Андрей Красников - Уничтожение

— Да уже раз попытались...

Снова молчание. Постепенно теплеющая в руках газировка.

— Задница нам, шеф. Выпить бы...

Оба уставились на голограмму и энсина, невозмутимо взирающего на нее.

— Нет, все же нельзя, — вздохнул Терон. — Не на вахте же.

Тони Хоук, оператор CNN. 3410.

Утро выдалось на редкость чудесное. Начисто вымытый потоками ночного дождя авианосец сиял, как на параде. Умытая водой зелень на берегу переливалась яркими оттенками, играя отражениями на мокрых листьях под лучами восходящего солнца. Вода в бухте, сегодня изумительно прозрачная и чистая, тихо плескалась вокруг корабля.

Картину портил только частично сгоревший лагерь на берегу.

Тони, воровато оглянувшись и убедившись, что страшного Гатлинга поблизости не наблюдается, пошел в обход по палубе, снимая окрестности, корабль и немногочисленных моряков, непонятно чем занимающихся наверху в этот ранний час. На него уже привычно никто не обращал внимания — все привыкли, что журналисту везде дан пропуск, что у него хватает мозгов не мешать никому заниматься своим делом... А что еще нужно, чтобы не обращать на человека внимания?

Далеко внизу раздалось несильное гудение — на воду опускалась поднятая по случаю жары аппарель. Тони, опасно перегнувшись через край палубы и про себя проклиная мешающую съемке страховочную сетку, постарался снять это действо, но быстро бросил — картинка получалась убогая.

Еще немного походив по палубе, оператор присел на какой-то кнехт и загрустил. Идти на берег ему не хотелось. Болтаться же на корабле было чревато встречей с Гатлингом, что тоже не входило в список его приоритетов. Тони начал размышлять, куда направиться, чтобы и свой журналистский хлеб отработать, и избежать при этом неприятных встреч.

К докторше идти он как-то опасался. Черт его знает, что она там про него думает. Даст еще аптечкой по физиономии... Палубы с самолетами он облазил уже давно и снова идти туда ему опять же не хотелось. Десантники? Камбуз? Ракетные установки? Батарея рельсотронов?..

В конце концов, Тони признался себе, что сегодня ему просто лень работать.

— Эй, мистер Хоук! — послышался крик.

Тони обернулся. Ему махал рукой какой-то техник, стоящий вдалеке на фоне медленно поднимающегося на палубу вертолета.

— Чего? — заорал он в ответ.

Техник ничего не ответил, лишь призывно махнул рукой и решительно двинулся к вертолету. Оператору ничего не осталось, как, чертыхнувшись, подняться на ноги и отправиться за ним.

— Что такое? — поинтересовался он еще раз, подойдя к окончательно выехавшей на палубу машине.

— Капитан сказал, чтобы я взял вас с собой на тестовый облет, — белозубо улыбнулся техник, оказавшийся совсем даже не техником, а пилотом в летном комбинезоне. — Лейтенант Питер Кройц, сэр. Забирайтесь!

— Э... А разве вертолет уже прошел все тесты? — поинтересовался Тони.

— Как раз мы и проведем последний, — еще раз улыбнулся лейтенант. — Не дрейфьте, все будет норм.

— Да я и не того, — раздраженно пробурчал Тони, пытаясь залезть вместе с камерой на место второго пилота. — Здесь окна открываются?

— Увы, не предусмотрена такая опция, — весело ответил пилот, щелкая тумблерами. — Шлем наденьте, иначе ничего не услышите дальше.

— Знаю я... — веселый пилот, обращавшийся с ним, как с несмышленым младенцем, начинал серьезно раздражать оператора.

Аккуратно зашелестели винты, набирая обороты. Стальная стрекоза чуть качнулась, легонько подпрыгнула на палубе, а затем плавно и быстро рванула в небо. Желудок оператора, привыкшего к более спокойному вертолету телекомпании, предательски прыгнул вниз, а все тело налилось непривычной тяжестью.

Тони разозлился еще больше.

— У нас свободно-разведывательная миссия, сопряженная с тестом систем вертолета, — послышался в наушниках голос пилота. — Сделаем несколько кругов над кораблем, пройдемся над лагерем и побережьем, устроим небольшие стрельбы и вернемся. Если что надо будет — другим бортом повернуться или еще раз где-то пролететь, — говорите, сделаем.

— Окей! — настроение оператора чуть повысилось при упоминании о стрельбах.

Снимать что-то через маленькие, напоминающие амбразуры, окна, закрытые бронированным стеклом, было нереально. У Тони даже промелькнула мысль — на кой черт они вообще сделаны?

Вид вперед перекрывала бронезаслонка, изолирующая пространства пилотов и позволяющая в случае попадания вражеского снаряда выжить хотя бы одному из них с большей вероятностью. На дисплее, занимающем всю ее поверхность, отражалась живая картинка местности, в сторону которой направлялась машина, виднелись полоски индикаторов, какие-то счетчики и графики. Отдельно светилась жирная пиктограмма, вызывающая общую карту местности. И еще с дюжина похожих, отвечающих за что-то непонятное. В общем, типичное штурманское место.

Тони с трудом примостил большую камеру под ноги, включил маленькую, которая с трудом прицепилась к надетому шлему и принялся заинтересованно рассматривать дисплей.

— Лейтенант, если я здесь что-то нажму, это нас не угробит?

Подождав с полминуты не дождавшись ответа, оператор обругал себя последними словами, затем включил исходящую связь и повторил вопрос.

— Кто ж его знает, — весело ответил пилот. — Сейчас, я вам включу учебный доступ, сможете баловаться... Готово, развлекайтесь.

В левом верхнем углу дисплея загорелась желтая иконка, намекающая на то, что ограничение доступа включено.

Тони наугад ткнул в одну из иконок. Дисплей тут же загорелся ярким бело-зеленым светом, погорел так несколько секунд, а затем вернулся к обычному состоянию. В ушах раздался смех лейтенанта Кройца.

— Мистер Хоук, это был ночной режим!

Тони угрюмо промолчал и нажал следующую иконку. Теперь изображение распалось на яркие пятна тепловой карты.

— Да, вот это уже больше подходит, — заметил пилот. — Обычно, при разведывательных миссиях так и летаем — один смотрит в живую, второй переключается между режимами картинки. Есть там что-то интересное?

— Да вроде бы нет... — вертолет успел отлететь от бухты уже миль на пятнадцать и теперь по одну его сторону за горизонт уходила морская гладь, раскрашенная на мониторе Тони в прохладно-голубые тона, по другую — берег, имевший светло-желтую окраску, а прямо по центру виднелась полоска пляжа, прогретая солнцем до оранжевого цвета и омываемая почти бесцветными волнами прибоя.

— Ладно, наберем-ка высоты...

Стальная стрекоза, немного задрав нос вверх, принялась шустро уходить от земли.

— Аа-плакаа, пелакрифые лашааатки... — на непонятном языке нараспев протянул пилот.

— Что, простите?

— Не обращайте внимания, сэр. Русский консультант по ракетам научил, будь он неладен. Говорит, песня про облака. Теперь вот второй месяц, как в облака захожу, эта хрень в мозгах крутится.