Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник)

– Рядом, – скомандовал я Шмелю, быстро закидывая за спину сидор и беря в руку баул. Охренели немцы, мы всего километров на сто пятьдесят отъехали от столицы, а они уже штурмуют эшелоны на железной дороге!

Вагон еще не совсем остановился, когда старшина и еще один боец распахнули створки и саперы начали покидать вагон. Старшина, кстати, стоял в проеме, приглядывая. Мы со Шмелем выбрались последними, но, в отличие от саперов, побежали назад, а не в чистое поле. Тройка «мессеров» как раз заходили на саперов, открыв огонь из пулеметов и пушек. Четвертый работал по эшелону. В стороне паровозов стояло большое облако пара и дыма, видимо, один из паровозов был поврежден. Был слышен длинный гудок. Отбежали мы метров на триста и залегли в кювете.

– Спокойно, – пригладил я Шмеля, что прижимался ко мне, и ласково спросил: – Отвык уже от стрельбы, я смотрю?

Немцы веселились над эшелоном недолго, по явились наши «ястребки» и отогнали немцев. Боя не было, немцы их издалека заметили и ушли, наши их просто не догнали.

Подхватив вещи, я направился обратно, разглядывая открытый огонь в середине эшелона – горел один из вагонов. Там суетились человеческие фигурки, но чуть позже, как по команде, они рванули врассыпную.

– Ой, что-то чую там опасное. Как бы не боеприпасы, – пробормотал я, и мы со Шмелем на всякий случай отправились обратно.

Через десять минут произошел сдвоенный взрыв, что разорвал эшелон пополам. Были повреждены соседние вагоны, и некоторые из них вспыхнули. Полотно, наверное, тоже пострадало. Часть вооружения и техники с платформ были сброшены в кювет.

– М-да, вот она война и есть, в натуральную ее величину, – пробормотал я и, посмотрев в умные глаза Шмеля, сказал: – Ну что, ловить нам тут нечего, так что идем. Ножками-ножками.

Все вещи были при мне, поэтому обойдя задымленный эшелон, там еще что-то горело и взрывалось, я подошел к отдельной группе саперов, остановился рядом со старшиной, что наблюдал за эшелоном, держа в руках карабин.

– Потери есть? – спросил я его.

– Что?.. – отвлекся он от наблюдения, но тут его глаза приняли осмысленное выражение, и он мотнул головой. – Мои все целы, вагон со взрывчаткой вроде цел, да вот немцы вагон с командирами расстреляли. Кажись, и нашего зацепило, нет что-то его. Я бойца послал прояснить ситуацию.

– Понятно. Мне тут делать нечего, сами справитесь, дорогу не скоро откроют, до фронта километров сто пятьдесят осталось, пешком дойду.

– Что-то ты больно спокоен после обстрела. У меня, вон, руки до сих пор дрожат.

– Вы что, на фронте не были? – спросил я.

– Нет, еще не был, сибиряки мы, с Дальнего Востока.

– Понятно. Я войну на границе встретил, в составе противодиверсионного подразделения, и вместе с пограничниками отражал первый штурм нашего берега. В общем, в боях участвовал.

– А сейчас что?

– Повышение квалификации… Ладно, удачи вам, пойду я.

– Удачи, парень, – кивнул старшина и, крепко пожав мою руку, повернулся к эшелону, от которого к нему бежал один из бойцов. С другими саперами я знаком не был, они все спали, когда я попал к ним в вагон, поэтому наскоро с ними попрощавшись, энергично зашагал по полю в сторону фронта.

В стороне я заметил полевую дорогу, именно к ней мы со Шмелем и направлялись. Для того все было в новинку, поэтому он то отбегал разведать интересное по сторонам, то возвращался. А когда мы удалились от эшелона километров на шесть, то нас догнали пять «полуторок» и один «ЗИС».

Махнув рукой, я попытался их остановить, но не получилось, те проехали мимо, выполняя приказ не подбирать попутчиков. Кузова были закрыты, и я не видел, что было внутри – может, боеприпасы, может, продовольствие, а может, вообще какое имущество.

Так что, наблюдая за удаляющимися машинами, мы продолжили идти пешком. Через час мы вошли в какую-то деревню, через которую пробегала дорога, и я там был остановлен милиционером, участковым уполномоченным, как он представился. Изучив мои курсантские документы и предписание прибыть в штаб Брянского фронта, он поинтересовался, что я тут делаю. Мой рассказ его удивил, о том, что эшелон обстреляли, он не знал.

Для меня эта остановка не прошла зря: меня покормили в доме милиционера, потом он помог мне найти транспорт. Следующую колонну мы пропустили, но чуть позже на дороге появился спешащий грузовик, «ЗИС» – пятитонка. Водитель остановился по требовательно поднятой руке сотрудника милиции. Машина принадлежала не военным, поэтому водитель подчинился ему. Изучив документы, сержант сообщил, что я с помощью этой машины могу выиграть километров семьдесят. Водитель против не был, кабина была занята экспедитором, поэтому, попрощавшись с участковым, я закинул Шмеля и сам забрался в пустой кузов, устроившись там с удобствами. Щенок сперва обнюхал весь кузов в качающейся машине и только потом лег рядом, привычно положив мне голову на живот и поиграв глазами, чтобы я его погладил.

Ах да, я забыл сказать, что грузовик направлялся в Орел для эвакуации оборудования завода, к которому был приписан. Железными дорогами смогли вывести не все, они были запружены военными составами, поэтому часть ценного оборудования вывозили машинами.

Чернигов пал неделю назад, и немцы наступали, фронт откатывался, там сейчас была мешанина: где немцы, где наши – хрен поймешь. По моим прикидкам, на этот момент фронт находился где-то на линии Шостки, еще около ста километров топать от Орла. В общем, заводчане добросят меня до города, а там я пешком, так мы договорились.

Ехали мы до самой темноты, я уже себе все кишки растряс, да и Шмель был недоволен. Мы всего раз останавливались, чтобы справить малую нужду. Тогда же я и узнал, почему грузовик идет один. Оказалось, они два баллона пробили и после ремонта догоняли своих.

К вечеру я почувствовал, как грузовик начал притормаживать. Привстав, я раздвинул щелочку в брезенте и выглянул. На дороге стояли шестеро в военной форме. У одного на груди был ППШ. Он-то и поднял руку, останавливая машину. По виду это были армейцы.

– Ох не к добру это, – пробормотал я и, присев, расстегнул баул, чтобы достать «суоми» и привести его к бою.

К счастью, я ошибся. Патруль был настоящим, они проверили документы у водителя, определили, что это гражданские, и отпустили. В кузов армейцы даже не заглянули. Вообще не пуганые какие-то.

Чуть позже остановившись и заправив бензин из канистры, заводчане решили ехать и ночью – у них график, следующим утром колонна должна выехать обратно в Москву с грузом, и они должны быть в ней. Я не препятствовал, только быстро поужинал, угостив водителя и экспедитора. Вчетвером мы уничтожили две банки консервов и сухари из моих запасов, после чего поехали дальше.