Юрий Корчевский - Самоход. «Прощай, Родина!»

Наводчиком был молодой татарин Юнус. Боевого опыта он не имел, но все мишени на полигоне поражал исправно. Заряжающим в экипаже был Яков Ершов, из Сибири – небольшого роста, широкоплечий, физически очень сильный. В танкисты и самоходчики брали людей среднего и небольшого роста – высоким из-за тесноты приходилось туго. Причем у немцев танкисты тоже были невысоки ростом. Специфика!

Экипаж Виктора был во второй роте старшего лейтенанта Русакова. Статный, жесткий, с двумя орденами Красной Звезды на ладно сидящей гимнастерке, предметом зависти самоходчиков.

Виктор наград не имел. То ранение и госпиталь, а после них – новая воинская часть. Да и не баловали наградами в тяжелые для Красной армии сорок первом – сорок втором годах. Это после Курской битвы начальство на награды щедрее стало, а уж в 1944–1945 годах вообще не скупилось. Только, к досаде фронтовиков, не все их получали заслуженно. Некоторые из награжденных пороха вообще не нюхали – это тыловики, политработники, а также полевые походные жены.

А потом поступил приказ – на погрузку.

Ехали тремя эшелонами, прибыли под Киров – это недалеко от Брянска. Фронт так и назывался Брянским – здесь готовилось наступление. Наши – 3-я, 11-я и 50-я армии имели целью прорвать фронт.

С немецкой стороны противостояла 9-я армия.

Разгружались ночью, чтобы избежать налета вражеской авиации. Сразу совершили небольшой марш, рассредоточились. Немцы явно что-то подозревали, поскольку русские развили в своем тылу на этом участке активность. В небе постоянно барражировали самолеты-разведчики. Всем полкам было запрещено до начала наступления пользоваться радиосвязью.

Батарея самоходок старшего лейтенанта Русакова, куда входил и экипаж Виктора, расположилась в небольшом селе. Начало сентября, деревья еще пышные, зеленые, самоходки замаскировать легко.

Многие избы и постройки в селе были разрушены, ведь боевые действия проходили через него дважды. Сначала наступали немцы, а наши оборонялись. Село активно обстреливали из пушек, бомбили с самолетов. Потом наступали наши, гоня немцев на запад, и селу вновь досталось. Но уцелела церковь, и, что самое необычное, в ней проводились службы.

Самоходка Виктора стояла недалеко от церкви, в одном квартале.

Буквально через два дня после прибытия к Виктору, который изучал только что полученную топографическую карту предстоящих боевых действий, прибежал Юнус.

– Командир, там поп у самоходки…

– Чего он хочет?

– Говорит – освятить.

Виктору стало интересно. За все время, что он воевал, это был первый такой случай.

Он вышел из избы, отведенной экипажу для проживания, и подошел к самоходке. Там и в самом деле стоял священник – в рясе и с большим крестом на груди.

– Добрый день, батюшка.

– И вам, воины, доброго дня. Позволите ли освятить вашу боевую колесницу?

Вопрос был щекотливый: церковь от государства отделена, замполит и особисты бдят строго. Позволишь, а, не приведи бог, кто-то из экипажа проболтается, и до замполита дойдет – выволочки не избежать. И в то же время освятить самоходку хотелось – вдруг поможет? В бою за каждую мелочь, которая выжить надежду дает, цепляться будешь.

– Давайте, – махнул рукой Виктор.

В штрафбат не сошлют, дальше передовой не пошлют. В звании понизить могут за неподобающее командиру поведение – как будто это что-то изменит.

Священник прочел молитву, окропил самоходку а затем и экипаж святой водой. Юнус, единственный из экипажа мусульманин, не отошел в сторону. Да и тяжело на фронте соблюдать обычаи. И свинину он ел наравне со всеми – одной кашей сыт не будешь.

После обряда Виктор поблагодарил батюшку, налил ему полстакана водки из припасов и банку тушенки из НЗ отдал – им-то скоро в бой. Выживут – добудут трофеи, да и кормят в армии. А священнику-то как выживать? Доброе ведь дело делает, тоже служба.

Что самое интересное – многие самоходчики, хоть коммунисты и комсомольцы среди них были, на освящение согласились. Но об этом все молчали, никто не стуканул замполиту. Перед лицом смерти заступничества Высших сил хотелось, партбилет от пули не прикроет.

На третий день командир САП – самоходного артиллерийского полка – собрал у себя командиров рот и танков.

– Завтра наступление. В семь утра артподготовка, потом двинутся танки. Мы идет вторым эшелоном, с дистанцией двести метров. Прошу каждого командира лично проверить боеукладки, уровень топлива в баках. За выход из боя по техническим причинам отдам под трибунал.

Дальше пошли чисто тактические вопросы – какая батарея на левом фланге, какая в центре. Жалобы командиров пошли – помпотех с маслом трансмиссионным жмется.

Уже в конце встал командир самоходки Савельев. Воевал он с первых дней, дважды горел, был человеком опытным и прямым.

– Пулеметы бы нам ручные в каждую машину. Случись – подобьют, отбиться нечем.

Это было правдой. У командира самоходки и механика-водителя – пистолеты, для заряжающих – ППШ. Случись столкновение с вражеской пехотой – чем отбиваться? У танков два-три пулемета есть. Упущение конструкторское, а отдуваться придется экипажу. Понятно, машина в спешке создавалась, не все учли.

Было и еще одно, сильно досаждавшее – вытяжной вентилятор слаб. Это выявилось еще на полигоне, во время стрельб. Загазованность боевого отделения большая, после шестого-седьмого выстрела першило в горле, слезились глаза и грудь разрывал сухой кашель.

Командир полка о проблеме знал, но отговорился:

– Все, что положено по штату, есть. Остальное у немцев трофеями возьмете.

И в самом деле, в целом самоходка получилась удачной. По мере выпуска ее понемногу модернизировали, улучшали, и в итоге с 1944 года стали выпускать СУ-85М, но пулемета на ней по-прежнему не было. Конструкторы объясняли его отсутствие теснотой компоновки. Экипажу и без того тесно в боевом отделении, а для размещения пулемета шаровая установка нужна, место для боезапаса. Потому почти все экипажи в дальнейшем имели трофейные немецкие пулеметы МГ. Они были надежнее нашего ДТ – танкового варианта ручного пулемета Дегтярева.

Когда Виктор вернулся к самоходке, Юнус уже сходил на полевую кухню вместе с заряжающим Яковом. Они принесли котелки с обедом, хлеб, две пачки махорки и пачку папирос для командира, а еще фляжку водки. Получал ее старшина хозвзвода в канистрах, разливал по фляжкам.

Сели обедать. Когда не спеша поели, Виктор объявил о завтрашнем наступлении. Все понимали – надо, но каждый внутри себя переживал это по-своему.

За самоходку Виктор был спокоен – новая, исправна. Но как экипаж проявит себя в бою? От действий любого члена их маленького коллектива зависела жизнь всех остальных. Слаженность, быстрота – вот залог успеха.