Александр Романов - Тени хищных звёзд-2. Непокорный зверь

Счастливо оставаться!..

– Ты сволочь, торгаш, – ледяным тоном крикнул Прэт вдогонку уходящему контрабандисту. – Я буду ждать тебя здесь через год!..

Обернувшись, Тьер лишь тихо рассмеялся и быстрым шагом направился к кораблю. На серебристом корпусе корвета алыми языками отражались последнее лучи заходящего светила.

Далеко на севере, в стороне от гряды пятнистых гор, неожиданно появилась большая чёрная туча с проблесками ярких молний. Надвигался кашид, как называли аборигены грозовую бурю, несшую с собой сильный ливень, град и даже небольшие камни, захваченные по пути сильнейшим ветром. Эту яростную стихию аршальцы боялись больше всего на свете, и всячески старались скрыться от неё в любом подходящем укрытии.

Раскатов грома слышно пока не было, но в воздухе уже чувствовалось знакомое напряжение. Нетрудно было догадаться, что буря снова пойдёт в эту плодородную долину, словно сюда её заманивала чья-то злая воля.

Винтар Прэт поспешно выбрался из кустов хага, где справлял естественную нужду, и несколько секунд наблюдал за чёрной тучей, которая постепенно закрывала небо на горизонте. Он мысленно прикинул, сколько времени ей понадобится, чтобы добраться до этой части равнины. Потом громко закричал, предупреждая всех о надвигающейся опасности.

– Кашид, кашид! Чал фурад!

Прожив на Аршале около одного года по местному времени, Винтар успел неплохо выучить примитивный язык племени Шаду. Так что теперь он мог нормально общаться с другими погонщиками скота и своими хозяевами, когда они этого хотели.

Дремавшие в тени кустов надсмотрщики – два здоровенных аборигена, вооружённых плетьми и копьями, тут же вскочили на ноги и посмотрели в сторону, куда указывал небесный раб. Быстро сообразив, что им грозит, они начали ругаться и пинать остальных погонщиков, спавших чуть в стороне на жёсткой рыжей траве.

Невольники, опасавшиеся кашида ещё больше, чем своих мучителей, бегом направились к небольшому стаду торнов, которые паслись в отдалении. Они неспешно поедали траву и серо-бурую листву кустарника. Когда Прэт впервые увидел этих массивных животных с роговым панцирем на спине, он невольно сравнил их с доисторическими земными цератопсами, хотя реальное сходство между ними было минимальным.

Торны имели мощные тела высотой около двух с половиной метров, четыре толстые лапы и большую голову с длинной сплющенной мордой. На покатом лбу, чуть повыше узких желтоватых глаз, торчал длинный острый рог. Значительная часть их тел вокруг панциря была покрыта густой коричневой шерстью. Несмотря на угрожающий вид, эти растительноядные животные были вполне мирными и послушными существами. Агрессию они проявляли крайне редко, да и то лишь, когда им угрожала серьёзная опасность.

Выкрикивая всевозможные ругательства в адрес медлительных торнов, Винтар вместе с другими рабами стал гнать стадо к ближайшему укрытию, где можно было переждать разгул кашида. Чтобы животные поторапливались, он периодически бил их по бокам длинной палкой с утолщением на конце.

Буря быстро приближалась, постепенно догоняя группу аршальцев и единственного на планете человека. Природная стихия не делала различий между обитателями этого мира, и могла уничтожить любого, кто подвернётся ей на пути.

Спасительное убежище находилось в трёх километрах от пастбища, в огромных скальных пещерах. Но туда ещё надо было добраться. Поэтому сейчас, перед лицом страшной опасности, пять погонщиков и два надсмотрщика совместно гнали стадо животных на юг. Большие гранитные скалы были хорошо видны на широкой плоской равнине издалека. Это было единственное место, где можно было спрятаться от ветра, потоков воды и града.

По рассказам аборигенов, когда-то эти скалы омывало великое Хатошимское море, которое потом отступило далеко на юго-запад. Так что теперь добираться до него нужно было целые сутки. В правдивости легенды Прэт ничуть не сомневался, поскольку находил в глубине пещер соляные отложения. Да и сами пещеры очень напоминали гроты, появившиеся в скалах миллионы лет назад в результате морского прибоя.

В тёплый период года грозовые бури на Аршале случались не редко, и укрыться от них можно было только в деревенских хижинах. Тяжёлым торнам стихия была не страшна, но существ поменьше и полегче она могла серьёзно покалечить. Поэтому здесь и на других открытых пространствах естественные пещеры становились для аборигенов единственным спасением от кашида.

Когда бегущее вперёд стадо приблизилось к скалам на расстояние нескольких сотен метров, в спину погонщиков ударил по-настоящему сильный порыв ветра, так что Прэт едва не упал на землю. На секунду остановившись, он оглянулся назад.

Чёрная грохочущая туча с мелькающими тут и там молниями, закрыла уже большую часть неба. На том месте, где ещё недавно мирно паслись торны, теперь стояла сплошная стена из ливня и града. Трава и другая растительность вбивалась в почву, которая в свою очередь превращалась в месиво из камней и грязи. Это означало, что завтра Винтару и остальным рабам придётся перегонять стадо на другое пастбище, находившееся на восточных землях племени Шаду, у подножья пятнистых гор.

Подгоняемые с разных сторон криками, палками и плетьми, торны обогнули край скалы и, недовольно фыркая, с громким топотом ворвались в огороженное гранитными обломками пространство. Здесь они могли переждать бурю, встав плотно друг к другу.

Как только последние животные оказались в своеобразном загоне, на рабов и надсмотрщиков обрушился поток холодной воды. Сбиваемые с ног ураганным ветром, погонщики едва успели вбежать в открытую пасть первой спасительной пещеры. Она уходила вглубь гранитных скал на десяток метров.

Почти все гроты здесь натуральным образом соединялись между собой в длинные галереи. Некоторые из них выходили с противоположной стороны, так что опасаться затопления пещер не стоило.

Отдышавшись после быстрого бега, Винтар бросил на неровный гранитный пол посох погонщика и присел на большой камень возле стены, запахнув на груди шкуру торна. Теперь можно было отдыхать, и даже спать, хоть до завтрашнего утра. Буря могла бушевать несколько часов, а за это время наступит ночь. Но спать не хотелось. Хотелось развести огонь, согреться у костра и поесть.

От голода у него в животе в очередной раз свело кишки и заурчало в желудке. В отличие от выносливых аборигенов, он никак не мог привыкнуть к ночному холоду и дневному голоду. Но, судя по всему, надсмотрщики кормить рабов пока не собирались. Кроме того, Прэту ещё не всякая еда подходила для нормального усвоения, даже если на вид она выглядела вполне съедобной.