Александр Баренберг - Все нормально, падаю! Неравный бой

Ну а сам, в компании бездельничавшего из-за отсутствия напарника Питроласа, целыми днями практиковался в полетах, несмотря на возражения начавшего оживать Адиэля. У того, вероятно, имелись четкие указания насчет того, чем мне можно заниматься, а чем – нет, но тут была не его епархия, и возмущенные вопли эльфа действия не возымели. Так что я летал ежедневно и все лучше и лучше. Мышцы рук, правда, болели ужасно. Ничего, привыкнут! «Ангелов» по накачанности верхних конечностей все равно не догнать, конечно, но для полетов минимально хватало и моих скромных сил.

Первые дни мы занимались, разумеется, в воздушном пространстве оврага, имевшем размеры в сорок метров в ширину, сотню в длину и примерно столько же в высоту, до смыкающихся крон росших по его краям деревьев, надежно защищавших нас от враждебного окружения. Получалась практически идеальная площадка для тренировочных полетов, даже с собственным восходящим потоком. Тут, под чутким руководством Питроласа, я и прошел базовый курс пилотирования крылолета, как я обозвал про себя данную конструкцию. Конечно, «махолет» по смыслу подходило больше, но это название уже закрепилось за летательными аппаратами с обеспечивающим махи приводом, необязательно мускульным. Здесь же конструкция скорее соответствовала описанному в древнегреческих преданиях устройству, изобретенному античным инженером Дедалом и неудачно испытанному его сыном Икаром. Да и в последующие времена энтузиасты крылатого полета неоднократно строили подобные аппараты с тем же успехом. Пока на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков умные дяди с формулами в руках не доказали, что в земных условиях такой полет практически невозможен. Удельной мощностью человек не вышел по сравнению с птицами.

Здесь же развиваемой мною трети лошадиной силы вполне хватало для удержания трети же собственного земного веса в более плотной атмосфере с помощью крыла разумной площади. Для того чтобы выполнять сумасшедшие маневры, как колибри, этого, разумеется, недостаточно, но летать на уровне нашего обычного гуся уже можно. Что меня пока вполне удовлетворяло. Впрочем, и до гуся мне еще было далековато. За первые дни достаточно уверенно освоил лишь взлет-посадку, плавные виражи с разворотами и технику использования восходящих потоков. Ну и, собственно, машущий полет. Несмотря на то что, судя по выражению лица «инструктора», продвигался в освоении пилотажа исключительно быстрыми темпами, хотелось большего. Я все же профессиональный летчик, а не впервые дорвавшийся до практических полетов любитель. «Ангелы», конечно, владели гораздо более впечатляющими способностями. Не говоря уже о безумно сложной технике нанесения молниеносных и точных ударов ножными лезвиями на выходе из пикирования или метания дротика с резкого виража, те выполняли и более «конвенциональные» маневры, такие как бочки, петли, пикирование под разными углами и другие. Однако для их освоения безопасное, но тесное пространство «песочницы» никак не подходило, увы. Поэтому на второй неделе тренировок я всеми доступными способами, в том числе использованием в различных комбинациях трех десятков выученных на этот момент «ангельских» слов, попытался уговорить Питроласа перенести занятия во «внешний мир». Это, конечно, опасно, но сами же они как-то там летают?

Уговаривать пришлось долго, даже после захватывающей дух демонстрации видеозаписи воздушного боя из какого-то исторического фильма, завалявшейся в памяти планшетника. Кстати, идя за ним, с удивлением застукал гнома, упоенно роющегося в моем рюкзаке. Смущенный моим неожиданным появлением Хторн (он-то считал, видимо, что я на обычной в это время дня тренировке) всеми способами стал показывать, что ничего оттуда не взял. Я погрозил ему кулаком и этим на первый раз ограничился. Может, и зря, жестче надо было отреагировать.

Как бы то ни было, Питролас, конечно, согласился. На следующее утро мы, взлетев, направились к небольшому проходу, спрятанному в ветвях растущих в конце оврага деревьев, через который «ангелы» и покидали поселок. Пролететь сквозь узкое неровное отверстие тоже, кстати, являлось для такого малоопытного пилота, как я, нетривиальной задачей. Но все получилось, и мы оказались на широкой поляне, ограниченной огромными «баобабами». Мой спутник, немедленно пристроившись сзади, стал внимательно обозревать окрестности. В отличие от наших предыдущих тренировок он был вооружен – на поясе удобно разместился колчан с тремя дротиками. Лицо Питроласа сразу приобрело оттенок серьезности и озабоченности, совершенно несвойственный ему дома. Наблюдая за поведением «инструктора», я начал понимать, почему «ангелы» летают только парами – в таком опасном окружении охотник, сосредоточившийся на погоне за добычей, сам быстро станет жертвой какого-нибудь хищника. Поэтому его всегда, как и у нас в военной авиации, прикрывает «ведомый». В данном случае эту роль взял на себя Питролас.

Несколькими взмахами набрав высоту метров в тридцать и тоже поддавшись веявшему от собранного вида напарника ощущению опасности, решил проверить, могу ли достать оружие в «подвешенном» положении. Метанием дротиков не владею, потому ими и не запасся, но верный ПМ, снаряженный последним, увы, магазином, висел в кобуре на прежнем месте, под мышкой. Чтобы достать его, отпустил ручки крыльев. Вот сейчас и проверим устойчивость аппарата при брошенном управлении! Крылья под напором встречного потока поползли вверх и там и застыли на стопорах. Мой «крылолет» стал уверенно планировать, без малейшей раскачки. Я специально, для проверки, вывел его из равновесия легким движением ножных рулей. Получивший крен аппарат тут же, после возвращения руля в «нейтраль», самостоятельно выровнялся. Прекрасная устойчивость!

Теперь можно и попробовать достать оружие. Правой рукой расстегнул кобуру, одновременно чуть-чуть подрабатывая ногами, так как любое движение конечностями изменяло центровку и приводило к ненужному крену и отклонению от желаемой траектории полета. Пистолет удалось достать сравнительно легко. Попробовал прицелиться. Получалось неплохо – тряска во время устойчивого планирования была невелика. Кстати, о планировании. Высота ощутимо уменьшалась, а ощущения от полета настолько походили на подводное плавание, что я рефлекторно заработал ногами, как будто на них были надеты ласты. Увы, но ножные рули на роль движителя никак не подходили, и, кроме опасной раскачки, никакого эффекта не последовало. Пришлось срочно засовывать пистолет обратно в кобуру и хвататься за крылья, пока я не сел на «брюхо». Причем в самом прямом смысле слова – туловище-то в полете располагалось горизонтально.