Алекс Хай - В интересах государства. Аудиториум, часть 2 [СИ]

— Откуда они их выносят?

— Видимо, с нулевого этажа. Там холодильные установки.

Не сговариваясь, мы оба осторожно двинулись к лестнице.

“Я хочу посмотреть, но лучше не попадаться”, — прозвучал в моей голове голос Хруцкой. — “Держись за мной и не вылезай вперед. Постараюсь провести нас тихим путем”.

“Добро”.

Стараясь ступать бесшумно, мы сперва спустились на первый этаж, затем Ядвига осторожно, стараясь не скрипеть подошвами, скользнула за угол.

“Сюда! Это кладовка!”

Я тенью метнулся за девушкой и спрятался в полумраке кладовки, вжавшись в кучу старых халатов. И как раз вовремя — с нулевого этажа как раз поднялся еще один человек с металлическим ящиком в руках. Мы с Ядвигой вжались в провонявшие чем-то жгучим и явно ядовитым тряпки, когда человек в комбинезоне проходил мимо нас.

Фух… Вроде не заметил.

“Ящиков немало. Что могло храниться в таком количестве у вас внизу?” — спросил я ментально.

“Понятия не имею. Я редко туда спускалась — моих реактивов там нет. Мне не нужен холод для работы”.

А денек-то переставал быть томным.

“Спустимся?”

“Лучше не стоит. Там только один выход и почти негде спрятаться”.

“Понял”.

Мужик в комбинезоне вернулся вниз, и мы с Ядькой снова озадаченно переглянулись.

“Что будем делать?” — спросила девушка.

“Подождем, посмотрим. Может они что-нибудь сболтнут”.

Снизу, со стороны лестницы, снова послышался шум — шорох пластикового комбинезона и шарканье обутых в бахилы ботинок по ступеням. С нулевого этажа и правда тянуло холодом — причем гораздо сильнее, чем с улицы из распахнутой двери. И холод был какой-то… Неестественный. Вполне вероятно, что он поддерживался зачарованными артефактами. С Лабораториума сталось бы.

Человек в комбинезоне почти поднялся, когда белая бахила зацепилась за торчавший из стены выступ, порвалась, и сотрудник споткнулся. Металлический ящик вылетел у него из рук, подлетел на добрый метр и с диким грохотом упал на кафельный пол. Я услышал звук металла и звон разбившегося стекла.

Ядька едва не вскрикнула от неожиданности, но я успел зажать ей рот.

— Проклятье! — выругался мужик в комбинезоне.

Раздвинув висевшие халаты, я осторожно высунулся и взглянул на происходящее. И едва не выругался сам.

От удара защелки ящика распахнулись, и все содержимое вывалилось на пол. Белый кафель был залит чем-то темно-красным — лужа расплывалась и норовила забраться к нам в кладовку.

“Тихо. Не шевелись”, — велел я артефакторше.

“Что там?”

“Не знаю. Похоже на кровь”.

“В ящиках кровь?”

“Кажется, да. В пробирках”.

Сыпля проклятьями, человек в комбинезоне осторожно обошел лужу и направился к выходу.

— Вить, у нас проблемы, — громким шепотом позвал он.

— Чего там?

— Один из контейнеров разбился.

— Дерьмо! Говорил же, что у тебя руки из жопы! Номер контейнера?

— Пятнадцатый.

— Ладно. Сверимся со списками, второй забор сделают. Но тебя, паскуда такая, я прикрывать не буду. Лишишься премии — на себя пеняй. Сюда иди, нужно подготовить список тех, кто был в пятнадцатом…

Мы с Ядвигой вновь переглянулись. Человек в комбинезоне вышел на улицу, и мы высунулись из кладовки. Стараясь не испачкать обувь в крови, я подкрался к контейнеру.

Стекло — тонкое, мелкие осколки. Пробирки. Каждая — с этикеткой. Некоторые остались целыми.

