Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца»

Сам-то я ничего этого не видел. Пяток кортежей тормознули, и все. До стрельбы только два раза дошло. Раз ночью и раз под утро уже. Да и то один – предупредительно только. Мы-то настрелямшись были вволю, так нам это не в радость. Было уже. А так старшой сказал – мочить всех. «Любого из вас, ребятки, – так прямо и сказал, – мне в тысячу раз жальче, чем всю эту сволочь, вместе взятую!» Пожилой уже дядька, чувствительный. Из отставников, похоже. Для такого случая, полагаю, все резервы подобрали… по сусекам. Бывших кагэбэшников воистину не бывает. Остальных увозили куда-то. Пытавшихся проехать. Ну, которые без сопротивления. Тех же, что с сопротивлением, мне было не трудно. Совсем. Они такие же были, как те, что тогда сестренку… На трех джипарях с «майбахом». Бронированным. Труднее было бы не… А так – джипари в решето, а «майбах» «Мухами». Двумя из трех. Вдогон. Нормально. Внутри дерьмо поотскрести – как новенький будет. Серый пошутил. Потом БТР подошел, поставили поперек, так и вовсе… Интересно, все без семей умотать пытались. Причем не потому, что заранее вывезли – кто ж знал. Любимых спасали. Себя.

Ага, группа второго номера готовности на взлет пошла. Развернулись, и на север куда-то. Там Слуцк. Надеюсь, не на штурмовку. А то нонсенс – простите за умное слово – «чайки» переправы с колоннами штурмуют, а полноценные бомберы без прикрытия летают, и жгут их из-за этого пачками.

Единственная буча пятого случилась, в субботу то есть. Как по команде – впрочем, почему «как»? Вся шушера повылезала, плюс любопытные присоединились, таких всегда хватает, народ-то непуганый… Был. Какой-то кретин из либерастов попытался даже гей-парад протеста организовать. Но – опять же, совершенно случайно – в день тот замечательный проводилось – официально и по разрешению – великое шествие футбольных болельщиков. Именно в том году они особо отмороженными были, незадолго до всего этого нашу сборную – ну, на футбольном чемпионате – как-то уж очень здорово обидели судейством. Я футболом не увлекаюсь, и то в курсе был. Как раз таки с амерами, что интересно, играли. То ли четверть, то ли полу. Финал. Пенальти, два даже, голы незасчитанные. В общем, по полной. Отдуплились. К тому же наши почему-то в тот раз и играли очень прилично, для разнообразия, что ли… Из группы с бразильцами – аж впереди этих самых бразильцев. Вышли. Фантастика… А тут – такой облом. Так что ребятки те уже без малого месяц только и ждали, на ком бы зло сорвать. И вот – нате вам. Да еще геи эти с нациками. Под горячую-то руку. И не только руку…

Мы-то без оружия были, в оцеплении. Только лопатки. Второй линией, за вованами. В районе Пушки. Ну, площади Пушкинской. Меня к магазину пихнули. Армянскому. Бывшему. Сначала толпа была не так чтобы очень большая. Потому что к тому времени совсем без малого всех очень уж достать успели. Демократией. Толерантностью. Национальное унижение на Кавказе, ну, с абхазами и осетинами южными, да и где угодно, простому народу большей частью довольно легко пережить оказалось, а вот когда еще и с финансами полная труба, да не просто, а настолько, что пенсии частично бумажками, государственными пенсионными бонами, выдавать начали… Это поскольку сначала штатовцы цены на нефть сбросили, раза в три где-то, потом европейские «партнеры» энергетическую хартию подписали. В многостороннем порядке, но, как водится, без нас, и к обязательному исполнению всеми сторонами – включая РФ, разумеется, – тут уж без нас никак.

