Юрий Корчевский - Самоход. «Прощай, Родина!»

Самоходчики начали атаку на деревню тихо, без единого выстрела. Немцы тоже не стреляли, видимо, приняв самоходки за свои. Рота без сопротивления добралась до немецких траншей и здесь принялась работать гусеницами. Десант спрыгнул с брони и начал прочесывать траншеи огнем.

Первую линию взяли быстро и без потерь, но со второй линии стала стрелять пушка из артиллерийского дота. Но самоходки двумя выстрелами подавили ее и двинулись к деревне.

Немцы все свое внимание и все огневые средства сосредоточили на отражении танковой атаки, и экипажам самоходок пришлось сильно пожалеть, что на их «артштурмах» нет пулеметов – сейчас бы много пехоты вражеской положили…

На более поздних модификациях немцы эту оплошность исправили и установили МГ-34. Самоходка, так же как и танк – без пулемета беззащитна в ближнем бою против пехоты. Стоит подобраться ближе и бросить гранату или бутылку с зажигательной смесью – и машина сгорит.

Рота начала обстреливать немцев с тыла из пушек. Те, кто сидел в траншеях с восточной стороны, ничего не могли понять: самоходки с виду свои, а ведут по ним огонь.

Ложку дегтя в бочку меда добавили наши легкие танки – оба Т-40 открыли по самоходкам огонь из крупнокалиберных пулеметов. Существенного вреда не нанесли, но посбивали фары и шанцевый инструмент.

Уже после боя экипажи самоходок побили танкистов легких танков – в запале боя те забыли, что с северного направления атакуют свои, но на трофейных самоходках. Тем более что они стреляли из пушек, как им показалось, по ним.

Виктор тогда порядком струхнул. Что было бы, если бы по самоходкам начали стрелять Т-34?

Экипажи остались довольны в бою самоходками – низкая, маневренная, мощная техника. На тот период войны у нас равноценной ей не было. А что до пулемета – так после боя все экипажи получили ДП. Для самообороны – случись машине быть подбитой – очень пригодится.

Особенно Виктор был доволен цейсовской оптикой. Изображение в прицеле четкое – даже на больших удалениях. Пушка ЗИС-2, стоявшая на тягаче «Комсомолец», была по бронепробиваемости лучше, но прицел по сравнению с немецким был скверного качества. И экипажу комфортно, ход у самоходки мягкий – в отличие от тягача.

После боя они обсуждали подробности. Обзорность из «артштурма» была отличной для всех членов экипажа – стояли призматические приборы и смотровые щели. Наш Т-34, лучший средний танк Второй мировой войны, страдал «слепотой», и этим зачастую пользовались немцы. Только с появлением модификации Т-34-85 с новой пушкой и башней положение несколько изменилось – для командира танка была поставлена командирская башенка с круговым обзором. Кроме того, на наших танках была плохая вентиляция, и при стрельбе из пушки танкистам, чтобы не угореть, приходилось открывать люки на башне. Но Т-34 был прост и дешев в производстве, не требовал легированных сталей, а экипаж не требовал долгого обучения. И если еще учитывать короткую жизнь танка на войне, это становилось решающим фактором. На заводах в тылу Т-34 и самоходки на его базе производили старики, женщины и подростки, заменившие у станков ушедших на фронт мужчин. К тому же наши танки, произведенные на разных заводах, сильно отличались по качеству – танкисты особенно не жаловали горьковские.

В танковых подразделениях Красной армии к САУ вначале относились настороженно-презрительно: башни нет, пулемета нет – недотанк! И частушки складывали про самоходчиков, и прозвища давали. И среди них самое благозвучное – «самоход».

У немцев же САУ пользовались заслуженным уважением, потому что без их поддержки не обходилась пехота, не шли в бой танки. У немцев была выработана тактика, согласно которой САУ являлись мощным средством поддержки – в бою они шли во втором, а то и в третьем эшелоне. Наши же поперва пускали их вместо танков, а то и в одном боевом порядке. А ведь САУ имели более тонкую броню и не были предназначены для лобовых танковых атак.

Ни Виктор, ни Донцов, ни даже командир роты Неклюев таких особенностей не знали. Самоходка ведь чем хороша? На шасси равного по весу танка можно устанавливать пушку более крупного калибра и за меньшие деньги. В поворотной башне танка не хватает места для установки более мощной пушки. И стоимость производства при массовом выпуске играет большую роль – особенно если война принимает затяжной характер, на истощение всех ресурсов – и людских, и материальных. Война – это не только борьба людей, политики, промышленности, но и денег. Достаточно сказать, что танк Т-26 стоил 65 тысяч рублей, БТ-7 – 110 тысяч рублей, танк Т-34 – 429 тысяч рублей, пушка А-19 – 240 тысяч рублей по ценам 1941 года. Средняя же зарплата квалифицированного рабочего – токаря, фрезеровщика – была 354 рубля. И это при том, что килограмм мяса стоил 22 рубля, масла – 24 рубля, картошки – 6 рублей.

Самоходчикам выбирать не приходилось. Получен приказ от командования – надо его выполнить любой ценой. И никто не интересовался, подходят ли для выполнения данной задачи самоходки или легкие танки. Сводки Совинформбюро день ото дня становились все тревожнее, враг всеми силами рвался к зиме занять столицу, Москву, покорить Ленинград. Войскам Красной армии казалось, что силы и резервы немецкой армии неистощимы. Немцы несут потери, а все равно прут на всех участках.

Но резервы подходили к концу. В упорных оборонительных боях Красная армия перемалывала людей и вражескую технику. Лучшие немецкие дивизии, прошедшие Европу, покорившие десятки стран, оказались обескровлены. На второстепенных участках фронтов воевали немецкие союзники: на севере – финны, в центре – венгры, румыны, итальянцы, испанцы. На юге также находились румыны. А еще в немецкие части призывали чехов и австрийцев. Были и добровольческие дивизии, в основном – СС, прибалты и украинцы. Да что скрывать, и русские тоже были – власовцы, казаки, горцы.

В один из осенних дождливых дней – все-таки октябрь на дворе, – когда мелкий моросящий дождь загнал всех в укрытия, поступил приказ.

Роте самоходок предписывалось занять позиции на танкоопасном направлении. Неклюев вывел самоходки, сам указав места расположения.

В роте было шесть «артштурмов»: три располагались на небольшой высотке, еще три – вокруг перекрестка дорог. Замаскировались тщательно. Неклюев сам проверял, видно боевые машины с тридцати-сорока шагов или нет – в оптику чужих танков любая небрежность будет видна.

Пока самоходчики возились, срезали ветки, все вымокли. Плащ-накидок по табелю им было не положено, а ватники пропитались водой, отяжелели и тепло не держали.

В самоходки экипажи забрались с удовольствием. Хоть и железо вокруг, а все-таки крыша над головой. В эти минуты Виктор вспомнил ЗИС-30 – ни крыши, ни тебе брезентового навеса. И боевой пост не покинешь – обсушиться.