Андрей Круз - Бандит

– Вроде четко идет, – негромко сказал Макар. – Четко над Осенней и выйдет к перекрестку.

Да, улицу даже я узнал, там как раз с одной стороны дома, а с другой уже откос вниз, к Помойке, начинается. Дрон шел по этой линии, как по рельсам. И да, совсем пусто на улице не было. Какие-то люди кучковались во дворах, у пары-тройки подъездов до сих пор собирались кучки людей и машин, барыги все же торговали. Не зарастает народная тропа, хотя ездить покупать дурь в это время – удел смелых. Милиция ночью любит подъехать к границам Гадюжника и тормозить машины, едущие с той стороны. Часто берут с наркотой. Если есть деньги, то дальше поедешь, обычно уже без наркоты, а если нет, то пополнишь статистику задержаний.

Ага, вон они… дрон пошел над улицей Восьмого Марта, и сразу вижу две милицейские «Волги» у тротуаров, с обеих сторон. И пара машин рядом с ними, тормознули кого-то. А так улица почти пустая, район глухой и стремный, тут даже местные по ночам стараются не выходить. Гадюжник рядом. В сам Гадюжник не поедут, там и стрельнуть в машину могут, и под колеса что-нибудь кинуть.

Дрон повисел над следующим перекрестком пару минут, как его и запрограммировали, затем снова поплыл над землей. Заехал из Гадюжника в жилой район, пошел над пятиэтажками, похожими на выложенные рядами кирпичи. Темный район, пустой, даже Гадюжник оживленней. Именно поэтому теплый микроавтобус у подъезда привлек внимание.

Дрон шел по своей программе, так что автобус попал в кадр ненадолго, не в центр, и, если бы не недавний разговор, я бы на него внимания не обратил. Но разговор был, так что я, подавшись к экрану, сказал:

– Стоп! Давай чуть назад.

Темная земля, чуть более светлый «бусик», как тут их называют, с совсем светящимся двигателем. «Газель», да. У «бусика» два почти белых силуэта повыше и два пониже. Заметно пониже, как дети рядом со взрослыми.

Нет, понятно, что это может быть чем угодно, но два часа ночи… дети обычно спят в это время. Оба взрослых мужчины, судя по силуэтам. И дети не выходят из машины, чтобы войти в подъезд и пойти, например, спать, а садятся в нее. Куда в такое время они едут?

И даже это все как-то прошло бы мимо, если бы не разговор об Амире, если бы не этот разговор.

– Они, думаете? – спросил Костя.

– Очень возможно, – пробормотал я. – Точно дом и подъезд можем вычислить?

– Без проблем, – ответил за Костю Макар. – Тут все в привязке к карте. Вот, смотрим, – он закрыл экран с видео на паузе и открыл карту. – Вот отметка, вот где дрон висит, – он показал на желтую стрелку. – И вот этот дом, – курсор показал на серую обшарпанную пятиэтажку в ракурсе аэрофотосъемки, на которую был направлен условный угол камеры. – Первый подъезд. Гарантирую.

Если бы дрон повисел в этом месте, то мы, может быть, вычислили бы и квартиру. Свет бы зажегся, например, или что другое, но квадрокоптер пролетел дальше, не задерживаясь, и это место больше в кадр не попало. Аппарат прошел над совсем уж глухой частью Гадюжника, поймав отблески костров в пустых домах.

– Бомжи, – пояснил Костя. – Туда даже торчки не ходят, только бомжи. Все, на обратный курс пошел. Что делать будем?

– Квартиру надо вычислять. И да, у меня еще вопрос к тебе есть: здесь зиндан организовать можно?

– Для кого?

Я кивнул в сторону экрана.

– А зачем?

– Я позже расскажу.

– Ну… можно, наверное. Надо подумать.

– Подумайте, Константин, – сказал я, поднимаясь из-за стола. – Подумайте. Это может быть очень важно. Для всех нас, к слову.

Утром я оттекстил Большому, что занят понятно чем, и поехал в сторону Муслимки. Там покатался по улицам, усваивая их расположение, позавтракал самсой и крепким чаем в чайхане на углу Рыночной площади и Ватутина, глядя на площадь через витрину. Даже не планирую пока ничего, просто впитываю обстановку, пытаюсь сделать чужие воспоминания своими. Есть минимальный риск, что меня кто-то увидит и узнает, но именно что совсем минимальный. Вован, мой прототип, особенно не светился, на глаза не лез, все же обладал природной осторожностью. Не было в нем «бандитского форсу», хоть и не очень это ему помогло. Но вот мне помогает. Да и одет я не «по форме», как обычно, не афиширую род занятий, и машина тоже не пацанская.

Только здесь, в чайхане, дошли руки до материалов по группировке Мамаева. Их много, просмотреть подробно не получилось, но содержание проглядел. Имена, адреса, фотографии, номера и марки машин. Много что есть. Вечером дома займусь всерьез. Очень не хочется лезть в прямую войну с Вахой, лучше бы как-то «под чужим флагом» операцию провести. Под флагом Мамаева, например. Чем плохо?

Кстати, сигаретами у станции торгуют именно под крышей Мамаева, это все в бумагах есть. Что из этого можно выкрутить? Что-то можно, наверное, если хорошо подумать. Надо думать.

А на рынке все как обычно. Кавказская братва на своих местах, менты на своих денежку зарабатывают, торговцы с товаром, пикапчики и «бусики» во все стороны катаются, заодно с грузовиками-«газельками», все больше побитыми и потасканными. В игорном зале напротив у автоматов уже какие-то мужики сидят, кидают жетоны в прорези, ожидая чуда.

Опять дождь заморосил, размывая грязь. По дороге проехал «ЗИЛ» с бочкой и щетками, но как-то видимого эффекта не произвел. Машины грязные, стены домов обшарпанные, здание рынка так вообще словно из постапокалиптического кино взяли. Рынок в аренде по кускам и каждый кусок своим арендатором оформлен в меру своего понимания и финансовых возможностей.

Мне здесь как-то даже меньше, чем в Углегорске, нравится. Там убогость была оттого, что сам мир такой, погибший, каждый признак человеческой жизни, наоборот, радовал, а тут ведь мир обычный, и поэтому все время мысль в башке крутится: «Чего же вы так живете-то?»

Может, еще и погода влияет, нагоняет депрессию? Может быть, но в Углегорске я хорошей погоды тоже не видел. Так что тут позиции сторон равны, не спишешь это все на погоду. Ладно, надо еще «штаб» Мамаева проверить. Адрес в файлах есть, прокачусь.

Ехать пришлось недалеко, к стадиону «Авангард», где на углу Спортивной и Гагарина расположилась гостиница «Поволжье». Четырехэтажное невзрачное панельное здание с казино на первом этаже, часть номеров сдается как раз под офисы. Мамаевская бригада крышевала гостиницу, так что чувствовали они там себя как дома. Да и гостиницей назвать это было трудновато: в подвале сауна с девочками, номера тоже не просто так, ну а про казино объяснять и вовсе нет смысла. Прототип мой там даже бывал пару раз, случались какие-то терки между бригадами, не вылившиеся во враждебные действия. Но вообще «коптевские» сами по себе туда не ходят, всегда вероятны всякие нехорошие возможности.