Юрий Винокуров - Псих поневоле [СИ]

— Изя, я скоро замерзну насмерть, так что отдуваться будешь один! — обрадовал я Исаака ближайшей перспективой.

— Не ты один мёрзнешь, — слегка стуча зубами ответил динарий.

— Какого хрена?! Вы ж не мёрзли тут! — сильно удивился я и, опустив взгляд, обратил внимание на посиневшие губы Виктории Моррен.

— Почему ты так решил? Все используют вибрацию хтони для комфорта — главное не начинать резонировать с окружением.

— А-а-а, понятно! — я тут же начал «мурчать» вхолостую в разных ритмах, чтобы не поймать эхо. Удивительно, но мне сразу стало комфортно и я выключил «мурчало». Холод вновь стал ощущаться, но так, словно только выходишь на мороз из очень тёплого помещения. Я коротко «муркнул» и всё повторилось заново. «Вот Арен козёл! Не мог сразу сказать?» — обиженно подумал я, помня что о покойниках говорят либо хорошо, либо ничего, кроме правды.

Время шло, все молчали. Снаружи послышался звук вертолетов.

Исаак смог, наконец, согреться, чего нельзя было сказать о лежащей у стены Элеоноре. Хотя, что-то мне подсказывало, что она неплохо симулирует, ведь пиявка на ней осталась только моя, да и сосредоточившись на извращенке, я чувствовал отголоски её резонанса.

Яд понемногу покидал моё тело, жизнь понемногу покидала тело Виктории, а окружающие нас бойцы начинали понемногу терять терпение — ещё бы, ведь их в любом случае ждёт смерть и оттягивание этого момента не самым лучшим образом влияет на психику! Похоже, единственное, что их останавливало, было наличие или отсутствие компенсации для их семей.

Кстати о компенсации!

— Господа, предлагаю разрешить эту ситуацию миром! — с серьёзным лицом произнёс я — насколько вообще можно быть серьёзным, стоя голышом под прицелом двух десятков стволов. — Давайте нам десять миллионов денег и вертолёт. Мы улетим и оставим вашу Викторию на какой-нибудь крыше.

Исаак аж поперхнулся и немного качнулся, сбив свой прицел. Этого хватило, чтобы Люкар пошёл в атаку, ведь динарий оставался единственной угрозой на тот момент.

То, что произошло дальше, можно назвать только «фиерическим кабздецом»!

Центурион прыгнул на Исаака, попутно что-то хрезя, но динарий был не пальцем деланный и сразу выстрелил в заложницу, заодно запуская ледяной диск, который бесславно снёс бы половину головы Люкара, если бы тот не ХРЕНакнул потоком раскалённой плазмы в ответ.

Вот только одновременно с командиром прыгнул и один из бойцов, перехватив своим телом чёрный сгусток, вылетевший из пистолета. Защитнику женского тела разорвало шлем вместе головой и на лежащую Викторию громко рухнула обезглавленная броня. Судя по звуку, ей сломало некоторые кости.

От такого хамского отношения она очнулась и неблагозвучно заорала от боли прямо в бронированную промежность мёртвого бойца, лежавшего на ней.

Я же, офигев от неожиданности происходящего, изо всех сил ХРЕНакнул по области, от чего сознания Исаака и Люкара покинули бренные тела, и они начали оседать на пол.

Пока они падали, Элеонора подняла голову и присоединилась к общему безумию, завизжав на такой частоте, что стекла в шлемах всех присутствующих полопались и из под них брызнули мозги. Четвёрка охранниц осталась стоять, но их сильно штормило.

Меня эта участь не коснулась, — кровь из ушей и глаз я в расчёт не брал — так же как не особо пострадали замолчавшая Виктория и Грызля. Завербованная пиявка испугалась не на шутку и быстро уползла с несвойственной пиявкам скоростью, скрывшись среди лежащей брони.

А вот дальше произошло нечто, совсем уж странное!

Пока меня мутило от запаха крови и внутренностей, — к виду трупов нас давно приучил Голливуд и игры — да ещё и качало от перенапряжения, Элеонора с совершенно спокойным видом встала и подхватила ближайшую винтовку. Странно-мечтательно улыбнувшись, она технично, в четыре точных выстрела, снесла головы четвёрке охранниц Виктории и направилась в мою сторону, не меняя выражения лица.

— Эй, я думал тебе понравилось! — я немного напрягся и отступил на шаг. — Ты вообще-то первая начала!

Однако, Элеонора приблизилась и просто встала передо мной на одно колено и поклонилась, заведя левую руку за спину. Мне оставалось только растерянно кивнуть и схватить Викторию за ноги, вытаскивая из-под брони.

Я потащил её в холодный бассейн, а странная извращенка одобрительно кивнула и, подпнув сочные ягодицы аристократки, отправилась к панели управления. Тело в красном платье с визгом шлёпнулось в целебную слизь, но сразу заткнулось, наглотавщись этих соплей, которые начали с бульканьем куда-то уходить.

Я тоже подхватил тяжёлую винтовку и спрыгнул в бассейн, спрятавшись за бетонный край. Элеонора последовала за мной, но расположилась чуть ближе к выходу, направив туда ствол промеж пары бронетрупов. Внезапно, она резко дёрнула рукой и выхватила из уходящей жижи серебристый цилиндрик, но тут же расстроено цыкнула, когда он щёлкнул вхолостую.

— Ты умрёшь страшной смертью! — злобно зарычала на извращенку исцелённая Виктория, но тут же получила прикладом в лицо и без сознания грохнулась в оставшуюся маленькую лужу.

— Чётко! — я одобрительно поднял большой палец, который, почему-то, вогнал вооружённую девушку в краску.

Скользнув взглядом по камерам в углах, я поднял тяжелую винтовку, прицелился в дальнюю полусферу и спустил курок. Звук выстрела отозвался тихим шипением сжатого воздуха и чёрный сгусток выбил приличную воронку в метре от камеры. «Пневматика что ли?!» — удивился я, выбивая камеры с третьего и четвёртого раза.

Вот только я хотел расспросить мою насильницу обо всех странностях, как гул винтов снаружи достиг апогея и стал стихать. К нам в гости вошёл одинокий, солидный, пятидесятилетний мужчина, с несолидно перекошенным от ярости лицом.

Элеонора подняла бессознательную Викторию над краем и демонстративно затолкала в её рот очень толстый ствол винтовки, вызывая у меня странные ассоциации. После демонстрации своей серьёзности, моя подельница спряталась за край бассейна и жестом показала мне сделать тоже самое с досадой прошептав:

— Какого эха он тут делает?!

— На что вы рассчитывали? — едва сдерживая ярость, задал мужик вопрос, на который у меня не было ответа.

Выручила извращенка:

— Тридцать тысяч карат, вертолёт и ты гарантируешь нам возможность улететь! — её бархатистый голос плохо подходил для выдвижения требований. Все сказанные ею слова теряли смысл и больше воспринимались как прелюдия к сексу. Ну, или это я извращенец…

— Предлагаю другой вариант. Вы отпускаете мою дочь, а я вас милосердно убиваю! — послышался голос мужика.

— Ну давай, тогда уж и я предложу! — хмыкнул я, поняв, что если это и не глава клана, то какой-то очень высокопоставленный тип. — Ты и вояки идёте нахер с пляжа — подумать над предложением моей напарницы. И побыстрее, иначе кое-кто тут замёрзнет насмерть!