Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник)

До самой темноты я лежал неподвижно, слушая шум прибывшей воинской части, в данном случае – подразделения немецкой армии. Судя по звукам, они занимались привычным делом: ловили домашнюю живность для приготовления пищи. Визжал где-то поросенок, кудахтали куры, пока им не обрубали голову. В общем, нормально они на постой встали. Так, как я и ожидал. Деревню, естественно, осмотрели, и в сарай ко мне заглянули, пришлось прижать Шмеля к себе, а то он норовил выглянуть, посмотреть, кто там зашел.

Техника, похоже, большей частью встала на главной улице деревушки, а вот один из мотоциклов вроде бы закатили во двор Павла Аристарховича. Я слышал пыхтение толкавших его немцев и шелест колес.

Неподвижно лежать пришлось до самой темноты, потом еще около часа, только после этого, оставив заснувшего Шмеля в нише, я подкрался к входной створке ворот и, ножом убрав щеколду, тихо выбрался наружу.

Осмотр двора и улицы дал понять, что оба мотоцикла стоят во дворе Павла Аристарховича, а другая техника на улице у забора. Часового я обнаружил сразу, он охранял технику, покуривая у танка. Однако пробежавшись по всей деревне – псы не гавкали, были испуганы, – я больше не обнаружил охранения.

Вернувшись, я тихо прокрался мимо часового и подошел ко входной двери в дом. Хозяев внутри не было, немцы их выставили, и те, громко возмущаясь, мне кажется, специально для меня, устроились в сарае на сене.

Потянув за ручку, я обнаружил, что дверь заперта, но препятствием для меня это не было. Достав из кармана изогнутую проволоку, я сунул ее в щель между дверью и косяком, после чего, приподняв щеколду, потянул дверь на себя. В этот раз она легко поддалась. Заперев дверь за собой, я достал нож и прошел сени к двери в избу. Я не знаю, сколько немцев было внутри, и спят ли они, но я был готов работать, а это было немаловажно. Приоткрыв дверь, стараясь, чтобы она не скрипнула, я заглянул внутрь. Луны не было, густые облака скрывали, поэтому в доме была кромешная темень, но в принципе, мне свет и не нужен был, я слушал.

Через три минуты тщательного вслушивания я определил, что в избе около десятка человек, причем двое не спят, они еще и перешептывались. Пришлось принять у двери сидячую позу и, прикрыв дверь, но оставив самую узкую щель, чтобы холодом, поступающим в избу, не насторожить их, продолжил слушать.

Шептуны угомонились только через полчаса, а еще через десять минут и их легкий храп сплелся с общей какофонией, что творилась в избе. Подождав еще минут десять, чтобы те провалились в более глубокий сон, я приоткрыл дверь и тихо скользнул в комнату. Сапоги я оставил снаружи и передвигался в шерстяных носках, чтобы не издавать звуков.

У входа спал немец. Зажав ему рот, я ударил его в грудь, нож легко скользнул между ребрами и достал до сердца. Подождав, пока тот совсем замрет, я выдернул клинок и тихо скользнул к следующему.

Скажу честно, из одиннадцати немцев в избе никто так и не проснулся, даже офицер, которого я обнаружил спящим на печи, на медвежьей шкуре. Он мне не нужен был, в плен я его поэтому и не брал. После этого я стал шарить в темноте, собирая трофеи. Ну, как собирая, мне нужно было только оружие. К счастью, у формы офицера висела кобура, а в ней я обнаружил «вальтер». Странно, что он был у простого пехотного обер-лейтенанта.

Прихватив два запасных магазина, я покинул избу и, прикрыв дверь дома, направился к свинарнику. Нужно было накрутить резьбу на ствол пистолета. Мне требовалось бесшумное оружие, такой короткоствол подходил для этого неплохо.

Когда я сидел в свинарнике и с легким скрипом крутил инструмент, зажимая коленями пистолет, то вдруг замер и прислушался. Снаружи шла пересменка. Это меня заинтересовало, и я выскользнул из свинарника, на ходу накручивая на ствол «вальтера» глушитель.

Немцы подсвечивали себе дорогу фонариком, поэтому я легко проследил за ними. К моему удивлению, у немцев все же был еще один пост, секрет на дороге, именно его и сменяли. Я его не обнаружил, потому что он находился в пятидесяти метрах от деревни, можно сказать в открытом поле. Немцы сделали импровизированный бруствер из всякой деревенской мелочи, что защищал их от ветра, и спокойно охраняли сон товарищей.

В секрете сидели двое с пулеметом. После смены часовых четверо немцев направились обратно. Отметив, в какую избу они вошли, я посетил секрет и проверил оружие на практике. Тихо сработало, это хорошо. Секрет остался лежать на пучке соломы и наброшенном сверху брезенте, а я поспешил обратно. Следующим умер часовой, все равно еще часа два ждать, пока его не сменят, да и некому его менять будет к этому времени.

Потом я пробежался по остальным домам. Вот тут была одна сложность: я же не видел, кого лишаю жизни. Ладно, в том доме, где встал на постой, хозяев выгнали, и я работал спокойно, а тут-то как определишь, где немец спит, а где хозяева? Но повезло, немцы почти всех хозяев выгнали, так что я проверил все дома, в одном чуть старушку не прирезал, немцы ее не выгоняли, и довершил начатое.

Конечно же, я не знал, сколько нацистов въехало в село, подсчитать просто не имел возможности, но уничтожая противника, я пересчитывал, сколько единиц оружия в доме. Всегда совпадало.

К полуночи живых немцев в деревушке не осталось, последними я убрал танкистов и экипаж бронетранспортера. Старшим был фельдфебель, видимо он и был командиром танка. В той избе хозяев не было, поэтому собрав всю форму, оружие, документы и обувь, с этой тяжелой охапкой дошел до закрытого бронетранспортера и, отперев его спецключом, что нашел у экипажа, откинул заднюю дверцу, прошел внутрь и свалил все трофеи у кабины. Так работая, я обошел все дома, трофейный фонарик в этом хорошо помогал, и прибрал все трофеи, что были на немцах и рядом, и про секрет не забыл. Брал абсолютно всё. Свои вещи я тоже забрал, как и Шмеля, проснувшегося, когда я его брал на руки, и недовольно заворчавшего. Его и свои вещи я убрал в танк, ключ к нему у меня тоже был.

Только после этого я застучал сапогом по створке двери сарая и позвал хозяев:

– Павел Аристархович, открывайте, помощь ваша нужна.

– Тихо ты, – почти сразу сонно откликнулся он. – Немцы же рядом.

– Уже нет, побил я их. Всех. Помогите тела вынести из изб и погрузить в машину, один я не справлюсь. Нужно увезти их подальше и сбросить где-нибудь, а кровь вы замоете. Иначе следующие немцы прознают, накажут. Убрать улики надо.

– Сейчас иду, – мгновенно откликнулся тот.

Надо сказать, с Павлом Аристарховичем мне повезло, он позвал еще двух пожилых, но крепких мужиков, и мы за час перенесли все тела в кузов грузовика. Мне пришлось загонять его во двор домов, чтобы носить было меньше. Наконец с этим мы закончили, про секрет и часового не забыли, и я с одним из жителей деревушки поехал к какому-то глубокому оврагу, дорогу он знал. Проехали мы километров шесть, и наконец, нашли то, что нужно, и я, под указанием Петровича, подогнал задом машину к крутому обрыву. Там мы просто покидали тела вниз прямо из кузова, после чего, закрыв борт, погнали обратно. Время было два часа ночи, а до утра я собирался покинуть деревню.