Дмитрий Герасимов - Сорок третий номер…

За спиной с шипением притормозил грузовик.

– Помощь нужна?

Андрей испуганно обернулся. Добродушный, широкоскулый водитель новенького ЗИЛа, открыв дверцу, выглядывал из кабины.

– Слушай, приятель! – крикнул Голота как можно беззаботнее. – Ты ломбард в городе знаешь?

– Скупку, что ль? – парень нахмурил лоб, соображая, о чем речь.

– Ну да! – обрадовался Андрей. – Баба моя уж полчаса, как велела там ждать, а мой конь издох!

– Бывает, – сочувственно кивнул водитель. – Помочь вытащить коня-то?

– Ну его! – махнул рукой Голота. – На обратном пути кум подсобит! Ты бы меня лучше к ломбарду подбросил, если не лень.

– Чего там! – пожал плечами парень. – Залезай!

У поста ГАИ ЗИЛ резко принял вправо и остановился.

– Я сейчас! – подмигнул водитель и выскочил из машины.

Андрей откинулся на сиденье, почти не дыша, и сжал ладонью ручку дверцы, готовый в любую минуту броситься вон. В окно ему было хорошо видно, как водитель о чем-то оживленно беседует с инспектором. Тот несколько раз бросил взгляд в сторону Голоты и закивал, видимо, соглашаясь со своим собеседником. Стараясь не двигать головой и не шевелиться, Андрей скосил глаза и отметил про себя, что ключ зажигания оставлен в замке. Инспектор на улице одобрительно похлопал водителя по плечу и, обернувшись, что-то крикнул своим подчиненным. В ту же секунду двое постовых милиционеров устремились к ЗИЛу, на ходу поправляя ремни с тяжелыми кобурами.

Голота скрипнул зубами и отпустил дверную ручку. В ушах бешено застучала кровь, а перед глазами поплыли радужные пятна. Он медленно перенес левую ногу через рычаг скоростей, а рукой ухватился за руль. У самого капота ЗИЛа милиционеры остановились, словно готовя себя к решительным действиям, а потом бросились к машине с той стороны, где сидел Голота. Андрей чуть наклонился вперед, ухватил руль второй рукой, а когда дверца резко распахнулась, мигом перескочил на водительское сиденье и выпрямил ногу, пытаясь найти стартер.

– Я не просил вас пересаживаться! – улыбнулся один из милиционеров. – Достаточно было просто приподнять ноги…

Он извлек из-под сиденья увесистый мешок из плотного целлофана, тяжело стащил его на землю и, кивнув своему товарищу, подхватил ношу с одной стороны. Тот взялся с другой, и оба милиционера, с трудом подняв мешок, понесли его в здание поста.

У Голоты опустились плечи. В новеньком ЗИЛе не было педали стартера, и это обстоятельство, возможно, спасло его от новых неприятностей.

– Чего там было? – небрежно спросил он у водителя, когда тот, вырулив на дорогу, продолжил путь.

– Я ж охотник, – улыбнулся парень. – А то был трофей. Сорок кило оленины в подарок шурину.

– Не объестся? – хмуро поинтересовался Голота.

– Не-е… – водитель засмеялся. – Их же там много, инспекторов… И начальство еще…

Грузовик притормозил у серого двухэтажного здания, окруженного забором из сетки-рабицы.

– Скупка! – кивнул парень. – Жены твоей не видать еще. Значит, не опоздали!

– В самый раз! – Голота поднял большой палец. – Спасибо тебе.

Он вышел из машины, поднял воротник штормовки и огляделся. На улице было немноголюдно. Двое работяг в синих спецовках, видимо, только что закончили обедать в пельменной на другой стороне дороги и теперь не спеша брели обратно на работу, лениво переговариваясь на ходу. Какая-то женщина средних лет в бордовом пальто и коричневом мохеровом берете шла по тротуару, толкая перед собой прогулочную коляску. Черный пес с обрубленным хвостом терзал грязную картонную коробку возле неработающего автомата для газированной воды.

Андрей толкнул калитку, прошагал через двор к низкому, дощатому крыльцу, потоптался у входной двери, изучая табличку, информирующую о часах работы городского ломбарда, и решительно вошел внутрь.

– Слушаю вас, – взъерошенный старичок в старомодном пенсне, похожий на Эйнштейна, поднял голову за стеклом с надписью «Приемка» и уставился на Голоту.

Тот небрежно облокотился на стойку перед окошком, извлек из кармана первую попавшуюся золотую вещицу, оказавшуюся брошкой, и аккуратно выложил ее на блюдечко перед носом «Эйнштейна»:

– Вот, жена попросила сдать…

Старичок с интересом схватил брошь, повертел в руках, рассмотрел через лупу и вернул на блюдечко.

– Забавная вещица… – пробормотал он. – Вы знаете ее цену?

– Разумеется, – с достоинством ответил Голота. – Сам покупал ее жене за девяносто рэ.

«Эйнштейн» снял пенсне и в задумчивости потер переносицу большим и указательным пальцами.

– Царскими червонцами? – спросил он лениво, не открывая глаз.

– Что? – не понял Андрей.

– Я говорю, девяносто рэ – царскими червонцами?

– Нет, советскими… – Голота растерянно пожал плечами.

Старичок водрузил пенсне обратно на переносицу и сложил руки на груди.

– Кого вы лечите, молодой человек? Я таки много чего интересного повидал в этой собачьей жизни. Но нигде не встречал такого гешефта, чтобы отдать за девяносто то, что стоит пятьсот!

Голота испуганно огляделся. Две пожилые женщины у соседнего окошка были увлечены беседой и, казалось, ничего вокруг не слышали. Высокий мужчина за столиком в центре зала сосредоточенно заполнял таблицу, похожую на билет «Спортлото», и тоже не проявлял ни малейшего интереса к происходящему.

– Эта вещь стоит пятьсот рублей? – шепотом переспросил Андрей.

«Эйнштейн» пожал плечами:

– Но я вам могу предложить за нее только триста.

– Я согласен, – быстро сказал Голота.

Старичок стряхнул брошку с блюдечка в ладонь и вынул из коробочки два чистых бланка квитанции и лист копировальной бумаги.

– Знаете… – Андрей замялся. – Вот тут… Меня жена еще попросила… – Он засунул руку в карман и выудил из него кулон, величиной с пивную пробку.

«Эйнштейн» поджал губы.

– Может быть, вы сразу приведете ко мне вашу золотую жену? Вместе со всем ее царским наследством… – Он рассмотрел в лупу второе украшение и вернул его на блюдечко: – Еще триста.

– Годится, – кивнул Голота. – Спасибо…

– Паспорт давайте, – протянул руку старичок.

– Паспорт? – Андрей вытаращился на приемщика, словно тот попросил его раздеться догола. – Я это… – Он хлопнул себя по карману. – Дома забыл! Вернее, у меня это… его украли.

– Молодой человек, – назидательно и с расстановкой произнес «Эйнштейн». – Я таки много чего перенюхал в этой вонючей жизни. И бича [17]от склеротика отличу по запаху.

– Послушайте, – Голота почти целиком просунул голову в окошко. – Я вижу, вы – порядочный, хороший человек…

– Э-э… – старичок поморщился. – Эту песню вы таки спойте прокурору.

– Поймите, – настаивал Голота, – у меня действительно нет сейчас паспорта… А деньги очень нужны…