Игорь Сорокин - Флагман флотилии. Герои штрафбата (СИ)

Судьба человеческая зависит от стольких случайностей. Гора с горой не сходятся, а человек с человеком всегда.

Появление в четвертый раз возле меня Ирины и Юнике случайностью никак не назовешь. Все несуразности сложились в настоящую логическую цепочку.

Госпиталь и собранные в нем раненые члены экипажа монитора "Ударный"! Усиленный паек! И даче кандидат медицинских наук! Явно уложился в проявление власти денег даже в стране строящегося социализма.

Глава клана Причерноморских немцев Иосиф Вольф и его родня, приняли непосредственное участие в судьбе красного морского командира и экипажа его корабля.

Уже к вечеру научное медицинское светило в лице Клавдии Сергеевны и выписанный из далекой оккупированной японцами Кореи доктор, казах по документам, приступили к лечению одного тяжелораненого морского командира Новороссийского госпиталя.

Что сказать о госпитале в последующем.

Сорок суток лечения превратились чуть ли не в кошмар в первую неделю. Клавдия Сергеевна смогла вовсю попрактиковаться на молодом корабельном командире.

Новейшие, сколько стоят никто не спрашивал, только появившиеся в продаже за границей витамины В1 и В6 превратили мою жизнь в пытку болезненные уколы проводимые несколько раз в сутки скоро превратили кожу в дубовую поверхность в районах внутримышечных инъекций.

День начинался и заканчивался употреблением говяжьей или свиной печени почти в сыром виде. Ежедневно каким-то образом появлялся на столе живой или замороженный осьминог, который старичок с именем Ким Ва и девица Юнике, выступающая в роли переводчика и сиделки, практически насильно скармливали болезненному. Апельсины, мандарины и фурма вызывали тошноту уже только от одного их вида, столько их меня также заставляли есть.

Однако не только уколы и еда, восковые маски, прогревания и какие-то горькие настойки сомнительного происхождения были использованы для лечения.

Этот азиатский старичок, со своими цепкими руками, с мозолями на кончиках пальцев, оказался не только мастером массажа и боевых искусств.

Я познакомился с еще одной стороной восточной медицины.

Старик, уложив меня на полу, приступал к акупунктуре и прижиганию каких-то только ему известных точек на теле человека.

Длинные тонкие длиной почти сорок миллиметров иглы могут почти полностью войти за глазное веко с нескольких сторон.

Несколько минут и тело, постепенно освобождаемое от бинтов, с каждым днем все более и более на каждом сеансе превращается в ежика.

Потом над твоим телом священнодействует настоящий шаман, задерживая над только ему известными местами самокрутки, внутри которых тлеет какая-то трава.

Самым обычным и простым стало обучение перед зеркалом умению говорить.

Сидишь перед зеркалом сначала с доктором, а потом и самостоятельно, и строишь сам себе рожицы.

Буква - "О" к примеру, произносится с помощью сжатия губ, можно сказать бантиком и через созданное отверстие рта выдыхаешь воздух.

Буква - "Ы" - здесь вначале пальцами а потом запомним визуально положение губ начинаешь пытаться издавать на выдохе звук.

Самая простая буква в учебе говорить - "А" открой рот пошире и выдыхай протяжно.

Одно плохо на это необходимы дни, часы и насилие над собой.

Еще проще оказалась лечение порванной ударной волной, в двух местах, перепонка уха. Заросло само. Теперь небольшой, но значительный спектр звуков стал неслышен.

Вначале освободились посеченные осколками торс и ноги. Смог вставать и ходить с палочкой сначала по палате, а потом и по госпиталю.

Наконец физические ранения канули как говорится в лету. Осталась только борьба с собственными нервами и координацией ног при хождении, левой руки, и мышц лица.

Постоянным спутником самочувствия стали неожиданные головные боли.

Постепенно речь приобрела связанность, а левая рука контроль. Для того чтобы услышать говорящего человека теперь голова автоматически поворачивалась в сторону говорящего здоровым ухом.

Уже через месяц моего появления в госпитале сослуживцы стали выписываться и вступать в строй, пополняя экипаж нового достраиваемого монитора.

Как только спустя три недели интенсивного лечения появились первые сдвиги, в моем оздоровлении, мне сообщили о закреплении за мной и остатками раненых моего экипажа достраиваемого монитора проекта СБ-57 "Волочаевск". Того, что успели вместе с другим монитором "Видлица", эвакуировать из Киева к Херсону до взрыва плотины Днепрогэс и захвата немцами Каховского плацдарма. Теперь мониторы заканчивали достройку в Новороссийском заводе, начиняемые внутренним оборудованием и двигателями типа 9Д.

На госпиталь ушло два с половиной месяца осени и зимы 1941 года.

Монитор "Ударный" в срочном темпе отремонтированный, с новым экипажем, уже давно в строю Азовской флотилии.

Теперь в Новороссийском заводе меня ждал новый более современный достраиваемый корабль.

Люди, которые в нашей реальности как скажут в последующем "згинули" (исчезли), решительно протянули мне руку помощи и заботы.

Моя авантюра вдруг возложила на меня обязательства перед будущей проигравшей стороной второй мировой войны.

Как минимум, ресурсы сорока пятитысячного анклава оказались использованы в моем лечении. Троица людей, теперь по настоящему, стали моей родней не на словах, а на деле. Нет не трое, теперь всегда рядом со мной находятся группа людей проявляющая заботу обо мне.

Оставить без внимания сестринскую заботу Ирхен, или убирающую наполненные мной "утки" и обмывающую мое непослушное тело Юнике, старика таскающего меня по кабинетам, а потом следующий за мной словно тень на все процедуры Ким Ва? Думаю невозможно.

Судьба решает за нас многое и не оставляет выбора. Теперь новые люди вошли в мое окружение и семью.

В госпитале появился старый истопник и два зрелых санитара всегда находящиеся рядом со мной и моей троицей.

На территории госпиталя непонятным образом обосновался трофейный мотоцикл с молодым краснофлотцем за рулем, всегда готовым везти меня из госпиталя на завод к кораблю или помочь госпитальной администрации как курьер или "куда пошлют".

Возле монитора вновь, как и на Днепре возле "Ударного", теперь постоянно находится рыбацкий баркас, со старым экипажем рыбаков обеспечивающий свежей рыбой не только экипаж корабля, но и госпиталя.

Почему-то прервалась моя связь с городом в западной Грузии под названием Поти.

Вначале не хотелось быть кому-то обузой. Были такие мысли.

Потом, когда здоровье начало поправляться и появилась вера в возможность перестать быть инвалидом. Послал письмецо, оставшееся без ответа. Второе письмо также пропало в неизвестности.