Владислав Морозов - Принуждение к войне. Победа будет за нами!

Красивый был план. Если бы немцы и японцы успели до лета 1944-го, они как минимум могли бы сорвать высадку в Нормандии. Но, увы, немцам к этому времени стало категорически не до того. Более того, они вынуждены были свернуть деятельность большей части своих станций в Антарктиде. Их просто невозможно было нормально снабжать в условиях тотального господства союзников на море и в воздухе. А те, что остались, держались за счет лояльности некоторых «третьих стран» вроде Аргентины и Чили, имевших кое-какое присутствие в Антарктиде и почти открыто помогавших немцам. Поэтому немцы постепенно начали превращать этот проект в чисто пропагандистский. Начались утечки информации о тех самых «летающих дисках», сверхдальнобойных ракетах, более мощных, чем V-2, подземных городах, заводах и секретных гаванях на «шестом континенте». Достоверности этой информации добавляло то, что немецкие подводные лодки продолжали ходить в Антарктиду с целью снабжения тамошних баз или для остановки на пути в Японию. Соответственно, небылиц и слухов рассказы немецких подводников только прибавляли.

Характерно, что японцам об отмене планируемой акции ничего сообщить не удосужились.

Поэтому в Японии вплоть до конца войны увлеченно готовились к этим операциям. Достаточно вспомнить о том, что разбомбить Панамский канал самолетами, стартовавшими с подлодок, японские адмиралы продолжали планировать даже в августе 1945-го, то есть уже тогда, когда от Третьего рейха остались одни воспоминания. И мало того что планировали, так они еще и людей с техникой для этого усиленно готовили! Потом все удивлялись – зачем японцам сдался этот Панамский канал? А ведь все было запланировано. Тщательно и заранее.

Ну, а потом, уже после Победы, разработки этого плана попали к американцам. Позже часть этих документов выкрала наша разведка. Время было нервное. Оказалось, что куда-то исчезли некоторые немецкие технические новинки (про которые, правда, не было точно известно, существовали ли они вообще в металле), их разработчики и часть нацистской верхушки с документами и эфемерным «золотом НСДАП». Более того, и смерть Гитлера не сразу стала неопровержимым фактом. Считалось, что бесноватый фюрер сумел куда-то удрать.

В общем, взоры разведчиков обратились к Антарктиде – а вдруг именно там спрятано искомое? Американцы, как известно, послали в Антарктиду экспедицию адмирала Берда. Но это было уже в 1947-м. А мы успели раньше.

– Это в каком смысле раньше?

– Во всех смыслах.

И Кинёв раскрыл передо мной очередной альбом. На развороте было несколько фотографий.

Часть была сделана на палубе какого-то крупного корабля, на катапульте которого были установлены истребитель «Спитфайр Mk.IX» с красными звездами на фюзеляже и плоскостях и небольшая одномоторная летающая лодка КОР-2. На трех фото среди прочих матросов, механиков и пилотов у самолетов был запечатлен и мой собеседник. Еще на одном фото улыбающийся Веник был запечатлен в кабине «спитфайра» крупным планом.

– Это испытания по катапультному запуску «спитфайров», – пояснил Веник. – Проводились летом 1945-го на черноморском крейсере «Молотов». Официально считается, что это был проект «одноразового» истребителя для прикрытия боевых кораблей в море с посадкой на воду после выполнения задания. Нечто вроде английских «харрикейнов» – «катафайтеров», реально широко применявшихся в начале войны. Но на самом деле отрабатывали мы совсем не это. Пуски с катапульт, в которых участвовал я, начались в августе 1945 года. Конечно, реально они начались несколько раньше, но про предыдущий период я ничего рассказать не могу, поскольку сам в них тогда не участвовал. А в сентябре 1945-го, сразу после капитуляции Японии, до нас довели смысл реальной боевой задачи. На Балтийском флоте для похода к берегам Антарктиды формировался отряд кораблей в составе ледокола «Усыскин» и четырех новых, недавно переданных по ленд-лизу транспортных пароходов типа «Либерти» – «Профсоюз», «Тракторист», «Осиновец» и «Серафимович»…

– Стойте. Что еще за «Уссыскин»?

– Не «Уссыскин», а «Усыскин». Аэронавт такой был, героически погибший в середине 1930-х, во время подъема на стратостате на рекордную высоту.

– А-а, – вспомнил я. – Это тот, что вместе с Васенко и Федосеенко накрылся, что ли? Тогда помню. Прощения просим.

– Ну так вот, официально наша «Особая экспедиция 128» шла под флагом Севморпути. Официальной целью была объявлена доставка во Владивосток и далее, на освобожденные от японцев территории (Сахалин и Курилы), техники и оборудования для обеспечения дальнейшего устойчивого судоходства на дальневосточном участке Северного морского пути. Кстати, нам на борт реально погрузили массу грузов для полярников – продукты, теплую одежду, маячное оборудование, радиостанции, оснащение для метеостанций, лес для постройки домов, лендлизовские щитосборные дома и прочие подобные вещи, которые действительно везли по прямому предназначению.

– А зачем экспедицию отправили именно с Балтики? Не могли по тому же Севморпути пустить? По-моему, это уже получалась не секретность, а полная чушь. На месте американцев я бы в это не поверил ни в жизнь.

– Зря ты так считаешь. Думаешь, кого-то волновало мнение американцев? Просто старались обеспечить убедительность легенды. А Севморпуть во время войны регулярно не действовал. Ты про это должен знать. Достаточно вспомнить, с какими неимоверными трудностями переходили по нему боевые корабли с Тихоокеанского флота на Северный во время войны. За время войны там изрядно запустили навигацию, сократился персонал, число промежуточных зимовок и метеостанций. Все это еще предстояло долго и нудно восстанавливать. К тому же практически не было кораблей, пригодных для плавания во льдах. Тот же «Усыскин» ледоколом был весьма условным, скорее «пароходом ледокольного типа». А «Либерти» – вещь и вовсе не ледокольная. Ну и не забывай про мины, оставшиеся с войны, и прочие подобные «прелести»…

– А типа на Балтике мин совсем не было?

– Тогда минирован был весь мировой океан. Его тралили потом чуть ли не до 1960-х годов и то вытралили не все. Главное в другом. На Северном флоте не было крейсеров с катапультами, а нам надо было тренироваться до последнего момента. А на Балфлоте такие крейсера были. Точно так же, в Ленинграде было проще и быстрее грузить все необходимые полярные причиндалы, поскольку большая часть оборудования или делалась на ленинградских заводах, или имела трофейное либо лендлизовское происхождение и бралась со складов того же Балтийского флота. Да и все руководство Севморпути с Папаниным во главе тогда тоже сидело в Ленинграде, поскольку на северах сразу после войны было элементарно негде жить, не то что работать. И это тоже было в нашу пользу в плане сохранения основной легенды.