Олег Языков - Крылья Тура

– А я, товарищ старший лейтенант, своей вины и не отрицаю. – Злой и расстроенный Хромов уперся в меня тяжелым взглядом. – Я в кабине головного истребителя сидел, тоже под атакой был, а не за броней танка прятался! А то, что атаку прозевали… моя вина. Ну, не видел я этого гада, не видел! И Петр не смог его засечь! А когда наведенцы предупредили, уже поздно было. Мы только в вираж, а он – дрын-н-н-ь, и отстрелялся! Поймаю его, гада, как ты, Виктор, «зеленого змия» поймал! Поймаю и убью!

– Так, хорош в грудь копытом стучать! Поймаешь, знамо дело. И я все для этого сделаю. Чтобы какой-то румын фашиствующий на 2-ю эскадрилью 111-го ИАП залупался? Не будет этого!! Поймай его, и убей. И показательно убей – с комментариями по радио и на глазах полка. Я договорюсь с начальством. Вон, Петра с собой возьмешь. Пусть тоже стрельнет. Испуг у него надо выбивать, как говорится: клин клином вышибают. Все, успокоились. Иди пиши рапорт, сейчас сбитых делить будем…

Сбитых нам, кстати, засчитали. Падение самолетов видела и пехота, и наведенцы с пункта управления. Только Васе не записали победу. Его «жертва» с дымом ушла в сторону аэродрома. Может – и гробанулся, а может, и долетел… Кто знает? Вообще, с этими сбитыми сплошная морока. Я же помню ожесточенные дискуссии в своем времени на тему: кто больше сбил – мы или немцы? Я помню приводимые в литературе сотенные личные счета немецких асов, и все почему-то на Восточном фронте. Как советские машины сбивать, так по десятку за вылет. Как в рейх этого «орла» переведут, то две-три американские или английские машины за месяц-другой. А то и вовсе – грохнут, бедолагу, на третьем вылете. По сражению над Кубанью цифры точно не помню, но помню, что на Курской дуге немцы заявили сбитыми только своей истребительной авиацией, подчеркиваю – без зенитной артиллерии, которая палила по всему, что летало, а стреляли немецкие зенитчики действительно хорошо… Так вот, заявили, значит, немцы сбитыми всю нашу авиацию, которая им противодействовала. Да еще и умножили, гады, все сбитые советские самолеты на три! А чтобы ничего у Красной армии не осталось, наверное. Впрочем, наши были лишь немного скромнее… Правильно говорят – нигде так не врут, как на рыбалке, на войне или на охоте! Да вот, из интереса, приведу вам выдержку из одного приказа, как я его помню…

Это приказ по 3-му истребительному авиационному корпусу генерал-майора Савицкого, нашего соседа из 8-й ВА. С этим приказом я, конечно, несколько вперед залез – он по Крыму подготовлен. Но ситуация-то не изменилась – что сейчас, то и в Крыму будет. Читайте, думайте.

« Командирам 256 ИАМД и 278 ИАССД

Из представленных штабами дивизий документов следует, что за период Крымской операции (с 8.04 по 20.04.1944 г. включительно) частями дивизий уничтожено самолетов противника:

Сбито в воздушных боях: 265-й ИАМД – 77 самолетов; 278-й ИАССД – 65. Всего – 142 самолета.

Уничтожено штурмовыми действиями на аэродромах противника: 265-й ИАМД – 48 самолетов; 278-й ИАССД – 26. Всего – 74 самолета.

Таким образом, в общей сложности уничтожено: 265 ИАМД – 125 самолетов, 278-й ИАССД – 91 самолет. Итого: 216 самолетов.

Необходимо принять во внимание, что одновременно с частями 3-го ИАК в Крымской операции действовали по аэродромам противника «Ил-2» и «Пе-2» и вели такую же напряженную воздушную войну прочие истребительные части 8 ВА и 4 ВА, которые, очевидно, также уничтожали самолеты противника.

По данным разведки, известно, что к началу Крымской операции немцы имели в Крыму до 270 самолетов разных типов.

Отсюда чрезвычайно трудно решить вопрос: каким образом немцы множили самолеты для уничтожения нашими летчиками?

КОМАНДИР КОРПУСА ПРИКАЗАЛ:

1. Немедленно под личную ответственность командиров дивизий организовать сбор подтверждений на сбитые самолеты, что сделать легко, так как большинство сбитых самолетов упало на территории, уже освобожденной от немцев.

2. 28.04.44 г. представить командиру корпуса подтверждения на сбитые самолеты за апрель месяц, из которых действительными будут признаны: подтверждения наземных войск, фотоснимки сбитых самолетов, таблички с номером сбитого самолета. Одновременно предоставить сведения о сбитых и захваченных самолетах согласно табелю срочных донесений.

3. Впредь упорядочить вопрос учета сбитых самолетов противника и принять немедленные меры к сбору соответствующих подтверждений.

4. Разъяснить летному составу, что неправдивые, завышенные данные о сбитых самолетах подрывают авторитет летчика и корпуса в целом.

Вот такой вот документ! Интересно, правда? Но многое из него можно понять, и особенно – как строго было с учетом сбитых немецких самолетов.

Ну, да я отвлекся… Давайте о нашем, о девичьем.

О девичьем – это в столовке. Я как раз сейчас мимо нее прохожу. Ух, Клавочка выскочила, привет, красавица! И где только таких красивых девчонок зам по тылу набирает! Уж он их сторожит, уж он лютует! И тетя Глаша – тот еще дракон, точнее – драконица. Но жизнь нельзя остановить не только приказом, но и пистолетом. Убить – можно, а остановить – нельзя. Поэтому – нет-нет, да и идут смущенные парочки к командиру полка. Товарищ подполковник, издайте приказ, ради бога! А то Лене (Мане, Тане) уже ехать рожать пора! И комполка подписывает приказ о создании новой семьи и демобилизации военнослужащей такой-то в связи с декретным отпуском… Вот так – и смех, и слезы, и любовь… Да еще и смерть рядом.

А некоторые девчонки подают рапорт о переводе из столовки в боевую эскадрилью. В парашютоукладчицы идут, овладевают специальностью оружейника. И таскают потом 45-килограммовый пулемет УБС на чистку. А пушка – еще тяжелее… Но девчонки страшно довольны – они в форме, они – военнослужащие, солдаты! А я слежу за ними и, делая страшные глаза, наступаю на сапог отдельным блондинистым пилотам, которые тяжело, подобно верблюду, стоящему перед автоматом с газировкой без единой копейки, вздыхают, глядя, как оружейник Людочка, красиво оттопырив похожую на упитанный рюкзачок попку, склоняется над раскрытым капотом истребителя, заправляя патронную ленту в приемник пулемета…

– Хорош дышать, как загнанный конь, честное слово! Это твой… твоя подчиненная! И думать не моги! Самого рожать отправлю!

Помогает, но на время. А сейчас весна… Сами понимаете – разгонять летчиков по койкам – это каторга! А они, дураки, не понимают, что если будут зевать в полете, то могут поймать зубами пулю из немецкого пулемета калибром 13 мм. Вот вам и вся любовь тогда и будет.

Да-а, интересная эта штука – жизнь! Ну, все, хватит! А то еще философом стану, диссертацию защищать придется. А тут с бумагами по эскадрилье обернуться не успеваю. Мне кажется, они возрастают просто в прогрессии. Стоит мне в один день подписать около двадцати бумаг, на следующий день их приносят ровным счетом тридцать! И некого отматерить, вот в чем все дело-то…