Но мы, по ряду причин, решили не пересекать залив тупо по диагонали, — Санберн сделал быстрый жест рукой, — а сделали крюк. Нам пришлось долго лететь над Аравийской пустыней...

И тут он надолго замолчал. Он то бросал взгляды на Скайларк, то разглядывал оружие, лежащее на столе и начинал медленными, очень аккуратными движениями выставлять в ряд рассыпанные патроны, то задумчиво глядел за огневой рубеж, на ряд мишеней.

— Просто сложно подобрать слова, — сказал, наконец, Санберн с легкой улыбкой. — Такие вещи... их нужно видеть самому, рассказывать сложно.

И замолчал опять, а Скайларк смотрела на него.

— Наверное, дело в том, что ночь была очень тихой, очень ясной и светила полная луна. И мы шли вторыми в строю пеленга.