Вячеслав Шалыгин - Остров Z

– Погодите, – вновь попросил Бажов. – То есть… зомби, в отличие от нас, отсюда могут выйти?!

– Теоретически… да. Но пока мы на Острове, а мост хорошо защищен – нет. Мертвяки сторонятся открытой воды и окончательно гибнут в пламени огнеметов.

– А я сразу сказал, это заговор, – недовольно проскрипел Сева.

– Обоснуй, – к нему обернулся Шаман.

– Все сходится. Что-то рвануло в секретной лаборатории. Только не совсем разрушилось, а частично. И заглючило. Поэтому теперь над бывшим эпицентром взрыва кругами ходят атмосферные фронты – вот вам и расписание дождей. А люди попали под облучение, вот у них личное время и сдвинулось. Только не на четверть секунды, как Сергей Иваныч думает, и не на месяц. Насовсем. Остановилось. Поэтому даже те, кто загнулся от передоза этой секретной радиации, не умерли до конца. Вот и бродят теперь… без тени. Время ведь для них не идет.

– Есть существенное возражение! – запротестовал Федоров. – Заражение передается только через укус! Вы можете сколько угодно прикасаться к неживым, но не заразитесь. Это доказано. И второй пример – мы с вами. Вы здесь два месяца, я вообще местный житель. Но кто из нас облученный мертвяк? Вы? Я – нет.

– Я тоже в норме. Ну и что? С обычной радиацией тоже не все так страшно. Пока горячую частицу не проглотишь или не вдохнешь, ничего не будет. Кратковременное облучение – ерунда. Так знающие люди сказали, когда я сюжет в Чернобыльской зоне снимал.

– Еще отражения и тени, – несмело вмешалась Наташа. – От облучения они не теряются. Здесь что-то другое… не заговор и взрыв, а мистика.

– Женская логика! – Сева скривился. – Что не объясняется на пальцах – мистика. А ты попробуй задуматься.

– Я пробовала.

– И как?

– Никак. Мистика.

– Вот ты уперлась!

– Сам баран!

– Версия Севы имеет смысл, – поддержал товарища Шаманов. – Как доказательство – рубеж конфликта времен. Почему он проходит по мосту? А если пойти в другую сторону, где он пролегает?

– Где-то… тоже у речки, – Федоров замялся. – Только у другой. Если двигаться по прямой, по шоссе, километров двадцать от моста.

– Значит, где-то на полпути вполне может находиться источник всех этих бед, – Шаманов неожиданно подмигнул Федорову. – Есть источник-то? Это ведь где-то здесь должно быть. Вы сами сказали, Сергей Иванович, что до моста десять километров.

– Я не говорил.

– Но я угадал? Вы нас в лес не пускаете, мертвяками запугиваете, а сами в лесу окопались – почему? И знаете так много. Может, вы как раз источник охраняете? Что там? Секретная лаборатория, завод, военная база, подземный реактор? Мы вам для чего нужны, охрану пополнить? Текучка кадров в связи с утечкой радиации? Угадал?

– Почти, – Федоров вдруг резко обернулся, бросил взгляд на лес, а затем сделал шаг назад и подал знак своим «партизанам». – Уводите!

– Не понял! – возмущенно заявил Шаман и сжал кулаки. – В чем дело?!

– Мы продолжим наш урок, но не здесь, – ответил Федоров почти тем же ровным учительским тоном. – Здесь становится опасно.

– Мы пойдем дальше!

– Вы и девушка можете идти, – Федоров кивнул. – Остальных мы спасем, даже если им этого не хочется.

– И в чем прикол?

– Прикол? – Федоров усмехнулся. – Ну, если вы считаете превращение в бродячего мертвяка приколом… тогда как раз в этом. Вы заражены, я вижу это вполне отчетливо, глаз наметан. Так что с вами и вашей спутницей нам спорить не о чем. Можете идти, Шаманов. В лесу вас ждут будущие сородичи…

…Нельзя сказать, что заявление Федорова прозвучало для Олега как гром с ясного неба. Во-первых, ясного неба до десяти вечера не предвиделось. А во-вторых, он и сам подозревал, что с ним творится что-то неладное. Все эти внутренние изменения, неуемная бодрость, желание выглядеть круче Яглыча… все это появилось определенно неспроста! Но как раз по этой причине Шаман и отказывался поверить в безнадежность ситуации. Пусть он где-то подцепил проклятую «зомбическую чуму», но ведь Бажов говорил, что перерождение начинается после «лунного облучения» или чего там… отражения в «лунном зеркале»? А Шаман пока не попадал под лунный свет! И Наташу тяпнули только два часа назад. Да, теперь оба они были носителями заразы, но пока что людьми!

«С другой стороны, какая разница, если спасения нет? Прав Федоров. Мы обречены и потому можем топать куда угодно. Ясно, что возиться с нами бессмысленно. Только пристрелить, чтоб не мучились».

Шаман бросил взгляд на удаляющихся партизан. Они отошли уже довольно далеко. Тимофей пытался сопротивляться и что-то горячо доказывал Федорову, но двое бойцов держали Бажова крепко, а партизанский командир в дискуссию не вступал. Шел себе, «баюкая» ружье на сгибе локтя, и будто бы размышлял о чем-то своем. Наверное, обдумывал очередную версию здешнего мироустройства… теоретик!

Впрочем, вскоре Шаман убедился, что ошибается в своих выводах. Федоров задумался явно не о судьбах мира. Он размышлял о судьбах конкретных «пока еще людей». Покончив с раздумьями и приняв решение, Федоров подозвал двух свободных помощников, отдал им приказ, а сам вдруг крепко ухватил за локоть Севу, который шел рядом и приказ наверняка тоже услышал. Правда, Сева не дернулся, подобно Бажову, а только втянул голову в плечи, словно ожидая оплеухи.

Все эти пляски с бубном Шаману крайне не понравились. А уж когда посланные Федоровым бойцы почти одновременно щелкнули предохранителями своих ружей, Олег окончательно понял, что дело пахнет керосином. Федоров решил «проявить гуманизм» и уничтожить обреченных, пока они не переродились в бродячую нежить. Следовало понимать, что люди, убитые до перерождения, впоследствии остаются мертвее мертвых. В прямом смысле.

Олегу вдруг вспомнился погост в километре от села Замятино-Зомбятино. Он не был разрыт, как ожидалось. То есть на самом деле никакие мертвецы из могил не восставали.

«Вот и подтверждение. Все-таки чума и перерождение – не истинная смерть. И это правильно, ведь не второе пришествие тут наблюдается. Все местные зомби лишь похожи на ходячие трупы, а на самом деле это глубоко и неизлечимо больные люди. Правы оказались военные, а не Бажов. Легче от этого? Вряд ли. Все равно, как-то не хочется перерождаться. Но и умирать не улыбается».

Наташа не хуже Шамана поняла, что собираются сделать партизаны, поэтому схватила Олега за руку и попятилась. При этом она ничего не сказала, только едва слышно жалобно заскулила.

– Бежим! – Шаман крепко схватил девушку за руку. – Оторвемся метров на двести – хрен достанут! Ружья не добьют!

Уйти в такой отрыв было нереально. По грязи, да еще в сцепке с получившей ранение девушкой… никаких шансов. Пусть Наташа бодрилась и была «как на допинге», убежать им не светило. И девушка понимала это не хуже Шаманова. Поэтому она сбросила руку Шамана и помотала головой.