Словом, пошумела либеральная общественность, повозмущалась. Правозащитники, до кучи. На Пушке не дрались. Думал, так и обойдется. Ан нет. Шум послышался, стрельба. Хлестко – на улице. Почти не слышно – из домов. Сверху. У меня к тому времени слух уже наметанный был. На такие дела. Тихо пришли, отстреляли, видно, кого нужно, тихо ушли. А так беспорядков особых не было. Несколько драк, небольшая стрельба, убитых… несколько десятков признали. Почти половина иностранцы. Как изначальные, так и обыностранившиеся бывшие наши. Но читал, в 93-м, когда Боря парламент равнял, не в пример больше было… И шума, и трупов.

Наши садятся. Все. Одна «чаечка», впрочем, побита слегка. Крылышко девочке покалечили злые дядьки. Ничего, починят тебе крылышко – будешь снова летать по небу синему, аки новенькая.

Вовочка тогда, что интересно, на посту остался. Презиком то есть. Назло Штатам, что ли. Многие министры тоже потом вернулись и думские. Не все, впрочем. Особенно не высший, но высокий уровень прошерстили. Серых кардиналов, так понимаю. Замов, референтов, помощников всяких… Потом упорные слухи ходили, будто бы сам Вовочка все это и устроил. Кто знает. Дедуля только обмолвился как-то – помогли, мол, товарищу. Понять и разобраться. Прежде всего в себе. Нас потом на две недели в Иваново. По общагам. Женским. Там много, девчонки ла-а-асковые. Затем немного боевой подготовки, чтоб в себя пришли, – и в Приднестровье. Типа, снова отдыхать. Теплый сентябрь, овощи, фрукты, вино прошлогоднего… очень удачного, кстати, урожая. Поспело. Отдохнули…

По времени, смотрю, пора сменяться. Вон и немец уже возвращается. Высотник который. Топаем в столовку. Всей четверкой. Я, Жидов, вернувшийся уже Харитонов, ну, и Толик. Который Борисовым оказался. Заматерел Толик, взгляд стал уверенным и отчаянным одновременно. Такое вот сочетание, не редкое, похоже, в те дни… у «сталинских соколов». Пытался было что-то насчет тех сбитых оправдываться, ну, когда Гейдриха успокоил. Надо так надо – я не в обиде.

Кормят, как всегда, на убой. Запасы – надо осваивать. Все понимают уже, что уходить придется и вывезти не получится. С правой стороны зала летный состав, с левой – технари, зенитчики, пехота и прочее. Летная норма другая чуток. Главное не то, что обильная – хотя и это есть, – а что многих продуктов летуну нельзя. Метеоризм и прочие фокусы. Нашему брату, летсоставу, и в мирное время дома можно было только ужинать. В дни полетов, в смысле.

На выходе подходит ко мне саджент. Чуть постарше обычного, в очках, но не сверчок.

– Разрешите, – говорит, – представиться. Сержант Вишневецкий. Антон. Вы, – спрашивает, – младший лейтенант Малышев будете?

– Ну я, – отвечаю. – Был, есть и буду. Надеюсь. Какие дела?

Оказалось, парнишка из студентов. Как раз в 39-м им отсрочку отменили, вот и пришлось. С третьего курса. Журфака. И хобби – кинодокументалист. Оператор то бишь. Здесь же он по поводу приличного знания немецкого языка. Типа, переводчиком. Но хочет и профессионально расти. По основному призванию. Мечтает статью написать. Об еройском подвиге младшего лейтенанта Саши. Журавлева. Если б снять, так и вовсе циммес, но камеры, увы… Однако сомнения у него имеются. Некоторые. Потому как мамлей Толик, который Борисов, будучи перехваченным акулом пера вчерашним вечером, сообщил ему, будто бы немца того мамлей Костик сбил, как и вообще всех немцев – ну, почти, и Костик тот самый, по его словам, чуть ли не суперпуперас ВВС РККА и самый что ни на есть сталинский не сокол даже. Орел. А вот вечером того же дня специально нашел и сообщил, что напутал.