Игорь Подус - Я спас РФ-2 [СИ]

Проскочив мимо центрального входа, картеж из трёх тонированных микроавтобусов завернул за угол шедевра Московской архитектуры и проехал между двухэтажных, и очень знаменитых конюшен, внутри которых содержались отнюдь не лошади, а коллекция раритетных автомобилей, вот уже десять лет, собираемых молодым олигархом.

Затем они объехали ландшафтный парк, с маленькими озёрами, беседками, мостиками и рядами аккуратно постриженных деревьев, и выехали на набережную реки Истры, очерчивающую территорию усадьбы практически по периметру, и почти превращающую её в остров.

Там куда подъехал кортеж, располагался комплекс построек с лодочными сараями, купальными павильонами, пристанью и настоящей яхтой, припаркованной у причала.

Микроавтобус наконец остановился возле двухэтажного коттеджа, построенного из неимоверно толстых кедровых брёвен. Необычный сруб выглядел словно дом норвежского конунга, получивший второй этаж, и стилизованную под старину, но современную пристань.

Если бы пять минут назад их не провезли мимо загородной резиденции Глебова, то Северский мог подумать, что это именно она и есть.

Как только машина замерла, всю дорогу молчавший дядя Толик, протянул Серому раскрытую ладонь и потребовал:

— Давай.

Серый, без лишних пояснений и вопросов типа, «что именно давать», извлёк из кобуры на поясе трофейный «Глолк-17».

Дядя Толик сграбастал пистолет и разрядив его, передал охраннику. Затем он тяжко вздохнул и снова протянул руку.

— Давай.

После повторного требования Серый наигранно горестно вздохнул, и вытащил из-за пазухи «Глок-22», со спиленными номерами, принадлежащий раньше полковнику Харченко.

Дядя Толик поднял брови, но и этот пистолет разрядил и передал охраннику. Его рука снова потянулась вперёд.

— Всё давай! — потребовал он и недовольно нахмурился.

Серый кивнул, и засунув руку в рукав толстовки, извлёк оттуда длинный тонкий нож, с двусторонней заточкой, затем прямая финка появилась из ножен на поясе, и третий тычковый нож из хитрого крепления под мышкой.

После этого Серый развёл руки в стороны.

— Всё, я пустой — сказал он и покачал головой.

В этот момент Северский решил, что ему тоже пора отдать то что Серый спрятал ему под бронежилет, прямо перед выходом из конспиративной квартиры. Вытащив пистолет Макарова, он протянул его Толику.

Тот принял пистолет и теперь они уже вместе Серым с укором посмотрели на резко покрасневшего учёного.

— Бронники можете не снимать — проговорил Толик и дал команду охраннику, открыть раздвижную дверь.

Северский вышел наружу, и отойдя на пару метров, замер, рассматривая казавшиеся необъятными кедровые брёвна, которые навряд ли могли обхватить даже несколько человек. Искусство мастеров, собравших сказочный сруб поражало.

Следом из микроавтобуса выбрался Серый и себе под нос тихо продекламировал:

— Парикмахер дядя Толик, подстриги меня под нолик.

— Что?! — возмущённо спросил дядя Толик, выбравшийся следом.

— Ничего — с усмешкой ответил Серый и присвистнув посмотрел на домик, при этом не забыв пересчитать глазами десяток охранников, расставленных по периметру в зоне видимости.

Пройдясь вдоль лодочной пристани, вслед за Толиком они зашли в огромный холл оформленный в стиле нормандских викингов. На стенах висели медвежьи и волчьи шкуры, а уже на них всяческие щиты, мечи, топоры и копья, перемежающиеся с элементами брони, кольчугами и шлемами.

Дальше их провели мимо огромного очага и добротной деревянной лестнице, ведущей на второй этаж. Затем завели в следующий не менее огромный зал, раскрывающий суть функциональной принадлежности, огромной домины.

Оказалось, что это очень экстравагантно оформленная и стоящая неимоверных денег — баня.

Толик завел их в комнату с диванчиками и роскошными шкафами, в которые по всей видимости гости олигарха должны были складывать свои "Бриони" и "Армани".

Вот и им тоже предложили это сделать. А в то время пока они раздевались, дядя Толя с явным интересом рассматривал, начавшее меняться, жилистое тело Серого, на котором во множестве остались мелкие шрамы от пыток и длинные от операций, идущие посреди живота, вдоль рёбер, конечностей и по позвоночнику.

Оставшись в голом виде, они обвязались выданными простынями, снова последовали за Толиком и оказались в следующем зале.

Внутри огромного зала располагался небольшой овальный бассейн с горячей водой и купель с холодной, дальше были видны, столы для массажа, тренажёры и стеклянные входы в несколько парилок, видимо с разным антуражем внутри.

Посередине стоял широченный, полированный стол, сделанный из единственной деревянной доски, с неимоверно красивым природным узором. По бокам от него расположились две дюжины деревянных кресел, в каждом из которых могли одновременно усесться Северский вместе с Серым.

Глебов сидел в одном из кресел во главе стола, а рядом с ним пристроились две очень эффектные девушки, как и он сам прикрытые лишь белыми простынями.

Северский мимолётно взглянул на девушек, и мог поклясться, что не раз видел обеих на обложках глянцевых журналов и по телевизору в светской хронике.

Как только они вошли Глебов шепнул девушкам что-то на ушко, и те лучезарно улыбнувшись вошедшим, направились ко входу в парилку. При этом прямо перед прозрачной дверью они скинули простынки и глазам Северского предстали их совершенно обнажённые тела.

После увиденного учёный смущённо отвёл взгляд и непроизвольно посмотрел на Серого, которой в свою очередь даже не пытался отворачиваться.

— Мы кажется в прошлый раз недоговорили — с ходу сказал Глебов и указал концессионерам на кресла справа от себя.

— Я надеюсь, что вы воспользовались нашим советом? — спросил Северский, как только уселся. Он понимал, что именно он должен говорить, а не Серый, который может сказать что-то лишнее.

Услышав вопрос, Глебов поправил простынку, слезающую с плеча, и тяжко вздохнул.

— Если бы я не воспользовался вашим советом, то сейчас бы искал пятый угол, спасаясь от соучредителей и кредиторов. Одно жаль, я не воспользовался им вовремя, и не сыграл на бирже так как должен был. С помощью вашей информации, можно было хорошенько заработать, а не выйти почти в ноль, как это сделал я.

— И сколько составил, этот почти ноль? — как бы невзначай поинтересовался Северский, уловил подвох в спиче олигарха.

— Семьдесят два миллиона, разумеется не рублей.

— Плюсом или минусом? — настойчиво уточнил Сергей Петрович.

— Ну разумеется плюсом.

— Вот и хорошо.

— Правда кое кому это может не понравиться — тихо проговорил Глебов и на миг на его лице проявилась тень обеспокоенности.