Я потянулся к одной из них, но голос Ядвиги меня остановил:

“Куда голыми руками? Может быть заразно! Хотя бы “Берегиню” повесь как перчатку”…

Она была права, это я ступил.

“Стой на стреме”, — велел я. — “Гляну, что за надписи”.

Впрочем, я уже догадывался.

Осторожно подняв защищенной рукой целую пробирку, я прочитал: “А.А. Меншиков 19.03.2004”. Взял следующую — надколотую, но с целой биркой — “М.Е. Хилкова 30.12.2003”.

А затем взгляд упал на расколотую пробирку: “И.А. фон Штофф 5.05.2004”.

Значит, они перевозили кровь, которую взяли у всех нас, когда объявили эпидемию. Но ведь говорили, что образцы уже были проверены. И зачем тогда был нужен второй забор?

“Миш, быстрее! Идет!”

“Ядвига, на кой черт Аудиториуму сдалась кровь первокурсников?”

Девушка не ответила. Я лишь увидел, как она шарахнулась в сторону, увидев тень в дверном проеме.

Петли входной двери внезапно скрипнули. Звук резанул по ушам так, что я скривился и вздрогнул. Стеклянная пробирка выпала у меня из рук.

Твою мать!

Словно в замедленной съемке я видел, как пробитый флакон приближался к полу. И едва успел подставить ладонь, чтобы его поймать.

Фуух…

“Миша! Бегом!” — кричала в моей голове Хруцкая.

Я осторожно положил флакон к остальным и метнулся в сторону кладовки. Каждый шаг мужика в защитном костюме отдавался шорохом, у меня в ушах стучала кровь. Я едва не забыл погасить яркое сияние “Берегини” и в последний момент успел зарыться в грязные халаты.

Неужели пронесло?

“Успел?” — спросила Хруцкая.

“Вроде да. Ты где?”

“Спряталась на другой стороне. За углом”.

“Не высовывайся и не шевелись”.

Теперь мы оказались в ловушке. Я не знал, могла ли уйти Ядвига, но у меня точно был лишь один выход из кладовки — прямиком к луже, с которой сейчас возился мужик в комбинезоне. Отодвинув ткань, я одним глазом видел, как он тщательно собирал осколки в контейнер, затем закрыл его и понес в машину.

Видимо, заметали следы.

Я подумал было воспользоваться моментом и выбраться, но не успел — мужик слишком быстро вернулся.

“Осторожнее!” — вскрикнула в голове Ядвига.

Человек в комбинезоне направился прямо на меня — в кладовку. Видимо, хотел взять тряпки, чтобы вытереть кровь. Стараясь не шуметь, я зарылся в барахло и замер. Можно было попробовать отвести ему глаза, но это было рискованно. Вдруг при этих сотрудниках были какие-нибудь артефакты, что реагировали на силу? Тогда это бы меня мгновенно выдало.

Нет, нужно просто затихариться.

Я даже не дышал. Увидел руку в белой перчатке — она слепо шарила по халатам. Сдернула парочку с вешалок. Затем шорохи прекратились, и мужик отошел к луже.

“Видишь, что он делает?” — спросил я у Хруцкой.

“Пол моет. Вроде бы. Я не могу сильно высунуться”.

“Не рискуй. Ждем”.

Каждая минута превращалась для меня в вечность, а этот мужик оказался тем еще педантом. Отошел к машине, вернулся с канистрой воды и принялся тщательно замывать пол.

И раз они так старательно избавлялись от следов крови, значит, очень не хотели… Не хотели чего? Чтобы кто-то выяснил о том, что Аудиториум сохранил нашу кровь у себя? Или что эту кровь куда-то перевозили?

Черт, как же зудели руки влезть ему в голову… Но опасно, слишком опасно.

Покончив с мытьем, незнакомец отнес пустую канистру и тряпки в машину. Миленько, даже грязное барахло с собой увозят… А затем вернулся и совершил еще несколько ходок вниз, чтобы забрать оставшиеся контейнеры.