Ande - Зыбкое равновесие [СИ]

Она никуда не девалась, а стояла у окна в коридоре за дверью. И утирала нос. Я слегка растерялся.

— Ты чего разнюнилась?

— Саш! Ты отца и её Величество простишь? Они не со зла.

— С чего мне на них обижаться?

— Но это же ужас! Как вспомню тебя в Лицее..

— Какая ерунда! И вообще, девушка, что вы делаете вечером после переворота?

— Хам! У меня есть жених!

— Ну а между переворотом и женихом — выкроите для меня немного времени?

— Что вы хотите, Орлов?

— Я хочу тебя целовать, начиная с пальцев ног, и кончая шпилькой в волосах.

— Ну, Саша! Талия у меня начинается гораздо выше…

За спиной раздалось деликатное покашливание. Оба-на! Монарх собственной персоной. Оттуда, куда монархи пешком ходят, возвращается.

— Орлов, ты понимаешь, что после того, что я только что видел и слышал, у тебя только один выход?

— Отплыть в Индию? Как вы жестоки, ваше величество!

— А ты, Марина, что скажешь?

— Мои папа и мама нас благословили! Алексей Александрович, тоже. Так что пусть пока болтает что хочет!

— Экх… — крякнул монарх — а ко мне в январе приезжает невеста, принцесса Беатриче…

— Ваше Величество, корабль будет называться «Вечный Облом». Вам всегда найдется место. А они пусть тут с Мининой придумывают, как будут нас воспитывать.

— Пойдем, Орлов. Через пол часа Военный Совет.

— А я-то здесь при чем?

— При всем! Ты помнишь, что в Кракове бунт?

Народ в кабинете, после сольного выступления Берга, воспрял, чего уж. Ощущения катастрофы и так не было, а сейчас на лицах читалось желание разобраться с бунтом побыстрее, и уже заняться своими делами. После появления императрицы, государь попросил не расслабляться. Потому что ситуация все же серьезная. Вас, Орлов и Берг, я хочу видеть на Военном Совете. Ты, Неверов, отправляйся на батарею, и будь в готовности. Хотя, я надеюсь, до этого не дойдет. И, спасибо, Павел Андреевич, если сегодня не увидимся. Я очень рад, что в случае проблем рядом такие как ты люди. Паша смутился, и, наверное от этого, снова отжег.

— Да здесь и проблем то нету. Скажите Орлову, что главный заговорщик к Мининой приставал, и сидите на трибуне с глинтвейном. Он их всех на ноль помножит.

Потом он понял, что кажется что то не то, и буркнув, что честь имеет, быстро выскочил из кабинета. Жизнь при дворе многому учит, поэтому никто, ничего не сказал. Только некоторое время как то трудно молчали. А Берг разглядывал люстру, и сосредоточенно считал количество рожков и завитков. И, кажется, пытался умножить в уме на количество помещений во дворце. Минина спряталась мне за спину и молча тряслась.

Потом, тем не менее, её величество весьма дельно заметила, что после включения магии у городского хозяйства начнутся проблемы. И нужно быть не только готовыми, но предупредить жителей.

Потом еще что — то обсуждали. Затем её величество забрала Минину и ушла. Как пояснил мне отец, императрица в Совете не заседает.

А мы зашли во все тот же коридор и, пройдя совсем немного, вошли в Зал Заседаний. За круглым столом сидели высшие лица Империи. Канцлер, Военный Министр, Министр Финансов, Обер-Прокурор, Министр Двора. Несколько незнакомых, но важных и влиятельных господ. Как шепнул отец, начальники департаментов.

После того как государь уселся во главе, все тоже расселись. Мы с Лехой спрятались за отцом, и Урусовым. Доклад делал Бенкендорф. Кроме того, что я уже слышал, узнал, что в Вене есть южный фиал заговора, возглавляемый Филиппом Шварценбергом. Он уже арестован. Тоже собрался вывести полки на Штефансплатц. Но там все было просто, обошлось без применения безмагии. Местонахождения артефакта безмагии в Кракове локализовано. Это Ратушный квартал. Я даже подивился. Оказывается Магическая Академия тоже что то может! Быстренько обсудили положение дел. Совет заверил Императора, что ситуация под контролем, и положение дел в стране не вызывает беспокойства.

