Виктор Зайцев - Повелитель стали

– Никогда не просил я помощи у вас, – продолжил Белов, – сейчас прошу, помогите. Помогите найти убийц, которые убили моего человека и украли пароход.

Продемонстрировав тело угра, он пояснил, что сам невеликий следопыт, попросил помощи угров, и передал слово Топору. Тот продолжил на достаточно понятном славянском языке, подробно рассказав, что убийц было двое и следы одного из них охотники узнали, потому что совсем недавно меняли у того шкуры на железные и медные вещи. Белов подождал, пока до сознания жителей дойдёт, что убийца из Выселков, и спросил Скора, какая вира за убийство. Ответ был ожидаемый.

– Вира за убийство простого человека пять гривен или выдача головой, – невозмутимо подтвердил Скор, кивая Сладу, стоявшему за спинами выселковцев, головой на выход из селения. Тот моментально подчинился указанию отца и быстрым шагом отправился к воротам. Глазастый сыщик заметил это, но решил не препятствовать.

– Топор, скажи, кто убийца, – громко спросил он.

– На месте убийства мы нашли следы Слада, – спокойно сформулировал Топор, избегая прямого обвинения.

– Это ничего не значит, может, он был там после убийства, – спокойно отмёл обвинения Скор, – нет свидетелей убийства, а следы не говорят сами ничего, твои следопыты ошиблись.

Белов распорядился привести Петуня, который уверенно повторил, что случилось.

– Что теперь скажешь, староста, – ему самому стало интересно, какой выход найдёт Скор.

– Мало ли что говорит этот дурачок, он не мужчина и не из нашего рода. – По-прежнему, невозмутимо отнёсся к рассказу Петуня Скор.

– А я мужчина? – громко поинтересовался Белов. – Я тоже заявляю, что Слад и ещё один человек убили моего работника, ранили Петуня и украли у меня пароход. Я берусь это доказать. В кузнице, где работает Слад, лежат куски железа и меди, они выломаны из моего парохода.

– Убирайся вон, – не выдержал Скор, – ты никто, безродный бродяга, мы на своей земле и ты мне не указ.

– Хорошо, я сейчас уйду, – спокойно ответил Белов, – но прежде послушайте все и не говорите, что не слышали. Жители Выселков, я живу рядом с вами три года и всегда поступал по совести. Я не держу зла на вас, но ваш староста поступает со мной не по Правде. Он вместе со своим сыном убил одного моего человека и ранил другого, он украл у меня пароход, железом и медью с которого сейчас торгует. Я не прошу смерти для убийцы, мёртвого это не вернёт. Я прошу поступить со мной по Правде, за убитого и раненого заплатить виру десять гривен, за украденный пароход вира три гривны и возместить стоимость парохода сто гривен. Если староста или общество через три дня мне не заплатит сто тринадцать гривен, я возьму всё сам, – он внимательно оглядел потупившихся мужиков и злобного Скора, потом добавил ещё раз, – изведу всё селение. Разбойники и убийцы мне в соседях не нужны. Жду три дня. И не забывайте, я не безродный изгой. Я старейшина сильнейшего рода и смогу защитить своих людей и своё имущество.

Белов и угры быстро покинули Выселки и отплыли вниз по Каме. Топор неожиданно разговорился:

– Мы поможем тебе, ты честный воин. Ты один не справишься.

– Нет, спасибо, – улыбнулся Белов, – в Выселках я справлюсь, но надо помешать Скору убежать из селения. Если вы его поймаете, будет хорошо.

Встретиться с Топором он договорился через три дня у Выселков. Отпущенное время ожидания прошло в похоронах погибшего угра, нескольких тренировках. Тренировался Белов не только сам, стал серьёзнее натаскивать группу мальчишек и девушек в рукопашном бое, провёл очередные стрельбы с подростками из револьверов. Его будущие дружинники осваивали оружие удивительно легко, видимо сказывалась охотничья практика, с детства развивавшая глазомер и реакцию. После десятка тренировочных стрельб все подростки показали отличные результаты. Полгода добротных занятий, и в Бражинске появится нормальная охрана, способная защитить городок от нападения доброй полусотни врагов. Совершено не вовремя случились оба конфликта с соседями, выйти из которых мирным путём, видимо, не получится.

В положенное время Белов высадился из моторной лодки на пристани Выселков. Алина, наконец забеременевшая, осталась в лодке. С собой старейшина Бражинска взял Сысоя и Кудима, вооружённых парой револьверов, для защиты тыла. Сыщик экипировался на все случаи жизни, с револьверами на поясе, карабином в руках и мечом за плечами. Он был уверен в успехе при любом развитии событий, но немного нервничал. Дело ещё непривычное, брать селение в подчинение. Три угорских селения не в счёт, здешние славяне достаточно независимы и себе на уме. С них станется всем Выселком уйти в леса, этого Белов боялся больше всего.

На противоположном берегу Камы ожидали угры Топора, в трёх лодках, человек двенадцать. Белов поприветствовал их и направился к воротам Выселков. Ворота в посёлок, огороженный частоколом, были закрыты наглухо, а из-за тына ехидные голоса подростков предложили постучать в них с разбегу рогами, как баран. Всё шло довольно предсказуемо.

Белов опустил стекло мотошлема, который надел в надежде защититься от стрел, и подошёл к воротам. Его помощники шли сзади, прикрывая себя и командира дощатыми щитами. Мешок с порохом и крючком уже был готов, оставалось его подвесить на уровне засова и поджечь шнур. Взрыв вышел не эффектный, по мнению Белова, но эффективный: между створками ворот образовалась дыра в полметра в диаметре, засов разорвался, и ворота медленно раскрылись. Он спокойно зашёл в ограду, высматривая среди удивлённых мужиков лучников. Лучников, к счастью, не было, никто всерьёз угрозы чужака не воспринял, а зря. Скор, подбадривая других криками, бросился на Белова с топором и упал с простреленной ногой. Ещё трое с рогатинами, вышедшие за ним, получили по пуле в конечности из револьвера, больше никто из селян не вышел из толпы.

– Значит, вы решили прогнать меня, – отставной подполковник остановился в пяти шагах от замерших жителей Выселков, принялся неторопливо заменять патроны в барабане револьвера, – я вот сейчас всех вас пораню, свяжу и продам купцам, что тогда скажете?

Молчание выселковцев перемежалось стонами и проклятиями валявшихся на земле раненых, которых уносили жёны, торопливо закрывая раны мужьям сорванными с головы платками. Никто не смотрел на них, все селяне мрачно слушали чужака, не пытаясь ничего предпринять. Своим уверенным видом, спокойствием и дерзостью Белов словно загипнотизировал людей.

– Платить, я понимаю, вы не хотите, – он подождал ответа, но безрезультатно, – тогда у вас один путь, признать меня старшим родичем, принести клятву, а я прощу родичам все долги. Понятно? Более того, в отличие от Скора, я не буду собирать с вас на жилое, на содержание старосты. Но нового старосту назначу по своему усмотрению. Кроме того, если мы породнимся, цены для вас на бражинские ножи, топоры, пилы и прочее, станут на одну десятую дешевле, чем прежде. Решайте, от родства со мной для вас одна польза!