Виктор Побережных - Спасти будущее! «Попаданец» Вождя

Сталин был в прекрасном настроении после доклада Громыко о положении дел с подготовкой переговоров по будущему Германии. Ему было приятно осознавать, что в его мире никогда не будет Берлинской стены, как бы ни развивалась история в дальнейшем. Нет разделения Берлина на сектора ответственности стран-«союзников», он полностью находится в советской оккупационной зоне. Да и территория Германии, контролируемая Советским Союзом, намного больше, чем в истории другого мира. Правда, и проблем это создает огромное количество. Одно наведение порядка в криминализированном до последней стадии Гамбурге чего стоит! Смершевцы, усиленные сотрудниками угрозыска Союза, просто с ног сбиваются, а бедный Абакумов, по рассказам, больше напоминает ожившего мертвеца, чем заместителя министра ГБ. Что такое сон, он давно забыл. И такая работа на износ стала приносить свои плоды. Конечно, во многом успехи чекистов связаны с грамотной работой политорганов и военных комендатур, но это ни в коей мере не умаляет их достижений. Главное из которых – сотрудничество простых немцев с советской оккупационной администрацией. Местное население постепенно начало понимать, что никто не собирается устраивать ничего подобного тому, что их армия творила на оккупированных территориях. Немного успокоившись и разобравшись в сложившемся положении, немцы начали привычно стучать властям, то есть представителям советской оккупационной администрации, стараясь выйти сразу на отделы Абакумова. А уж за годы власти Гитлера и компании доносительство в Германии вышло просто на нереальную высоту! Только теперь стучать начали не на антифашистов и евреев, а на ушедших в подполье нацистов. Благодаря этому, задержано уже более сорока высокопоставленных функционеров НСДАП. Узнав об этом, Сталин не смог сдержать довольного смеха – немцы есть немцы! Должен быть порядок, а раз его нет, то нужно помочь власти его навести. По результатам одной такой помощи и начал доклад Меркулов.

– 20 июля к сотруднику Бременского отдела СМЕРШа капитану Дыбикову обратился бывший сотрудник криминальной полиции Маркус Газенау, после проведенной проверки входящий в объединенную следственную группу, работающую по городу. Он сообщил, что к нему обратился житель г. Бремен, бывший сотрудник Банка Германии, Карл Любек с интересной информацией. Любек утверждал, что на окраине города в полуразрушенной автомобильной мастерской скрывается какой-то высокопоставленный нацист. Получив такую информацию, Газенау сразу обратился к капитану Дыбикову, который оперативно отреагировал на поступивший сигнал. Результатом стало задержание раненого группенфюрера СС Генриха Мюллера. Осознавая важность сохранения в тайне факта задержания чиновника фашистской Германии такого уровня, Дыбиков исключил все возможности попадания этого факта в сводки и связался с Абакумовым. В итоге уже к вечеру 21 июля Мюллер, под именем Ганса Клозе, доставлен в Москву и размещен в спецкамере МГБ под круглосуточным контролем врачей и охраны. К нашему удивлению, Мюллер пошел на контакт практически сразу, без какого-либо применения методов воздействия. На сегодняшний день он передал ряд важнейшей информации, в том числе сообщил о месте нахождения части своего личного архива. Сегодня в 14 часов от товарища Абакумова пришла телефонограмма об изъятии восьми ящиков документации и подготовке ее к отправке в Москву.

Получаемая от Мюллера информация требует проверки, но переоценить ее очень трудно, если вообще возможно. Она касается как СССР, так и в большей степени стран-союзников по антигитлеровской коалиции…

– Очень хорошо, Всеволод Николаевич. Очень. – Сталин встал из-за стола и привычно стал прохаживаться по кабинету. – Когда ожидается прибытие документов?

– Сегодня до полуночи самолет должен прибыть в Москву, товарищ Сталин.

– Замечательно, товарищ Меркулов. Подготовьте документы о награждении сотрудников, причастных к этой операции… и не забудьте немца, этого Газенау. Как поощрить Любека, пусть решат товарищи на месте. Необходимо сделать так, чтобы каждый немец понимал, что сотрудничать не просто правильно, но и выгодно. А что у вас по операции «Кинозал»?

Операция «Кинозал» была последней, начатой Берией в должности наркома. Ее идею предложил второй «попаданец» из другого мира, Максимов. Полгода назад он написал рапорт на имя наркома с идеей о воздействии на некоторых высокопоставленных нацистов с целью привлечения к сотрудничеству. Одним из способов влияния на нужных немцев Максимов предложил использовать материалы о Германии двухтысячных, в том числе записи радио– и телепередач Германии, газет, распечаток с интернет-порталов, законодательных актов и судебных решений.

– Уже есть определенные результаты, товарищ Сталин, позволяющие нам с оптимизмом ожидать дальнейшего развития событий. Максимов оказался прав. Несмотря на то что Германия того мира мощное, богатое государство, современным немцам крайне не понравилось такое будущее их страны. Все эти извращенцы, называемые сексуальными меньшинствами, турки и албанцы, живущие за счет трудолюбия коренных жителей, и многое, многое другое. После осознания, что им показывают реальные записи из другого мира, а не подделку наших специалистов, немцы из подопытной группы испытали шок, который, к сожалению, перенесли далеко не все. Из десяти подопытных двое пытались покончить с собой, одного удалось спасти. Один повредился рассудком и полностью изолирован. Остальные готовы к сотрудничеству.

– Состав группы? – Сталин раскурил трубку и откинулся на спинку стула.

– Три генерала вермахта, один группенфюрер, три полковника, два штурмбаннфюрера, один сотрудник Министерства пропаганды. Покончить с собой пытались армейский полковник и штурмбаннфюрер. Выжил эсэсовец.

Так я и не понял смысла нашего присутствия в Кремле. Ну повидались с президентом, поздоровались даже. И что? Переговаривались они с Мехлисом один на один, а мы сидели в каком-то шикарном зале и ничего не делали. Поневоле вспоминается Вовочка из анекдота с его «в чем смысл, в чем логика?». Вот и я не понял. Единственное, в чем я полностью уверен, так это в том, что Путин был бы просто счастлив, если бы мы исчезли, как утренний туман или, скорее, как ночной кошмар. Уж очень взгляд у него характерный был, словно через прицел, даже прищурился едва заметно. Похоже на то, что его реальные эмоции прорвались из-за усталости, уж очень затраханным он выглядел: красные глаза, мешки под ними, да и лицо какое-то посеревшее и обвисшее. Явно нормально не спал уже прилично, да и как при такой мировой обстановке уснешь? Но все равно очень нехороший взгляд у него был. Очень! И не только я это заметил, судя по поведению мужиков. Совсем толстокожих среди коллег не нашлось, а глядя на нас, и местные парни напряглись, и девочки-официантки, принесшие нам чай со вкусняшками, тоже задергались. Блин! Сплошные эмпаты, мать их! Хорошо, «зомбоящик» включили, появилась возможность отвлечься от разглядывания друг друга и натужных попыток как-то завязать разговор. А ведь какой-то час назад почти беззаботно трепались между собой, подшучивали.