Степан Кулик - Новик, невольник, казак

– Конечно-конечно… – согласился он с Типуном. – Но у меня неожиданно в городе одно дельце образовалось. Такое, что самому надо. Другому не доверишь. И потом, я же не обманывал, насчет заплатить дороже. Ну так, какой купец сам цену не разузнает, прежде чем свою объявить?

– Это ты к тому клонишь, что я могу обмануть? – насупился кормщик.

Ой-ой… Что-то Семен слишком болезненно реагирует. Даже не обвинение, а всего лишь на намек о его возможности! В роль вошел, или у кормщика все-таки имеется пятно на репутации. Как говорится, на воре шапка горит. Или это перегибы жизни секретного агента? Так сказать, обратная реакция? Поскольку по-крупному врать приходится все время, то в мелочах он щепетилен, как никто другой. Едва ли не святее самого римского папы быть старается.

– Да типун тебе на язык… и в мыслях не было, – шутливо отмахнулся Чернота. И так эта поговорка прозвучала в тему, что рассмеялись все. Даже сам Семен.

– Тогда, конечно… С тобой всяко надежнее. Небось, при тебе цены не заломят. Соответственно, и самому переплачивать не придется. Договорились… Если, помимо этого, ты нас с нужными людьми сведешь.

– А кто вам нужен? – поинтересовался Чернота чуть поспешнее, чем следовало.

Впрочем, все мы тут хороши, юлим, как ужи, и пытаемся один другого обхитрить.

Типун переглянулся с Полупудом, словно спрашивая совета, хотя тот упорно изображал глухонемого, помолчал немного и вздохнул:

– Ладно. Не буду темнить. Ворону нужен тот, кто хорошо заплатит за мушкеты и огневой припас.

– Ого! – присвистнул Чернота. – Никак большая война назревает? А я тут зарылся в ткани да папуши и ничего не знаю. Интересно…

Как сказал он про папуши, так до меня и дошло, что именно мы с Полупудом несем, и почему такие огромные тюки так мало весят. Табак! Сухие листья табака… Один из весьма доходных товаров с тех пор, как люди начали курить. И поняли, что он приятнее, чем буркун или горлодеры. А в голове завертелось непрошеное:

– Об этом не ведаю. Ни король, ни султан со мною совет не держат, – ответил Семен. – А еще нам нужен тот, кто много кожи продаст.

– А много мушкетов и зелья Ворон продать хочет?

Типун опять помолчал, но ответил:

– Много… и кож прикупить на всю выручку…

К этому времени мы уже выбрались из буерака, и оказалось, что на равнине уже не просто сереет, а светает. И солнце вот-вот покажется из-за горизонта. В общем, достаточно, чтобы увидеть, как насупился главарь контрабандистов.

– Это плохо.

– Почему?

– Да как раз потому, что много оружия, за настоящую цену, в Кызы-Кермене у вас никто не купит. С таким товаром надо в Очаков плыть, а то и вовсе в Кафу. Значит, Ворону нет резона в мою бухту заходить.

Мысль о том, что он не сможет заманить в ловушку врага, сильно опечалила «рыбака», и мне это не понравилось. С горя, как и от любви, люди склонны делать глупости и поступать опрометчиво.

– Есть… Я думаю…

Полупуд сбился с шагу, а у Семена дернулась рука для подзатыльника, но тюк на моей спине не дал кормщику завершить экзекуцию.

– Здорова, Беспрозванный! – осклабился Чернота. – Хочешь что-то предложить? Говори. И о цене не беспокойся. Я помню… Услуга за услугу.

– Зачем Ворон послал Семена в Кызы-Кермен? Потому что не знает, кому можно сбыть такой… м-м-м… опасный товар. Верно?

– Само собой, – кивнул «рыбак». – Это и так понятно. Ты умное что-то скажи, раз уж рот открыл… без спросу.

– Умное вы мне сами скажете. Если бы Ворон знал нужных людей в Очакове, стал бы он вообще в эту дыру заглядывать? Почему затаился и выжидает, а не пошел по Днепру прямиком в Крым?

– Гм… – призадумался Чернота. – А ведь хлопец прав. Опасается атаман впросак попасть. Вот и ищет, как товар по-тихому сбыть. Да… Об этом я не подумал. В Очакове портовый мытарь, узнав о таком грузе, даже говорить с ним не станет. Доложит паше, и тот заберет весь товар силой. Хорошо еще, если живыми отпустит… Разумно, черт подери…

Контрабандист от избытка эмоций взмахнул руками, словно возносил хвалу небу. Остальные молчали, ждали, что он скажет дальше.

– Не зря ты, хлопец, в бурсе штаны протирал. Приставай ко мне! На кой ляд тебе возле кормила всю жизнь торчать с такой светлой головой? Глянь на своего наставника – голь перекатная. А ведь лучший кормщик на всем Днепре! У меня же будешь, как сыр в масле кататься. Если и остальные советы не хуже давать сможешь. Хоть изредка…

От такого предложения отказываться надо аргументированно и тактично. Даже несмотря на то, что оно сделано в шутку… Люди вроде Черноты отказов не признают. И обиду помнят. Случай с Вороном лучший тому пример. Атаман разбойников тот еще лиходей, но вряд ли он рубит пальцы шутки ради.

– Спасибо. С удовольствием… Вот только чуток на мир погляжу и тогда осяду здесь. Я же только-только из семинарских стен сбежал. Девки живой не то что не мял, голой не видел.

Олеся тихонько охнула, но ее заглушил кашель Полупуда и чихание Типуна.

Чернота удивленно посмотрел на обоих, потом, видимо, вспомнил, что в тюках, и усмехнулся.

– Правду говоришь… Нельзя жеребенка холостить. Только из отгулявшего свое жеребца хороший мерин получится. Хоть под седло, хоть в хомут.

Потом шагнул порывисто и протянул руку.

– Люб ты мне… Беспрозванный. Дай руку… – И когда я протянул свою, крепко пожал, аж косточки захрустели. – Дважды не говорю… Имеешь во мне доброго знакомца. Случится нужда – вали прямиком в дверь. Чем смогу, тем и помогу. Услышал? И это от чистого сердца. Отдавать не придется.

– Спасибо, пан Чернота. Я еще, если позволите, пару своих соображений о замысле Ворона добавлю.

– Да, да, говори… – оживился главарь контрабандистов.

– Продать такой товар трудно, но можно, если дорого не ломить… Но Ворону не только это надо. Я случайно слышал, что у атамана в Кременце заказали большую партию воловьих шкур. И если бы кто посулил ему сразу и одно, и другое. Да так, чтобы без проволочек. Чтобы в один день или за ночь обернуться… Думаю, от такого предложения атаман нипочем не откажется!

– Зух! [27]– Чернота так от души хлопнул меня по плечу, что если б Полупуд не стоял рядом, свалил бы с ног. Плечо мигом одеревенело, так что аж рука повисла. Хорошо, тюк другой держал. Что за дурацкая привычка у людей? Так и норовят калекой сделать. – Нет, парень. Чтоб мне смолы горячей напиться еще до того, как попаду в ад, если о тебе вскорости повсюду не услышат. Решено… Как в город войдем, первым делом сведу я вас с кожевниками. Заодно и сам узнаю, сколько у них сейчас товару на продажу имеется. Если мало, то пока вы к Ворону вернетесь и обратно – подвезу еще…