Анатолий Дроздов - Непрощенные

Пока же стоит сосредоточиться на том, что «здесь и сейчас».

К удивлению Ильяса, план рыжего сработал. Как стемнело, они с включенными фарами подкатили к селу. У поста остановились, повинуясь отмашке часового. Звук работающего дизеля заглушил негромкие хлопки пистолетных выстрелов. Освещенные фарой немцы представляли собой отличную мишень, к тому ж они не сторожились – приняли танк за свой. Расправившись с постом, танк двинулся к центру села, где так же, не выключая мотора, замер у правления колхоза. Олег выскочил из люка с «парабеллумом» в руке, следом устремились двое бойцов. Ошарашенного часового прикололи в момент и скрылись за дверью. Вернулись быстро. Один из бойцов тащил рюкзак с рацией, в руке Олега был портфель с документами. Добычу забросили в танк, после чего «БТ» беспрепятственно развернулся и покатил по улице. Они остановились еще раз. Сидевшая на броне радистка постучала по башне прикладом и указала на дом, после чего по знаку сержанта перебралась в тележку. Танк повернул башню и с налета ударил дом в угол. Тот покосился и стал разваливаться. Ильяс заметил, как из дверей выскочила и метнулась в кусты за сараем фигура в белой рубашке.

– Шустрая сволочь! – удивленно крякнул Олег. – Жаль, времени нет уму-разуму поучить. Коля – назад!

«БТ» сдал и покатил дальше. Они миновали мост, когда позади взлетели в небо ракеты и загрохотали выстрелы.

– Спохватились, – хмыкнул сержант. – А офицеры-то – тю-тю! Прикололи гансов – очухаться не успели! В казарме надо ночевать, с личным составом, фон-бароны! – Он засмеялся.

Ильяс не поддержал. Высунувшись из люка, он смотрел назад, с тревогой думая о том, что их ждет. Теперь немцы еще больше озлобятся.

Здание Дома Советов словно плыло в голубом рассветном небе. Свежая, не успевшая потемнеть штукатурка, впитывая свет, отдавала его, от чего стены будто сияли.

«Дворец! – подумал Василевский. – И ведь как быстро построили! Красивее минского!»

Дом Советов возвели в Могилеве перед самой войной. Граница после войны с Польшей 1920 года прошла у самого Минска, была она беспокойной, Польша – недружественной, и столицу решили перенести. В Могилеве развернулась грандиозная стройка, но в дело вмешалась большая политика. В сентябре 1939-го начался освободительный поход, Западная Белоруссия воссоединилась с Восточной. Граница сдвинулась на запад, необходимость в переезде отпала, однако здание все же достроили.

«Пригодились, – вздохнул Василевский. – Ненадолго, но столица в Могилеве». Капитана это не радовало. Минск в руках фашистов, враг подходит к Днепру. Василевский бросил на Дом Советов последний взгляд, вздохнул и направился к зданию НКВД. С началом войны могилевское управление приютило сотрудников госбезопасности из оккупированных территорий – в том числе и его, начальника НКГБ Минской области.

Не успел Василевский войти в кабинет, следом скользнул лейтенант Багренцов. Вошел и положил на стол папку с документами. Василевский начал с оперативной сводки. Отступаем… Немцы подобрались к Березине, захвачен Бобруйск. Советские войска отбили город, однако немцы ввели в бой подкрепления… Не сегодня завтра будут здесь. Командование фронта поручило НКГБ организовать партизанские отряды на захваченных территориях. Спохватились! В 20 – 30-е годы в СССР существовал план развертывания партизанского движения. Имелись базы с оружием, тайники и лагеря на вражеской территории, подготовленные кадры, регулярно проходили учения. За сутки область ставила под ружье шесть отрядов в полтысячи человек. И какие отряды! Отменно вооруженные, обученные, знающие местность и население. «Активная разведка» красных стала бичом польского панства. Отряды переходили границу и давали варшавским владетелям понять: на этой земле хозяева не они…

Московские «стратеги» убедили Сталина: в партизанах нет нужды, воевать будем на вражеской территории. К тому же красные боевики оплошали. Когда все в походах да боях, трудно сохранять хладнокровие. Схлестнулись возвращавшиеся из-за кордона партизаны с советскими пограничниками. «Окном» ошиблись, а одеты были в польские мундиры (так легче путать уланские разъезды). Прошли б стороной, никто б и не заметил, но промахнулись и вместо теплого приема встретили поднятую в ружье погранзаставу. Поле боя осталось за матерыми революционерами, но пограничники успели дать сигнал в Москву: польские части начали прорыв границы! Инцидент! Едва войну не развязали.

С «активной разведкой» после этого закончили, дошла очередь и до партизан. Базы разорили, кадры разослали, некоторых, самых буйных и к мирной жизни неспособных, и вовсе пустили в расход или в лагеря убрали. Теперь начинай сначала! Без баз, оружия, людей.

И кому начинать? В феврале 1941 года НКВД СССР разделили на два комиссариата: внутренних дел и государственной безопасности. Василевского назначили начальником УНКГБ в марте. За три месяца даже кадры толком подобрать не успел, не то что структуру сформировать…

– Это что? – Василевский взял листок. Текст был написан от руки: или не успели перепечатать, или не стали из-за секретности.

– Радиограмма от Поповой.

– Нашей? – удивился капитан госбезопасности.

– Так точно.

– Устала ждать группу?

– Никак нет.

– Давай сюда…

Василевский впился глазами в текст. Читая, качал головой. Пробежав глазами еще раз, положил листок и заходил по кабинету.

– Что думаешь? – спросил, остановившись.

– Ну… Если не врет, то боевая девка попалась. – Лейтенант смутился. – Виноват, сержант Попова.

– Боевая, – согласился Василевский. – А вот группа не пришла. – Он постучал пальцами по столу. – Это группа Гринюка?

Лейтенант кивнул.

– Значит, и он провалился?

– Выходит, что так. Они должны были лагерь севернее развернуть, привлечь местных активистов, но сами знаете, какие там места… Западники. Агент Юзек сообщил, что немцы в том районе на второй день устроили облаву на окруженцев и много стреляли. Похоже, что группу предали.

Василевский скривился. План развертывания сети партизанских отрядов, способных поднять население и ударить в спину агрессору, работал со скрипом.

– Почему агента не предупредили?

– Поповой запретили пользоваться рацией до появления группы – в целях конспирации. Надеялись, что Гринюк или кто из его людей на Попову выйдет.

– И Гринюк не вышел, и радистку чуть не потеряли. Данные на квартирную хозяйку, которая выдала Попову немцам, есть?

Лейтенант кивнул.

– Внеси в список. Как вернемся, ответит по всей строгости закона. Теперь о деле. Попова утверждает: захваченные у немцев документы чрезвычайно ценные: местные планы развертывания и ударов. Как их в Могилев доставить? Нести самой рискованно, да и времени займет немало. Пока доберется, сведения устареют.