Иван Апраксин - Гибель богов

Он произнес это ровно, без тени волнения, лицо его оставалось спокойным. А у меня все сильнее нарастало чувство внутреннего ужаса. Не об этой ли ситуации мне только что было сообщено во сне?

Смерть стоит вплотную к тебе…

Сейчас я приглашу посла в шатер, и там он передаст мне личное послание императора Византии.

Да?

А как этот посол вообще появился здесь? Сейчас ночь, а ночью корабли по морю не плавают. В моем времени – плавают, а в здешнем десятом веке – отнюдь нет. Да и вообще – к чему такая спешка? Даже если корабль все же приплыл ночью, то отчего же нельзя было подождать до утра?

И эти сопровождающие посла лица – очень уж мало в них человеческого. Полно, да люди ли они? Не больше ли они похожи на истуканов? На кукол?

– У меня нет секретов от соратников, – сказал я. – Говори прямо здесь. Что передает нам император Василий?

И только в это мгновение я вдруг понял: это было никакое не посольство. И никакие переговоры они вести не собирались. Эти четверо прибыли сюда совсем не для разговоров.

Посол стоит посередине, четверо его людей – по четыре стороны. Да это же группа захвата!

И, видимо, очень мощная группа, потому что они вчетвером явились в лагерь, где собрано полторы тысячи пьяных головорезов. Они не боятся, действуют почти открыто. Почему? Значит, они ощущают свою силу…

– Рубите их! – что есть мочи закричал я, делая прыжок в сторону. Несолидно, конечно, для князя киевского, да уж что поделаешь. Либо будешь смешным, либо мертвым.

– Рубите, это враги! – кричал я, а сам уже видел, как наши воины выхватывают из перевязей оружие.

Из этой четверки никто не пошевелился. Только посол внезапно очень широко открыл рот и лишь повернул голову в мою сторону. Изо рта у посла вырвалось пламя. Да нет, не пламя, а тонкая огненная линия, черта, полоска.

Лазерный луч! Лазер, встроенный в рот человека.

Лазерный луч прошел рядом со мной и ударил в шатер. Подпорки рухнули сразу, за ними повалилась на землю разрезанная ткань. В это время я уже катился по земле. Кажется, я дико визжал от ужаса, хотя неприятно об этом вспоминать, а тем более признаваться. Но визжал я, как зарезанный поросенок. Ведь в отличие от своих соратников я очень хорошо представлял себе опасность лазера…

Наши дружинники бросились на пришельцев сразу со всех сторон. Но добраться до посла было не так-то просто. Он оставался стоять на месте, вертя в стороны головой с широко разинутым ртом, из которого беспощадно бил тонкий, как игла, красный луч лазера. Слышались крики раненых и убитых. В груди Драгомира вдруг появилась черная точка, а затем от этой точки в сторону пошла косая линия, и в мгновение ока тело мощного богатыря-дружинника развалилось на две части…

У кого-то отрезало руку, у кого-то – ногу. Четверо сопровождавших «посла» не допускали никого приблизиться к нему, и делали они это виртуозно. Никаким оружием они не пользовались, а действовали только частями тела. Со стороны это напоминало некий диковинный танец на одном месте, когда человек подпрыгивает то на одной ноге, то на другой, машет руками, нагибается и распрямляется вновь. Воины бросались на них с мечами и секирами, но очень малое количество ударов попадало в цель – так увертливы были эти четверо.

А те удары, которые все же попадали по назначению, действовали совсем не так, как действовали бы на людей. Тела этих четверых пришельцев пружинили: мечи и топоры отскакивали от их плоти.

Неприступная группа стояла посреди нашего лагеря, а вокруг нее в крови и воплях высилась груда поверженных наших дружинников. Не все были убиты – многие шевелились, пытались встать на истекающие кровью обрубки.

Мощность лазера была таковой, что он резал даже стальные мечи. Вот Свенельд поднял над головой меч, и как раз луч прошел по клинку. В руках у воеводы осталась лишь рукоятка да двадцать сантиметров стали, аккуратно срезанной страшным оружием. Можно было только догадываться, что стало бы со мной, пригласи я «посла» с визитом к себе в шатер. Он без всяких помех нарезал бы меня такими же тонкими ломтиками, как салями в магазине…

Я сидел на земле, и «посол» не мог видеть меня. Луч его лазера шарил из стороны в сторону, раня и убивая все, что встречалось на его пути.

В этот момент я заметил изменения в бою вокруг четверых спутников. Если удар меча или топора достигал цели и касался тела пришельца, то нанесший удар воин мгновенно падал замертво.

«Ага, они включили электрошокеры, – понял я. – Видимо, все пошло не так, как задумано, и они стали нервничать».

Видимо, электрошокерами были сами тела, что лишний раз подтверждало мою догадку о нечеловеческом происхождении наших незваных гостей.

Но сам «посол» явно был человеком – недаром его так ревностно охраняли. Лазер, наверное, можно встроить в рот, хотя я о такой технологии не слышал.

В этот момент «посол» заметил меня. Он сделал шаг в мою сторону, и четверка охраняющих переместилась следом за ним. Еще шаг… Еще…

Я отползал назад, не зная, что предпринять. Вскочить и убежать? Но это еще опаснее: бегущий куда более уязвим, чем тот, кто жмется к земле. Никто не мог меня защитить, и некуда было спрятаться – от лазерного луча не скроешься. Разве что в бункере, но где же тут бункер?

«Посол» решил догнать меня во что бы то ни стало, и ускорил шаг. Вот тут у них вышла промашка…

Один из четверки чуть отстал, замешкался. В этот миг Добрыня Никитич, появившийся откуда ни возьмись сбоку, вскинул над головой палицу с металлическим набалдашником и ударил пришельца сверху вниз прямо по голове. Про Добрыню ходили слухи, что он может поднять корову и пронести ее… Удар вышел такой силы, что череп врага расплющился.

Руки и ноги продолжали двигаться, словно в дьявольском танце, но тело потеряло ориентацию в пространстве. Оно продолжало уклоняться от ударов, которых не видело, и само наносило удары по воздуху…

Нанеся свой сокрушительный удар, Добрыня выронил палицу и пошатнулся. Он продолжал стоять несколько секунд с выпученными от напряжения глазами, а затем осел на землю. Удар электрическим током поразил его, хотя и не так сильно, как других наших воинов. Все же комплекция имеет значение.

На упавшего пришельца тут же яростно набросились воины. Они били снова и снова по расплющенной голове, тыкали мечами в упругое туловище. Подскочивший Овтай Муромец, не уступавший по комплекции Добрыне, размахнулся и нанес удар мечом по бьющей по воздуху руке поверженного. Инязор не пожалел сил – ударил изо всей своей мочи.

Рука отлетела в сторону и уже больше не шевелилась. Ага, так этих пришельцев все-таки можно одолеть!

Луч лазера продолжал исторгаться изо рта «посла», сея при этом смерть и ранения. Вопли разрезанных воинов слышались каждый миг. Но тыл «посла» на короткое время обнажился, после того как Добрыня разделался с одним из четверки, а Овтай довершил доброе дело.