По ситуации с Краковом, решили не отклонятся от первоначального плана. Потом всех попросили высказаться. Начали с младшего по званию. Берг сказал, что сможет обеспечить защиту трибуны. И точно установить место нахождения артефакта безмагии.

Я встал и обратился к Министру Финансов. С предложением направить курьеров в Париж и Лондон, на биржи. С сообщением, что монархия свергнута, и в России гражданская война. И скупить по дешевке подешевевшие пророссийские активы. Заслужил уважительного взгляда министра, и фразы императора- точно, чем мы хуже Ротшильда! И оценивающих взглядов большинства присутствующих.

Дальше шли не совсем мне понятные доклады по каким то сложным, но явно важным сейчас вопросам. А затем встал Военный Министр. И заявил, что нужно максимально сократить потери с обоих сторон. И по окончании подавления бунта, бунтовщиков в Москву не уводить. О причинах он бы хотел доложить отдельно. Его поддержал Канцлер, заявив, что они с Военным Министром просят у государя аудиенции, по окончании Совета.

Встал Бенкендорф, и огласил окончательный, и уточненный с учетом вернувшихся к Императору и Урусову способностей, план.

Потом государь сказал:

— А теперь слушайте мою волю. Алексей Орлов! Я возвращаю тебя на службу в Гвардию. Приказываю, после ареста зачинщиков бунта, принять Преображенский Полк. И поздравляю тебя полковником. Петр Урусов. Поздравляю тебя генерал — майором, и приказываю принять Семеновский полк. Временно исполняющим обязанности командира Лейб-Егерского полка назначен барон Геккерен. Граф Орлов, барон Берг! Я хочу вас видеть на трибуне перед парадом.

С тем господа Совет и разошлись. В большой приемной, нас с Лехой подхватил барон Эссен, и сказал, что ему поручено проследить, чтоб мы не потерялись. Поэтому пойдемте, господа, пропустим по рюмке. Погода сегодня дивная. Солнце и минус пять. Так что не помешает.

Тем временем дворец вовсе не напоминал осажденную крепость, или убежище паникующей власти. В приемной и по коридорам толпились не только придворные, а и какие то дворяне, примчавшиеся на защиту царя, как только поняли, что творится что то неладное. По коридорам воинственно звенели шпорами и ножнами какие то деды, в мундирах и с буденовскими усами. Какая то военная молодежь, гремела хохотом в оконных нишах. Светская публика, в непостижимую для себя рань, негромко сплетничала, словно не во дворце, а в модном салоне маркизы Бельской.

Очутившись в кабинете Эссена, мы получили кофе и коньяк. И свежие новости. Про то, что посла Её Величества королевы Виктории, взяли с поличным. Когда он трахал труп убитого им обывателя, и закусывал вырезанным из этого обывателя сердцем. Что интересно, господа, отпираться ему бессмысленно, но он признается всего в девяти убийствах. А остальные отрицает. В Москве, старый князь Пожарский, уже разогнал бунтовщиков, а главари сидят под арестом. Кстати, маркиза Неверова пытались задержать какие-то люди. Оставшихся в живых, уже доставили в тюрьму. А Павел Андреевич уже на батарее. Задержан младший лакей, подававший утром кофе за завтраком государя. Его Сиятельство очень недоволен. И мне этого лакея даже немного жалко. Верхушку заговора составляют двенадцать человек. Офицеры и командиры Преображенского Полка. Вождем у них князь Эсрехази. После отречения государя, он планирует занять место Канцлера при вдовстующей Императрице. Что бы не говорили, но ваша, господа эскапада с лордом Маунтбеттеном, была крайне удачной. Трудно прогнозировать поведение Её Величества, если бы её дочери угрожала опасность. Дальше Эссен с Бергом зацепились языками по поводу магии, и я отвлекся.