Array Литагент «Яуза» - Пилот-смертник. «Попаданец» на Ил-2

– В Челябинск летим! – сказал командир. Он запросил разрешение на рулежку, потом на взлет.

Когда они уже вырулили на взлетно-посадочную полосу, капитан убрал руки со штурвала, а ноги с педалей.

– Давай, Скворцов, покажи, на что способен.

Иван такого не ожидал. Машина была ему незнакома, к тому же он знал, что даже два новых одинаковых самолета ведут себя по-разному. Нюансы тонкие, но они есть. А тут – и вовсе неизвестная ему машина.

Однако он взял себя в руки: штурвал, педали – все на месте.

Бортмеханик двинул вперед рычаги газа, моторы взревели, и Иван отпустил тормоза. «Дуглас» начал разбег. Скорость нарастала, но не так быстро, как на «Бостоне».

Механик стал вслух отслеживать скорость:

– Пятьдесят, восемьдесят, сто…

Движением штурвала Иван поднял хвост, потом легонько потянул штурвал на себя. Главное – выдержать направление, не уйти с полосы.

Стук колес прекратился, и Иван понял, что самолет оторвался от взлетно-посадочной полосы.

– Убрать шасси!

Механик двинул рычаги уборки шасси. Самолет набирал высоту.

– А говорил – самолет незнакомый! – сказал командир. – Взлетел, как по ниточке.

Бортмеханик кивнул:

– Хуже видали.

Полет проходил спокойно. Иван все приглядывался к карте. Заметив это, командир улыбнулся:

– Смотри-смотри. Мы уже всю европейскую часть Союза облетели, пригодится.

Иван достал планшет с картами прежнего второго пилота. Обычно в планшете находятся полетные карты того района, где производятся полеты. А в планшете было полно карт от Урала до прежней западной границы. У Ивана еще мелькнула мысль – зачем?

В Челябинске приземлились вечером. Экипаж, за исключением бортмеханика, направился в дом отдыха экипажей. Поужинав, все пошли в отведенную им комнату. Иван обратил внимание, что обстановка здесь была лучше, чем в казарме.

Вскоре пришел механик, доложил командиру:

– Груз выгружен, самолет заправлен.

– Вот и славно, отдыхай.

Иван долго крутился на кровати, сон не шел. Как его угораздило попасть в эту отдельную эскадрилью? А все его язык. Не зря говорят: язык мой – враг мой. Теперь придется летать на «Ли-2», возить грузы. Не этого он хотел. Воевать трудно, порой страшно, но он понимал, что уж коли попал сюда, должен внести свою лепту, приблизить победу своим участием. Тем более что в душе у него появилось чувство, что он не погибнет. Выжил же после ранения на неизвестном полустанке, не замерз в ледяной воде Баренцева моря. Обидно ему стало: другие воевать будут, а он – грузы возить. С тем и уснул.

Утром их самолет загрузили мешками и ящиками. Они вылетели и снова приземлились на уже знакомом Ивану аэродроме, где базировался ЗАП. Зарулили на дальнюю стоянку, и Иван огорченно вздохнул – к казарме и столовой теперь идти далеко. Но командир не торопился, и экипаж оставался у самолета.

Вскоре подъехала полуторка, на которой привезли обед в термосах. Никто не удивился, видимо, для экипажа это было делом уже привычным.

Все поели и улеглись в фюзеляже на брезентовые чехлы от моторов – часа два удалось вздремнуть. Потом подъехал топливозаправщик и залил бензином полные баки.

Затем подошла черная «эмка» – как называли «ГАЗ М-1». Двое военных без знаков различия беседовали с капитаном, что-то показывая на карте. Когда беседа закончилась, из «эмки» вышли двое в гражданской одежде. Они были при оружии, а у одного на плече – рация.

При виде их Иван попытался скрыть удивление.

Незнакомцы заняли места в фюзеляже на откидных креслах.

Капитан поднялся в самолет.

– Экипаж, к взлету!

Бортмеханик втянул лестницу, захлопнул дверь.

– Запускаем!

Взревели моторы. Пока они прогревались, капитан сказал:

– Летим на оккупированную территорию. Прикрытия истребителями не будет. К линии фронта мы должны подлететь в темноте.

– Куда? – поинтересовался Иван.

– После узнаешь.

Не доверяют ему или это военная тайна? Оказалось, капитан и сам знал только предполагаемый район. Указать точку посадки должны были при подлете эти двое гражданских. Хотя какие они гражданские? Переодетые военные.

Иван почувствовал себя неуютно. Опыта ночных полетов у него не было, впрочем – как и полетов «вслепую», по приборам. Как ориентироваться на местности, когда ее не видно? Как садиться в темноте? Ведь всех приборов – только компас и высотомер. Ни приводных станций, ни радиокомпаса – до них еще много лет впереди. А о бетонной посадочной полосе в тылу врага даже и мечтать смешно. Но командир вел себя спокойно, видимо, ему такие полеты были не в диковинку.

Взлетев, они направились на запад.

Через полчаса полета стало темнеть – довольно непривычно. Бортмеханик щелкнул тумблером, включив подсветку приборов.

Через полтора часа полета в кабину вошел гражданский пассажир.

– Идем сюда! – Он ткнул пальцем в карту. – Надо искать три огня в линию – это сигнал. И быть на месте в двадцать три часа.

Командир посмотрел на часы – свои часы Иван бросил в «сидор». После купания в соленой морской воде они стояли, и их надо было отдавать часовщику. Да где его найдешь?

Иногда внизу мелькали огоньки, но в целом земля под ними была черной, не как в мирное время. Немцы соблюдали светомаскировку, у населения не было керосина для ламп, а про электричество забыли с самого начала войны и оккупации.

В кабине было непривычно темно, только приборы мерцали.

– Скворцов, смотри вниз. Где-то здесь огни быть должны.

Внизу было темно, только речка давала серебристый отблеск. И почти сразу, как по команде, вспыхнули в ряд три огня.

– Наблюдаю огни! – доложил Иван.

– Принято, я сам увидел.

Самолет стал описывать круги, снижаясь. Моторы работали на малом газу. Оба пилота вглядывались вперед – где же посадочная полоса, поскольку при неаккуратной посадке можно разбить самолет, угробить экипаж и пассажиров.

Неожиданно на земле вспыхнула одинокая фара, осветившая луг, и «Дуглас», шедший на малой высоте, притерся к земле. Колеса запрыгали на неровностях, самолет трясло. Но все же они сели, развернулись.

К самолету на нескольких бричках подъехали партизаны. Они были разномастно одеты, вооружены и немецким и отечественным оружием. Бортмеханик, стрелок, да и сам Иван через широко распахнутый люк передавали ящики и мешки – в них были боеприпасы, медикаменты, консервы. Также же была пара ящиков с винтовками.

Капитан сидел за штурвалом, моторы молотили на холостых оборотах – в случае опасности командир мгновенно пошел бы на взлет.

Они выбросили весь груз, и в самолет тут же стали грузить тяжелораненых на самодельных носилках. На свободные места сажали раненых, которые могли передвигаться сами.

Самолет быстро заполнился, а их «гражданские» пассажиры остались в отряде.