Владимир Поселягин - Патрульный

За остальными пультами сидели офицеры защиты, связи и артиллерии. Вот и получалось, что места для меня не было, да и вообще посторонним по инструкции находиться во время прыжка тут было нельзя.

Заморгав глазами, я вдруг понял, что на ресницах у меня были влага. Новое расставание с Землей неожиданно ударило по моим чувствам, хотя я и так сделал то, что смог в той ситуации, в которой мы находились.

В это время офицеры, которым больше в рубке делать было нечего (выход из гипер должно было произойти через два с половиной дня, все ориентировались по самому медлительному транспорту) и веселой стайкой направились к выходу, прошмыгнув мимо меня. Васильев продолжил сидеть глядя на черные выключенные экраны пультов, только пилотский светился, показывая характеристики работы гипердвигателя и работы системы жизнеобеспечения. Отдельно мигала рамка в которой стояли цифры с обратным отсчетом. Это шел отсчет до выхода из гипера. Свет был не яркий, можно сказать домашний, умиротворяющий.

Вздохнув я припомнил, как за неделю перед отправлением собрал на совещание ту часть команды, что смогла поместится на «Петре», остальные наблюдали через транслирующие совещание визоры. Тогда я предложил часть средств, что лежит на счету эскадры в количестве трехсот миллионов кредитов (я открыл отдельный счет из своих личных средств на выплату зарплат и премий), выделить администрации наместника императора для создания детских приютов. Общим голосованием, сто миллионов кредитов было выделено в отдельный фонд. С учетом, что на каждый приют потребуется не меньше миллиона кредитов, денег было на сто приютов. Люди наместника быстро раскидали средства по собранной информации, и выяснилось, что в Германии приютов понадобиться не более двенадцати, около шестидесяти будет построено в России, семнадцать на Украине, остальные по бывшим советским республикам. Выдавать деньги в Европу или другие страны я не хотел категорически, мои люди меня поддержали.

В это время туповатые поляки выдали манифест о Польше: от Земли до можа на всю Империю, где было сказано, что полякам надо пробиваться в Империи на командные должности и постепенно вводя в верха своих людей захватить власть. Автора, подчинённые разъярённого наместника, нашли довольно быстро. В результате одного идиота и группки туповатых последователей, все граждане имперского округа Польша были низвергнуты в пятую категорию граждан, хотя после приема в Империю могли получить третью. Первый был только у тех, кто имел сто единиц безопасности (с недавних пор у меня — например). Ниже пятого только обезьяны и полуразумные насекомые с планеты Трона. Более того вслед тем полякам что уже покинули Землю последовали инструкции. Теперь им никогда не подняться выше старшего техника или менеджера. И все из-за одного говнюка. Правда как выяснилось, подобная репрессия была вынуждена, нужно было показать, что анархия закончилась. Остальные жители Земли получили третью категорию и только граждане тех округов за кого я просил — вторую. С этой категорией им будет гораздо легче подняться по социальной лестнице. Если конечно захотят.

Моментально был поднят визг правозащитников, которые обвиняли меня чуть ли не в геноциде. Наместник выложил на сайтах просьбу уняться, в ином случае в тех странах, где больше всего вопят, так же последуют репрессии. В этом во всем больше всего пострадали негры в Америке, причем белые соотечественники больше злорадствовали и не думали им помочь. Пособии-то им отменили, а работать они не хотели и не умели. Немедленно начались погромы и требования вернуть пособия. Волнения и беспорядки достаточно жестко подавила гвардия. Пострадавших было мало (люди наместника использовали глушилки) и скоро тюремные транспорты, набитые под завязку увозили в трюмах воющее и делавшее в штаны черное братство. Кого в колонии в первых рядах очищать недавно открытые планеты от диких животных, кого в шахты или на вредное производство.

С инвалидами поступили гуманно. До развёртывания муниципальных больниц, все, что было раньше кануло в лету, им платили пособие, а вот после посещения реаниматоров, с них снималось пособие. Здоров? Здоров. Иди работай. Только пенсионерам что честно отработали свои крохотные пенсии, продолжили выплаты. Правда по земным меркам в два раза больше чем раньше, причем цены не менялись, с этим было строго. По местным меркам, пенсия была огромной, а вот по Имперским минимальная. Меньше уже нельзя по закону, но пенсионеры и так были рады.

Корпорация «Нейросеть» начала работы по возведению двух башен-гигантов. Одну в России, другую в Америке как на крупных континентах с большим количеством жителей. Австралийцы чтобы поставить нейросеть или импланты будут ездить в Америку, до России дальше. По прикидкам планетарного Искина, что работал на наместника, башни заработают в полную мощность через три месяца, после того как будут возведены двухсотэтажные здания. Пока небольшие филиалы корпорации «Нейросеть» открылись в арендуемых помещениях при пока немногих работающих муниципальных больницах и госпиталях. С огромным количеством клиентов они не справлялись. Уже все земляне поняли, что это такое — имплант нейросети. Реклама работала на отлично, причем без приукрашивания. К тому же Империя платила за установку бесплатных нейросетей и закачку бесплатных и стандартных баз знаний.

Уже работало шесть банков Содружества из шестнадцати по проекту. Банки государств были упразднены, а вот те коммерческие банки, что имели не только золотой запаса, но и платиновый, (золотой имел малые ставки, но вот платиновый…) сумели перевести их в Имперские кредиты и пока держались на плаву за счет кредитов и ссуд. Их хозяева держали нос по ветру, приняли гражданство в недавно открытых Центрах Беженцев, установили приличные нейросети и немного прокачав базы знаний стали действовать. Ничего, наместник знал что делал, хотя частная собственность и коммерция в Империи была полностью легальна. Администрация наместника просто будет следить, чтобы не повышался процент при составлении договоров ссуд выше стандартных, а не то могут последовать достаточно жесткие санкции. В принципе если не борзеть, то жить можно.

В это время Васильев встал, по-старчески закряхтев, а ведь ему еще даже шестидесяти не было, ничего лекарство принял, помолодеет, и, развернувшись, удивленно вздрогнул, заметив меня у входа.

— Как вам первый прыжок? — поинтересовался я.

— Не привычно. Даже устал. Правда, больше морально.

— Бывает. Я тоже изрядно понервничал в свой первый прыжок. Дежурный офицер у вас назначен, может, пойдем, отметим в столовой, там собралась вся команда? Будут праздновать.