Наталья Мазуркевич - На все ответ – один адепт. Книга 2

– История никогда не была твоей сильной стороной.

– По мнению некоторых, значение истории сильно переоценено. – На губах темного заиграла лукавая улыбка. Откровения Ани, вызвавшие столько негодования со стороны почтенного Теренсия, весьма его позабавили. Впрочем, как и любого темного, имевшего опыт призывов и общения с, так сказать, первоисточниками.

– Увы, большинству людей иные способы узнать о событиях, давно минувших, недоступны, – пожал плечами Мортен и поднял вверх указательный палец, призывая к молчанию.

«…и каким же было мое удивление, когда я вновь встретил этого человека. На нем более не было следов той скорби, что склоняла его к земле, с каждым шагом приближая Врата Лабиринта. Ныне взор его был ясным, а глаза полны энтузиазма. Тени прошлого оставили его.

Я говорил с ним о нашей прошлой встрече, но и она не оставила в его памяти ни следа. Одно лишь имя – свидетельство прошлого – навсегда осталось с ним, но более не имело той власти. Ни он сам, ни принявшие его люди не ведали, откуда ведут свой род, хотя я замечал среди них и южан, и потомков пустынников. Лишь те немногие, чьи предки пришли на эти земли столетия назад, знали о мире за пределами края. Они же подносили приветственную чашу, предлагая и мне присоединиться к их народу.

Я боялся, что мой отказ вызовет гнев этих добрых людей, но нет – они приняли его легко, лишь предупредив, что мне не позволено ходить по ту сторону гор и тревожить их талиари.

Она сама навестила меня, когда я устраивался на ночлег в доме старосты. Больше похожая на криотку, чем на своих истинно верующих, она была удивительно открыта любым моим словам и, казалось, верила каждому моему слову. Из чего я заключаю, что талиари Альн-Ари либо недавно воплотившийся дух, либо никогда не знавший предательства и людского коварства, что вкупе с забвением всех пришлых дает мне почву для размышлений.

Мое любопытство чуть не стоило мне жизни.

Определенно, приветственная чаша не просто ритуал гостеприимства. Либо сама чаша, либо жидкость в ней навсегда отбирает свободу у каждого, кто рискнет из нее пригубить. Несмотря на мои ежедневные отказы, староста продолжает предлагать мне испить из их источника. Я отказываюсь, но он продолжает настаивать. Чувствую, скоро меня попросят уйти из поселения. Мои разговоры с их духом более не обходятся без свидетелей. Местные слушают, о чем я ее спрашиваю, но не вмешиваются. Пока не вмешиваются, но чашу не убирают.

Ночью я чуть не совершил глупость. Обследовав чашу и не найдя в ней ничего сверхъестественного, я, со свойственным нашему брату любопытством, готов был испить из нее. Благо воды в ней не оставляют, что еще раз подтверждает мою версию о ее свойствах. Не чаша, а вода дарует забвение. И пусть мои ментальные способности подвергаются насмешкам коллег, я уверен, что смогу найти подтверждение своей гипотезе. Остается лишь ждать и надеяться, что меня не напоят их забвенной водой раньше, чем я разгадаю загадку беспамятства.

Пока боги на моей стороне.

Вчера в поселении появились пришлые. Неодаренные, спасавшиеся от непогоды и лихих людей, они с радостью остались на ночевку и пригубили из приветственной чаши. Их жизни на моей совести. Я мог бы предупредить их, но промолчал. Во имя науки и собственных амбиций. Мне нужен был этот эксперимент, а им – кров и возможность отдохнуть. Я убеждаю себя в этом, но не могу избавиться от мысли, что стал соучастником их гибели.

Моего таланта хватило, чтобы просмотреть их самые близкие воспоминания. После они пригубили из чаши, и… ничего не произошло. Я наблюдал за ними весь вечер, пытался напроситься на совместную ночевку, но староста не позволил. Расположение ко мне угасает, и я чувствую, что пора бежать. Шепотки за моей спиной не дают засыпать. Я подолгу лежу и смотрю в потолок, прислушиваясь и ожидая удара в спину. Они больше не кажутся мне добрыми. Они охраняют свой секрет и, кажется, готовы защищать его любой ценой.

Давно мне не доводилось спать в лесу, но именно здесь я впервые за две недели смог отдохнуть. Поселение в горах Лиера осталось в двух днях пути на север, а я все еще жив и при памяти. Огромное, я вам скажу, достижение, стоившее мне грыжи, порванной связки и перелома со смещением. И то мне повезло – до пропасти оставалось каких-то несколько шагов, но Альн-Ари остановила. Мне даже жаль было обманывать наивного духа, но без ее помощи я не смог бы уйти. Но все во благо науки.

Я успел обследовать тех неодаренных наутро и могу с уверенностью утверждать, что их память больше не подлежит восстановлению. Я попробовал, но, кроме головной боли, не смог обеспечить бедолагам больше ничего. И это не блок, не сокрытие отдельных сцен, их память чиста, как у новорожденных младенцев, но ни у кого это не вызывает вопросов, будто так и должно было быть. Механические навыки остались: они ходят, умеют пользоваться ложкой и охотиться, но все признаки их личности утрачены безвозвратно.

Мне жаль их, но эксперимент можно считать успешным. Вода местного источника – увы, мне не удалось вызнать его расположение, но, полагаю, за горами не только святилище талиари, – лишает памяти. Есть ли какие-то закономерности или минимум, который необходимо испить, узнать не удалось. Но, надеюсь, вы простите мне мою слабость, ибо возвращаться в поселение мне более небезопасно. Да и вам – тем, кто читает мой труд, – я рекомендую обходить это место.

Описание пути и карту моего побега смотрите в конце книги. И знайте, их дух добрый, можно просить о помощи…»

Мортен захлопнул книгу и открыл вновь уже в конце. Пролистал приложения и нахмурился.

– Что-то не так?

– Карты нет. Ни описания пути, ни зарисовок. Зато, – он показал Арканту след от вырванных страниц, – кто-то определенно интересовался этой историей.

– Адепты, – поморщился Аркант, проведя пальцами по неряшливо топорщившимся остаткам бумаги. – На что только не пойдут, чтобы не переписывать.

– Вы до такой степени их распустили? – Мортен удивленно вскинул брови. – И архивариус не заставил восстанавливать поврежденный труд? От руки, без всякой магии, чтобы каждая буковка копировала оригинал.

– Увы. – Магистр ностальгически вздохнул, вспомнив, как они с другом однажды всю ночь корпели над одной несчастной страницей. – Времена меняются.

– И не всегда эти изменения к лучшему, – протянул Мортен, убирая потрепанный том обратно на полку. – Ты окажешь мне услугу?..

– Разве ты в этом сомневаешься? – усмехнулся Аркант, поджал губы, думая о чем-то. После извлек оставленный собеседником том и кивнул своим мыслям. – Обойдемся и без посягательства на угодья Хозяйки. Я видел его среди местных призраков. Идем, я не собираюсь призывать всех окрестных призраков в библиотеке.