Дмитрий Янковский - Тора-кай. Книга 3. Пробой сфер [СИ]

— Обычно такая реклама выходит боком. И раком. В особо извращенной форме, — сказала она.

— Ну у тех, кто это затеял, фантазия очень богатая, — вздохнул я. И было от чего.

С момента «разборок на помойке», как я называл операцию Ронина, и отстрела уцелевших дзайбацу прошла неделя. Мы залегли на дно — все-таки такие масштабные боевые действия в черте Токио не могли не привлечь пристального внимания, и не только кэйсацу. Сейчас активничать — себе дороже, стандартная тактика «ухода на матрасы» себя оправдывает. Торопиться нада нет, как говорил когда-то усмехаясь мастер Ли, все равно цель и задачи никуда не денутся, это не хрен, и постоять может. Но вот у кого-то было другое мнение, и этот кто-то решил половить рыбку в мутной воде, и списать это все на нас.

Три дня назад был убит рикусё Исихара, заместитель министра обороны — уже нового министра, пришедшего к власти после скоропостижной смерти старого. Причем самым простым и доступным способом — выстрелом из гранатомета по его робокару. Все производители машин высшего класса бронезащиты активно рекламируют свою продукцию, приводя длинные таблицы, кончающиеся обычно пулями пятидесятого калибра — это в лучшем случае для монструозных гробов на колесах. Об остальном они скромно умалчивают — например, с какого бы хрена террористу брать автомат, если ему проще взять старый древний гранатомет, который стоит столько же, и перевстретить бронированного монстра на перекрестке? То, что хорошо для танка — для машины больше чем хорошо. Бронекапсула не держит кумулятивную БЧ, чем и воспользовался террорист.

И это был только первый звоночек. Дальше по стране прокатился мор среди высших и старших офицеров, причем все помирали по разным причинам, и умирали пачками — Реми, обнаружившая эту закономерность, поставляла нам по пять-шесть имен в день. Кто-то принялся за зачистку Сил Самообороны, и совершенно точно, это были не внешние враги.

Но для нас это было абсолютно неважно. Хуже то, что опять вытащили наше имя, и стали трепать — кому-то нужна была террористическая группировка, на которую можно было повесить всех собак, и вновь грязные истертые трусы с надписью «Тора-кай» появились на экране, сначала в качестве шепотков и догадок, потом все увереннее и увереннее, и, наконец, эту версию озвучил сам император. Особенно после сегодняшней террористической атаки. Особо успешной и с большими жертвами.

Жертвой пал глава Морских сил Самообороны кайдзе Муракава, посещавший стоящий в Токийском заливе эсминец. Ну и не только он — весь личный состав тоже, а также те, кому прилетело от превратившегося в огромный огненный шар военного корабля. После чего в распоряжение журналистов поступила аудиозапись, где четким поставленным голосом было озвучено, что Тора-кай берет на себя ответственность за взрыв эсминца, а также за убийство всех офицеров сил самообороны за неделю.

— Следовательно, мы теперь опять на коне и вне закона, — озвучила Мидзуки. — Кто-то нами вплотную занялся.

— Хочешь, побуду пророком? — сказал я. — Его Императорское Величество. Кто же еще.

— Вот только доказательств у нас нет. И не смотрите на меня так, я не всемогуща, — сказала Реми, оглядывая нас. — Все сделано настолько чисто, что у меня ничего нет. Видимо, работали профессионалы высокого класса, которые не оставили никаких цифровых следов.

— А такое возможно? — хмыкнула Мизуки. — Нас же ты смогла найти.

— И то косвенно. Но эти люди прекрасно знают мои возможности и ограничения, а значит…

— Значит, они из спецназа какой-то из силовых структур и координатор — высокопоставленное лицо, владеющее всей информацией, — закончил за нее я.

— Так что, можно считать, вам сделали комплимент, — сказала она.

— В гробу я имел такие комплименты, — я потянулся за стаканом с колой.

— Ну если у тебя такие странные эротические мечты… — поддела меня Реми.

— Моя эротическая мечта сейчас — не быть поставленным на четыре кости. За нами устроили охоту. И наша дичь — император — решила поучаствовать в ней в другой роли. А это мне не нравится, — сказал я серьезно. — Если прямо сейчас против нас развернут всю карательную машину страны, то это приведет только к ненужным жертвам.

— Я предлагаю запустить ту запись, которая у вас лежит с самого начала, — сказала Реми. — Вы ее тогда не обнародовали, шантажировав ею императора, а сейчас самое время.

— Ты про признание профессора Такахаси?

— Да, про него, — подтвердила Реми. — У вас же было что-то вроде джентельменского договора. А он его нарушил.

— Ну что же, — вздохнул я. — Не знаю, подходящее ли сейчас время, но его надо дожимать.

— Тем более, я тоже попала под нож не по своей воле, — сказала Реми. — Но моего признания не будет, это мой смертный приговор.

— Да уж, представляю, — сказал я. — Ну ладно, запускай. Только сделай это так, чтобы все ушло на другие континенты, чтобы о бесчеловечных экспериментах господина императора узнал весь мир.

— Кризис может стать неуправляемым, — предупредила Реми.

— А нам это впервой? — хмыкнула Хитоми, развернувшись на кресле. — Мы всегда лучше действуем в условиях кризиса. Посмотрим, как со всем этим справится император и премьер-министр, им отдуваться.

— Ладно, на это нужно не более минуты, — Реми закрыла глаза. — Все, запись Такахаси и его признание ушло по всем серверам и при всем желании это теперь не остановить.

— Готовьтесь к удару, — посоветовал я. — Власти просто так это не оставят.

— Что? — император под действием Берсерка сломал ни в чем не повинную ручку, отозвавшуюся жалобным хрустом. — Когда?

— Сейчас, Ваше Императорское Величество, — сказал Акайо. — Точнее, с полчаса назад.

— И что теперь?

— Не могу знать, премьер-министр срочно созывает кабинет министров. Вероятно, речь пойдет о вашем низложении. Всех собак повесят на вас.

— Вешалка у них не отросла. Срочно вызови мне Хаякаву. Пришла пора серьезного разговора.

— Есть, Ваше Императорское Величество, — улыбнулся Акайо.

Дожидаясь министра обороны, император ходил по своему кабинету, словно раненый зверь, пиная ногами раритетную мебель. А винтажное дубовое бюро он расколотил голыми руками в щепки — оно оказалось неожиданно болючим, обеспечившим большому пальцу ноги несколько веселых секунд.

Император включил огромный голоэкран. И тут, похоже, «АнтиМа» решило собрать демонстрацию. И когда только успели? Всего-то времени ничего прошло! А на площадь перед дворцом уже стекались струйки людей. И эти ждали, ждали только повода!

Дожидаться Хаякавы пришлось долго — пару часов. За это время толпа людей на площади увеличивалась, срочно прибывшая полиция ставила ограждения, отсекая потенциальных демонстрантов от императорского дворца.