Батарейка (СИ)

- Я так его люблю. Почему он этого не понимает? Мой Дальхем, сын моего Амайа…

Так, а дядюшку уже начинает развозить так, что пиздец. Хотя… Получается, что он был влюблён в собственного брата… А Дальхем… Дальхем стал заменой? Неужели чёртов поганец дядюшка приставал к племяннику, оставшемуся сиротой? Понятно, почему теперь Дальхем такой злобный.

Между тем глаза дядюшки сверкают:

- Я не отдам тебя Великому Господину… Я подарю тебя Дальхему, да, Дальхему. Ты будешь его любимой игрушкой, и он будет благодарен мне за это. Я не так глуп, чтобы ревновать к игрушке… Может быть, тогда он полюбит меня…

Ну, пиздец просто. Что совой об пень, что пнём об сову. Моё мнение, ясный болт, никого в данном вопросе не интересует. Поэтому я просто молчу, чувствуя, как в душе начинает бушевать незнакомая мне холодная ярость. Я для вас игрушка? Просто игрушка?

Между тем дядюшку Аматту начинает, наконец, развозить и он плетёт что-то уже совсем несуразное:

- Мой Амайа… Ты стал моим только после своей смерти… такой красивый… Такой холодный… мой… почему тебя у меня отняли?

И снова злобный вопль в мою сторону:

- Это всё ты виноват, гадёныш!

Но к счастью, этот приступ агрессии вконец истощает его силы, и Аматта падает лицом на стол, не успев наполнить очередной бокал. Громкий раскатистый храп наполняет комнатушку. Так, состояние «дровушки» достигнуто успешно.

Я отчаянно пытаюсь высвободить хоть палец. Но в голове вертится мысль: неужели дядюшка вдобавок ко всем своим порокам ещё и некрофил? Или я как-то не так понял его последнюю фразу?

Но скоро все мысли вылетают у меня из головы, потому что дверь тихо скрипит. И спокойный мягкий голос произносит:

- Ты снова в своём репертуаре, старый пьяница…

POV Ярри.

Думаю, что я - идиот. Так легко не попался бы даже мой неопытный братишка. А теперь… Теперь, получается, как ни глупо и пафосно это звучит в моих руках – судьба этого мира. Да–а… Когда я на всех парах нёсся на встречу со Сканти, вдохновлённый этой дурацкой запиской, даже и не подумал посмотреть на него Внутренним Зрением. А когда до меня дошло, что что-то не так – было уже, как водится поздно. «Сканти» сумел накинуть мне на шею Амулет, блокирующий Магию, а появившиеся ниоткуда Некто скрутили по рукам и ногам и утащили в портал, открытый Амулетом Перехода, предварительно дав как следует по башке, чтоб не рыпался, и не вопил.

Очнулся я, как водится в весьма неприятном месте, напоминавшем по интерьеру камеру пыток. Собственно говоря, это она и была, а от одного вида заботливо развешанных по стенам инструментов самого зловещего вида по телу прошла дрожь. Да и то, что я, практически голышом висел на перекинутой через крюк заговорённой (я это сразу почувствовал) цепи, тоже оптимизма не прибавляло. Висел я, скорее всего, уже достаточно давно, и запястья немилосердно ныли. До пола я не доставал всего на длину мизинца, но всё-таки не доставал. Так что с болью в запястьях пришлось смириться, я только старался двигать ими потихонечку, чтобы совсем не прекратился кровоток, иначе кисти рук скоро вообще онемеют.

Кстати, а где благодарные зрители? Пыточная была пуста. Интересно, стоило меня похищать, чтобы столь невнимательно забывать в каком-то грязном застенке с пауками по углам. Нет, против пауков лично я ничего не имею, но чужда всё-таки этим глинтийцам истинная эстетика. Однако, шутки шутками, а дело моё плохо. Наверняка в скором времени, когда мои похитители решат, что я перепуган до усрачки и готов начать петь соловьём, умоляя пощадить мою молодую жизнь, кто-нибудь да появится. Может, и сам Великий Господин по мою душеньку. И понятно, на каких условиях меня погладят по головке, накормят пряниками и согласятся эту самую жизнь пощадить. Двери, да… Если бы я ещё знал, что это за двери и каким образом их открывать… Нет, понимаю, это проход в параллельные миры, что-то вроде Разломов, только рукотворных. Но Разломы не поддаются нашей Силе. Если Великий Господин нашёл, как делать что-то подобное – значит он поистине великий Маг. И он опасен. Очень опасен. То есть двери открывать нельзя ни в коем случае.

Я обвёл тоскливым взглядом пыточную. Сколько же здесь гадости, могущей причинить невыносимую боль. А боли я не люблю. Но, похоже, у меня просто нет другого выхода. Терпеть, пока не сдохну. Есть,правда слабая надежда, что меня попытаются спасти, но буду реалистом – на это может элементарно не хватить времени. И Экор… Неужели и братишку схватили эти ублюдки? Надеюсь, что нет. Потому что, если его приволокут сюда и начнут пытать на моих глазах - я точно могу не выдержать. Я готов терпеть боль сам, но не готов смотреть на то, как её причиняют моим близким. Так что… пусть всё закончится на мне… Вечные Небеса, пусть закончится…

Дверь в камеру скрипнула. Вот почему, интересно нельзя смазать петли и они так зловеще и протяжно скрипят? Для антуража, что ли?

Входят несколько человек. Впереди… о, какие люди… сам Великий Господин. Пурпурно-чёрная мантия, отливающая золотом маска. Нет у мужика вкуса, что поделаешь… Следом Благородный весьма сурового вида, чьи черты лица почему-то напоминают мне Сканти. Неужели папочка? Вот насколько Сканти – милый и приятный парень, настолько этот мужчина выглядит самим воплощением жестокости. Да и по масти они различаются – Сканти блондин, а этот – брюнет. Но всё равно очень похожи.

А вот следом заходят двое Некто, несущие жаровню на коротких толстеньких ножках, полную горячих углей. Да, уважаю серьёзный подход к делу.

Поставив жаровню в непосредственной близости от меня, Некто выдвигают на середину камеры роскошное, обитое бархатом кресло. Великий Господин усаживается, расправляет складки мантии, Благородный занимает место у него за правым плечом, Некто замирают у стены, профессионально прикидываясь ветошью в ожидании дальнейших приказов. И тут Великий Господин произносит:

- Добро пожаловать, Ярри-Мо! Поговорим?

========== Глава 112. Отчаяние. ==========

POV Ярри.

Великий Господин произносит:

- Добро пожаловать Ярри-Мо! Поговорим?

- Можно и поговорить, - невозмутимо отзываюсь я, - интерьер здесь прекрасный, общество изысканное, век бы висел. Да и милой беседой развлечь собираются – вот уж истинно глинтийское гостеприимство.

Благородный заносит руку для удара, но Великий Господин жестом останавливает его и кивает одному из Некто. Тот тут же подставляет мне под ноги невысокую деревянную скамеечку, и давление на запястья прекращается. И тут же кровь начинает циркулировать в них с удвоенной силой. Я шиплю и кривлюсь от боли в кистях - их начинает тут же колоть, как иголочками. Сотнями маленьких остреньких иголочек. А пальцы похожи на колбаски и движутся с трудом. Ничего, пройдёт. А если и не пройдёт – не думаю, что это станет самой серьёзной проблемой на остаток моей жизни. А если помощь всё же придёт? Нет, не думать… Иначе я могу очень захотеть жить. А мне нельзя.