Андрей Гончаров - Чисто царское убийство

«Что птица делает в подвале? – подумалось надворному советнику. – Ей надо на волю».

Словно отвечая на его мысли, птица взмахнула крыльями и исчезла. Куда, Углов не заметил. Зато он ясно увидел в своих руках бутылку и стакан. Кирилл вдруг понял, что жутко страдал от жажды и давно хотел пить. Всего один глоток. Он налил немного жидкости в стакан, поднес его ко рту.

В этот момент на него было совершено нападение. Кто-то сбоку вдруг ударил его по руке, и стакан полетел на пол. В ту же минуту туман, окружавший надворного советника, стал рассеиваться, он вновь начал ясно различать предметы.

Кирилл увидел, что стоит посреди подвала, держа в руке открытую бутылку с цикутой. На полу валялся стакан, темнела лужа разлившейся отравы.

Рядом с ним окаменел Дружинин. Он тупо разглядывал коробочку с мышьяком. Часть яда просыпалась на ковер.

Между ними замер Ваня с побледневшим, но решительным лицом.

А еще одного человека – хозяина этого подвала – нигде не было видно.

– Где Сен-Жермен? – спросил Углов у Вани. – И что вообще случилось? Откуда у меня эта бутылка?

– Оттуда же, откуда у Игоря коробка с мышьяком, – ответил Иван. – От графа. Когда ты задал ему вопрос о Бассевиче и его рассказе, он поглядел на тебя секунду, а потом, как видно, принял решение и начал действовать. Сен-Жермен вручил тебе бутылку с цикутой, а Игорю – мышьяк, сунул в мою руку стакан. Наверное, ты должен был налить яда не только себе, но и мне. После чего ушел.

– Ушел? – уточнил Дружинин. – А мне казалось, что он превратился в змею и уполз.

– А мне – что улетел, – произнес Углов. – Я видел, как этот граф превратился в птицу. – И тут к нему пришла догадка: – Так он подверг нас гипнозу! У всех были видения?

– Ну да, конечно, – подтвердил Ваня. – Он и меня рассчитывал загипнотизировать, только я не поддался. Сен-Жермен это заметил. Думаю, он хотел остаться в подвале до конца, пронаблюдать, как мы все примем яд, а потом уже действовать дальше – вызывать полицию и сообщать о нашем самоубийстве или просто спрятать тела, не знаю. Но моя невосприимчивость к гипнозу спутала его планы. Он стремительно развернулся и вышел. А я помешал вам выполнить приказы графа. Мне пришлось бить вас по рукам, никаких моих объяснений вы просто не слышали.

– Если так, то давайте пойдем отсюда и задержим его! – решил Углов и направился к лестнице.

Впрочем, это легче было сказать, чем сделать. У него и у Дружинина ноги не шли, заплетались. Лишь держась за Ваню, оперативники смогли выбраться из подвала.

Наверху им стало немного легче. Они разделились и обыскали весь особняк. Однако ни графа Сен-Жермена, ни его странного слуги так и не обнаружили. Дом был пуст.

Если Восточная Европа в начале восемнадцатого столетия еще оставалась в эпохе бездорожья, то к западу от германских границ пути сообщения уже радовали путешественников. Дороги, покрытые гравием, взбирались на альпийские кручи, пересекали долины Ломбардии и Прованса, вели на север и юг, запад и восток.

Наши друзья в конце марта покинули Вену и уже спустя неделю достигли Парижа. Въехали они туда тихо, без всякой помпы, на обычном почтовом дилижансе и остановились в скромной гостинице, расположенной в предместье.

Париж как цель поездки был выбран на совещании, которое состоялось в тот же день, когда коварный граф ускользнул от оперативников. Правда, в ходе того разговора были высказаны и другие мнения. Например, Дружинин вообще предлагал считать расследование законченным.

– Смотрите, что получается, – говорил он, расхаживая по комнате. – Сен-Жермен фактически признался в совершенном преступлении. Как еще можно оценить его действия? Если человек после заданного ему вопроса пытается убить следователя, а потом скрывается, то объяснение тут только одно. Он и есть преступник. Так что мы можем считать, что граф раскрылся. Что нам еще нужно? Имя девушки? Сорт конфет? На черта они нам сдались? Мы знаем все: кто заказал убийство царя Петра, организовал его, как оно было совершено. Задание выполнено!

– Нет, Игорь, сказать так мы не можем, – не согласился с ним руководитель группы. – И дело тут вовсе не в имени девушки. Оно нам действительно не так уж и важно. Мы должны не догадаться, не подозревать, а именно убедиться в том, что все было так, как мы предполагаем. Вдруг Бассевич сильно исказил содержание своего разговора с графом? Сен-Жермен сбежал лишь потому, что просто испугался обвинения? Ведь он не знал, что имеет дело всего-навсего с тремя самозванцами, свалившимися на него из другой эпохи. Этот чародей полагал, что перед ним находится влиятельный русский посланник, с которым император Карл готов заключить важный договор. Граф мог запаниковать и потому сбежать. Мы можем попасть во власть ложных выводов и принести руководству совершенно искаженные сведения. Я такой грех на себя не возьму. Расследование будет продолжено. Давайте лучше решим, куда наш клиент мог сбежать, где нам его искать.

– Есть три города, с которыми связана биография Сен-Жермена, – сказал тогда Ваня. – Это Париж, Лондон и Ганновер. Мне кажется, нам надо отправиться сначала в Париж. В данную эпоху этот город является, в общем, столицей мира. Сюда стекаются все сведения, бегут искатели счастья и приключений. Кстати, в Лондоне мы уже были, а на Париж очень хочется посмотреть.

– Я думал, тебе расследование интересно, – проговорил Углов. – А ты, оказывается, об экскурсиях думаешь.

– Я прежде всего о расследовании и думаю, – с неприкрытой обидой пробурчал Ваня. – А если удастся заодно и мир посмотреть, то что же тут плохого?

Так или иначе, но предложение Полушкина было принято, и оперативники отправились в Париж.

Здесь Углов решил действовать по той же схеме, что и в Вене. Он как следует выспался после утомительной дороги, утром привел себя в порядок, надел парадный камзол и отправился с визитом к русскому посланнику графу Растопчину.

Там Кирилл вновь предъявил документы, полученные от графа Толстого, и объяснил цель своего приезда во французскую столицу.

– Мне нужно установить, находится ли здесь граф Сен-Жермен, широко известный по всей Европе, – сказал Углов. – Более ничего. От вас, ваше сиятельство, не потребуется вводить меня в высший свет Парижа, знакомить с министрами. Только скажите, здесь ли находится человек, помянутый мной. Если так, то где он остановился? Все остальное я сделаю сам.

– На оба эти вопроса я могу ответить уже сейчас, – сказал в ответ Растопчин. – Граф Сен-Жермен прибыл в Париж позавчера. В настоящее время он проживает во дворце герцога Филиппа Орлеанского, двоюродного деда славного короля Людовика. Однако мне, посланнику нашей императрицы, хотелось бы все-таки знать, зачем вам понадобились эти сведения, да и сам граф Сен-Жермен?