Владимир Мясоедов - Рейд-босс

– Поскольку любое оставшееся бесхозным имущество она и сама с удовольствием приватизирует, – закончил я его мысль. – Хм… Эти ребята не сказали, как долго они будут пристыкованы к станции?

– Стандартным сроком для эвакуационных мероприятий подобного рода является шесть часов, – откликнулся ИскИн. – Разумеется, если рядом вдруг не появятся вражеские корабли. Тогда спасательная операция будет свернута немедленно.

– Нам повезет. Ладно уж, займусь! – буркнул я, на всякий случай обрабатывая чужой свитер наколдованным горячим воздухом, запросто способным стерилизовать бактерии или мозги близко стоящего человека. Многие бытовые заклинания отличаются от боевых только контролем… А без него никак. Иначе вместо Волшебного Расчесывания у горе-чародея получится какая-нибудь версия чар, снимающих скальп с него самого. – Только отправь запрос от моего имени на новый комплект снаряжения взамен утерянного в бою. Больше чем уверен, у Палковводца есть запасная снаряга. Тем более не боевая, а для пожарников или представителей иных спасательных служб.

– Отказано по причине сложной логистики, – спустя тридцать секунд откликнулся ИскИн. – Запросить у него более развернутые причины?

– Обойдусь, – буркнул я, пытаясь решить вопрос национальной идентификации прижимистого андроида. Однозначно он или механический хохол, или механический еврей! – Работать одному и без связи мне давно уже не в диковинку.

Флоринитов в ближайших окрестностях четвертого дока почти не было. Видимо, каким-то образом твари понимали, куда им ползти не следует. Ибо убьют походя. Но сейчас я не тратил время на отдельных растительных тварей, по возможности просто уворачиваясь от их загребущих листьев-пальцев с колючками-когтями. Впереди была куда более важная цель. Причем даже относительно недалеко. Мне повезло, что эвакуационный транспорт пристыковался не на противоположном конце станции. Пробираться через ее частично разрушенный и заполненный дикими флоринитами центр стало бы еще тем геморроем. Неспешный бег трусцой с периодическим раздаванием плюх наиболее наглым и проворным кустикам прервал истеричный срывающийся окрик:

– Стоять! Стоя-а-а-ать! Не смейте приближаться ко мне! – надрывался кто-то пронзительным женским голосом. – Стрелять буду!

Я замер на месте, пытаясь определить, откуда исходит звук человеческого голоса, к которому пару секунд спустя добавилось характерное тарахтение чего-то автоматического и огнестрельного. А также вопли, в которых некто, изъясняющийся хриплым басом, обещал намотать кому-то кишки на шею, если он не прекратит огонь.

– Аргх! Да остановитесь вы, суки крашеные! – рыкнул кто-то тоном рассерженного льва. – Не подстерегала я вас, нужны вы мне больно! Не видите разве, у меня ребенок?!

– Ха, да ты бы хоть для приманки выбрала не такую уродливую куклу, уродина! – выкрикнули в ответ тонким и звонким сопрано. – Она ведь даже на живого младенца не похожа!

Набравший силу громкий детский плач заставил меня усомниться в словах обладательницы такого шикарного голоса. И резко ускориться, чтобы во всем разобраться самому. Свернув несколько раз в поисках источника звуков, я оказался в одном из основных транспортных туннелей станции. От обычных они отличались тем, что имели высоту потолков около пятнадцати метров, а ширину все тридцать. Вдоль боковых стен этой космической авеню, местами перегороженной неработающим транспортом, шли предназначенные для пешеходов галереи. И именно с одной из них велась пальба по кому-то, залегшему в отдалении и отчаянно ругающемуся под аккомпанемент младенческого воя. Три изящных фигуры столпились у бортика. И хотя вооружена была только одна из них, остальные две поддерживали единственного стрелка азартными выкриками.

– Всем стоять! – рявкнул я и подпрыгнул высоко вверх, используя левитацию. Мощная, но относительно аккуратная телекинетическая плюха повалила всех трех агрессорш с удивительной легкостью. Впрочем, этому имелись рациональные объяснения. Во-первых, мои цели весили от силы килограммов пятьдесят, а во-вторых, даже сейчас перемещались они на высоких каблуках. – Силы безопасности станции! Какого черта у вас тут происходит?!

Ответом мне был дружный пронзительный визг на три голоса. Ну и попытка изрешетить из напоминающего формой автомат оружия, явно слишком тяжелого и неуклюжего для тонких изящных пальчиков. Вот только все тот же телекинез помог мне сначала развернуть дуло в сторону, отправив очередь куда-то в потолок, а потом и вовсе вырвал отчаянно дергающуюся и плюющуюся смертью штуковину из рук владелицы… Или все же владельца? Одетые в обтягивающие фигуры платья личности, бегающие по станции на каблуках, не могли быть однозначно причислены ни к одному из полов. Сиськи имелись, причем вполне аппетитные, размера эдак второго-третьего. А еще косметика, тонкие черты лица и длинные закрученные ресницы. Но в комплект входила и легкая небритость не менее чем трехдневной давности и обильная курчавость открытых частей груди.

– Это чего, блин, такое? – осторожно уточнил я, отходя на пару шагов от подозрительных личностей. Оружие, которое уже почти ткнулось в руки, сразу же захотелось протереть чистым спиртом в целях дезинфекции. И внутрь сей чудодейственной жидкости принять для лечения душевных ран. – Скажите мне, что вы представители какой-то инопланетной расы… Сильно экзотической… И имеющей с людьми лишь случайное сходство!

Лишившийся своего оружия трансвестит заткнулся первым, а потом еще и смог заставить замолчать своих подельников. Он открыл рот и попытался что-то сказать, но я уже перепрыгивал через ограждающий галерею бортик. Теперь меня интересовала исключительно персона, по которой эта уродливая пародия на человека вела огонь. И принадлежит ли громкий детский плач настоящему ребенку. Если да, то я троицу извращенцев вновь приложу Огненным Шаром. И контроль произведу, чтобы уж точно не оставить подранков.

– Не подходи! – грубым голосом рявкнула на меня забившаяся в щель между двумя столкнувшимися транспортными средствами женщина, перерубая каким-то зловещего вида тесаком тянущего к ней когти-колючки дикого флоринита. Лет ей на вид было под полтинник, а вес дамочка имела далеко за центнер. Однако, в отличие от предыдущих недоразумений матушки-природы, идентифицировалась сия особа однозначно. Баба. Из тех, кто коня на скаку остановит и в горящую избу затолкнет. Вместе с седоком, который не выплатил ей алименты за погубленную юность. – Зашибу!

– У вас кровь течет, мадам. Вам в плечо попали дважды, вон хвостики иголок торчат. – Я точечными ударами Огненных Стрел избавил улицу от ближайших кустиков, подтянувшихся на шум стрельбы. – Если хотите, могу закрыть рану. Да и ребенка, кажется, надо успокоить.