Владимир Поселягин - Дитё. Князь

Потом я увлёкся своими крейсерами, набрал команды и офицеров для них и начал тренировки, команды знакомились с кораблями, которые строились прямо на их глазах. Наконец был спущен на воду корпус первого крейсера, отогнан к причальной стенке завода, и началось его оснащение, длившееся два месяца. Корабль получил имя «Пётр Первый».

Как только море очистилось от льдин, начались ходовые и артиллерийские испытания, крейсер показал себя просто великолепно, а вчера, когда мы заканчивали месячные испытания, к нам подошла яхта императора. Там самая, которую я получил в качестве платы и чуть позже подарил государю, и тот ею довольно часто пользовался. Он уже шесть раз посещал морзавод инкогнито.

Ко всему прочему, месяц назад было спущено на воду ещё два корпуса, и на данный момент заканчивалось их оснащение. Через пару месяцев можно начинать мой первый рейд. Два транспорта уже готовы под мои задачи, первый был оборудован под танкер, крейсера и транспорты двигались на мазуте, второй пока отсутствовал, оснащал базы на островах. Думаю, двух тяжёлых и одного лёгкого крейсеров пока хватит для первого рейда, потом будут готовы остальные корабли.

Одним словом, в оснащении этих верфей, морзавода и предприятий, что выдавали оборудование и вооружение для кораблей, я вложил душу. И сейчас, сидя за столиком вместе с государем на огромной корме крейсера, просто наслаждался жизнью, довольством свободой и собой. Ведь удалось довольно быстро построить крейсера и получить то, что хотел. Тут я обратил внимание, что команды крейсера вокруг не наблюдается, а были в основном офицеры, прибывшие на яхте Александра Второго. Это заставило насторожиться, мне не понравилось выражение их лиц, и я активировал одно и своих умений, мало ли что.

Мгновенно перейдя из расслабленного состояния в боевой режим, я осмотрелся. Император заметил моё преображение и, вздохнув, сказал:

– Артур, я благодарен тебе за всё то, что ты сделал, ты даже не подставляешь, как ты помог моему государству в оснащении большей части предприятий, но я вынужден тебе сказать, что не дам тебе корабли. Мне сейчас не выгодно ссориться с Британией.

– У нас договорённости, – тихо сказал я, мрачно покосившись на офицеров, которые обступили нас, в основном со спины государя. У меня за спиной было чисто, только леера лежавшего в дрейфе крейсера и тёмные воды Белого моря. – Ваше решение навсегда останется на вашей совести тяжким грузом. Подумайте об этом.

– Я сожалению, но вынужден тебе сообщить, что наши договорённости, как ты говоришь… аннулированы. Извини и прости меня, раба грешного.

Тут раздался выстрел, я не успел метнуться в сторону, и тупоносая пуля попала мне в голову, пробив висок. Голова практически развалилась, но сознания я не потерял, мое тело было моим разумом. Сил фактически не было, но я мысленно метнул в сторону императора ключ-активатор, отомстив ему за всё. Пока тот бормотал на коленях, шепча молитвы, даже не подозревая, что я делал, офицеры быстро обмотали меня просмоленными канатами, умело пристроили к ногам пушечное ядро и перевалили через леера. Я никак не показывал, что был в сознании, но как только оказался в воде и в облаке пузырьков пошёл на дно, залечил все раны, отчего жутко захотелось есть. Ещё бы, ведь я использовал все ресурсы тела, заметно похудев.

По воле случая крейсер лежал в дрейфе над небольшим подводным хребтом, находившимся на глубине шестисот метров. На триста метров дальше, и мне бы пришлось спускаться на километровую глубину и ниже, а там у меня шансов бы не было. В совершенстве владея своими умениями, я остановил сердце и лёгкие, самостоятельно наполняя кровь кислородом, и усилил кости с кожным покровом. На километровой глубине мне бы это не помогло, но тут я ещё держался, правда с трудом. Используя то, что моя худоба позволила шевелиться в канатах, я, дергаясь, за полчаса освободил одну руку и начал развязываться, наконец я освободился и, работая ногами и руками, начал подниматься с глубины на поверхность. Наверху был день, и солнце освещало море. Однако тёмных масс крейсера и яхты над собой я не обнаружил. Они не стали тут задерживаться и ушли.

Вынырнув на поверхность, я быстро привёл свой организм в порядок, только слегка изменив его, всё-таки вода была ледяной, и только тогда осмотрелся. Где-то на горизонте ещё виднелись дымы яхты и крейсера, но они были далеко. Под водой я находился порядка трёх часов.

– Ты на всю жизнь запомнишь это своё решение, – зло пробормотал я и поплыл следом. Именно в той стороне и была земля – одним словом, самое короткое расстояние.

Через пару часов злость на императора прошла. Он ещё сам не знал, что я уже полностью отомстил за это его предательское решение. Подозревая, что он что-то учудит – правда, я не ожидал именно такого, – за полгода внедрил во всю его семью не передаваемый другим собственноручно разработанный мною вирус. Он находился в телах всех членов императорской семьи, и запустить этот вирус мог только ключ, который я успел внедрить в императора, сам он таким вирусом заражён не был. Заразил я этим вирусом действительно всех, и как только император встретится с одним из своих родственников, вирус активируется и пойдёт цепная реакция, родственник передаст его следующему, а тот следующему, и меньше чем через месяц они все умрут в жутких муках на глазах Александра Второго. Ну, хотя бы часть на глазах, остальные кто где. Останется он только один, вот тогда и попомнит мои слова, что зря он меня предал.

Тут мне пришло в голову, что Николашку ко мне так и не подводили, я так с ним ни разу и не встретился, и над свинцовыми водами Белого моря, где торчала одна моя голова, раздался яростный мат. Видимо, Александр помнил мои слова, что я сверну ему шею при первой же встрече. И плевать мне было, что ему всего три годика на то время.

– Похоже, у России на роду написано иметь императором Николая Второго, – криво усмехнувшись, пробормотал я, после чего продолжил энергично плыть к берегу. Надеюсь, дня за три доберусь, всё-таки сто километров пути, плюс-минус.

До берега я добирался два дня, из-за отсутствия пищи приходилось тратить собственные резервы, так что из моря я вылез высушенный, как скелет. Пару раз мне удалось, ныряя и гоняясь за стайками рыб, поймать одну, да и то используя свои возможности – я заставлял рыбину остановиться. Жаль, что мои возможности действуют на столь коротком расстоянии. Потом, покачиваясь на волнах и отплевываясь от чешуи, я ел сырое мясо, ел жадно, рыча от удовольствия. Так и плыл. Если бы не пара рыбин, наверное, не доплыл бы. Возможностей организма бы не хватило, и так затратил все резервы.

Скользя на камнях, один раз сломав ногу и заживив её, я преодолел прибой и выбрался на берег и расположился на округлых, чёрных от влаги камнях, тяжело дыша. Этот последний рывок дался мне очень трудно.