Сергей Арсеньев - Студентка, комсомолка, спортсменка

Да что далеко ходить? Вот хотя бы взять моего отца. Последние пару месяцев он чуть ли не приползает домой – так устает на работе. Их цех, оказывается, взял на себя обязательство выполнить к 7 ноября годовой план. Придет домой, поест кое-как и сразу валится в кровать. А по субботам и воскресеньям спит почти до обеда, его даже вечно орущие близнецы разбудить не могут. Хорошо еще, что с весны этого года субботу выходным днем сделали – раньше-то шестидневная рабочая неделя была. Впрочем, отец часто и по субботам на работу выходит. Выполнить годовой план почти на два месяца раньше срока – это не шутка.

У нас в школе тоже вовсю идет подготовка к празднику. Первоклашек она почти не касается, а старшие, я вижу, готовятся. До юбилея еще больше месяца, а все какие-то репетиции, тренировки. В холле на первом этаже висит специальная доска, там часто разные объявления вывешивают. А комсомольцы школы взяли на себя обязательство окончить первую четверть без троек. Глядя на них, и пионерская дружина сделала то же самое. Тоже обещают без троек первую четверть окончить. Честно говоря, мне кажется, что пионеры несколько погорячились. Комсомольцы-то, может, и вытянут на без троек. Там народ достаточно ответственный – абы кого в комсомол не берут. В пионеры же только откровенных отморозков не принимают, всяких же обалдуев среди них хватает. Не верю я, что пионеры смогут учиться без троек. Им бы без двоек первую четверть окончить – уже большое достижение было бы…

– О нет. Опять?! Мама!!

– Не кричи так, разбудишь. Наташа, это в последний раз. Пожалуйста.

– Мама, нет! Я ненавижу эти бантики! Они мне мешают!

– Наташа, так надо. Сегодня у тебя такой знаменательный день!

– Да что в нем особенного? Подумаешь, в октябрята принимают. Не в партию же.

– Не кричи. Наташа, как ты не поймешь – с белыми бантиками на голове ты такая красивая. Как цветочек.

– Ага! Просто одуванчик! А может, я не хочу быть красивой?

– Глупости. Все девочки хотят быть красивыми.

– А я не хочу.

– Просто ты пока еще маленькая. Подрастешь – поймешь. Не вертись.

– В магазин зайти после школы?

– Да, у нас гречка заканчивается, купи килограмм. И молока пару пакетов.

– Еще что-нибудь?

– Хватит, а то нести тяжело будет.

– Мам, мне еще в книжный зайти нужно, а то у меня чернила кончаются.

– Чернила заканчиваются? У тебя же почти полный флакон был. Ты их пьешь, что ли?

– Я этот флакон опрокинула случайно. Там все вылилось. Немного только на дне осталось.

– А, теперь понятно, чем у нас красная тряпка вымазана. А я-то еще гадала, что это за дрянь такая. Чернила вытирала ею, да?

– Ну, чем-то мне нужно было их вытереть. Не могу ведь я оставить чернильную лужу на столе. Хорошо еще, что на одежду не попало.

– Могла бы меня спросить. Я бы тебе дала ненужную тряпку. Красная же почти новая была.

– Извини, мам. Я не подумала.

– Ладно, не страшно. Все, беги в школу.

– Пока, мам!

– Стой!

– Что еще?

– А поцеловать маму?

– Ой! Забыла…

…Вот и закончилась моя первая учебная четверть в школе. Помахивая авоськой с продуктами, я неторопливо бреду в сторону дома. На груди у меня, под курткой, приколот новенький октябрятский значок, а в висящем на спине ранце лежит дневник с одними пятерками. Я теперь октябренок и круглая отличница.

Удивляться тут, впрочем, особо нечему. На этом этапе никаких сложностей я и не ждал. Трудно не стать в первом классе отличником человеку с моими знаниями. Единственное, что меня немного беспокоило, так это физкультура. Однако, как выяснилось, мои занятия по физическому саморазвитию в детском саду даром не пропали. Нормы для первоклассников я выполнял легко.

Блин! Про чернила я и забыл! Книжный совсем в другой стороне. Вернуться? Не, лень. Далеко идти. И кушать хочу. Ладно, потом как-нибудь схожу. Немного чернил у меня ведь еще осталось. К тому же сейчас у меня каникулы. Зачем на каникулах чернила? Если что писать надо, так у меня и шариковые ручки есть. Это только в школе нам почему-то запрещают писать шариковыми ручками. Какой в этом скрыт глубинный смысл – я не понимаю…

– Сидоров! А это что такое?

– Где?

– Вот это! И не говори, что тут так и было. Когда я тебе давала эту книгу, страница была целой.

– Я не виноват! Это все Сашка, брат младший. Он без спроса взял и порвал.

– Это не оправдание. Книгу дали тебе – ты и обязан был следить за ней. Нужно было положить ее так, чтобы брат не достал.

– Да он куда хочешь залезет. От него прячь, не прячь – все бесполезно.

– Значит, нужно было объяснить ему, что книга не твоя и брать ее нельзя.

– Ага, объяснишь ему.

– После уроков останешься и заклеишь порванную страницу.

– Я не умею.

– Я покажу тебе, это просто.

– Мы с ребятами на горку кататься договорились идти после уроков.

– Тогда больше не приходи, книг не получишь.

– Ну, Мальцева…

– А ты как думал? Ты будешь рвать, а я за тебя клеить? Нет уж! Сам сломал – сам и чини.

– Я не ломал.

– Сидоров! Книгу дали тебе. Ты за нее отвечаешь. Как другие после тебя будут читать порванную, ты подумал, а?

– Я больше не буду.

– Это не обсуждается. Можешь идти кататься на свою горку. Но ко мне тогда больше не подходи. Книг для тебя не будет. Сам думай, что тебе важнее…

Мелкий пакостник Сидоров так и не пришел. Усвистел кататься на санках. Собственно, я был почти уверен в том, что он не придет. Сам в его возрасте так бы и поступил. Помню, я тоже любил в детстве кататься на санках. И хоть сейчас у меня вроде бы второе детство, но кататься как-то не тянет. Не хочется.

Я сижу в нашем классе около шкафа с книгами и ремонтирую порванную братом Сидорова сказку про Золушку. Кроме меня в классе еще находится наша Тамарочка. Она сидит за учительским столом и проверяет тетради. Мы сегодня контрольную по арифметике писали, вот она их и проверяет. У меня, как всегда, «пятерка». Тамарочка об этом сказала еще во время контрольной, пока весь остальной класс сосредоточенно пыхтел над заданием. Я-то минут за десять с ним справился. Если бы можно было писать шариковой ручкой – мог бы и быстрее. А перьевой получается медленно, тем более что еще нужно следить за тем, как бы не поставить кляксу.

Мы часто так с Тамарочкой сидим вдвоем. У нее какие-то проблемы с жильем. Она не то в общежитии каком-то живет, не то комнату вместе с кем-то снимает, я точно не понял. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что она не замужем. И ухажера у нее вроде бы нет. По крайней мере, я ни разу не видел, чтобы в школу к ней кто-нибудь заходил.

А я задерживаюсь в классе после уроков потому, что я теперь классный библиотекарь. После того как мы стали октябрятами, Тамарочка сказала, что самые ответственные и сознательные могут взять на себя какую-нибудь общественную работу. Ну, и я тут же вылез. Я чего-то подобного ждал. Это как раз по моему Плану проходит. Мне нужна общественная работа, и выполнить мне ее важно максимально качественно.