Марго Генер - Колдуньями не рождаются

Пару минут лежала и прислушивалась к ощущениям – все ли цело и все ли на месте. Когда тело с готовностью отозвалось на мои шевеления, я, наконец, осторожно поднялась и пошатываясь вылезла из стога.

Первый и резонный вопрос в голове прозвучал как: «где я?»

А вопрошать есть чему.

Во-первых, я в каком-то то ли сарае, то ли хлеву. Крыша в одном месте разобрана, туда я и провалилась. Стог сена, из которого вылезла, навален в углу, зато у противоположной стены две коровы в стойле смотрят на меня большими глазами и озадаченно пережевывают траву. Или что там пережевывают обычно коровы.

Рядом чёрная кошка, огромная настолько, что мейкун рядом с ней просто котенок.

– Киса-киса, – нервно поманила я зачем-то кошку.

Та только высокомерно задрала хвост и ушла к коровам. Ну и хорошо. Ещё с кошками мне возиться. Грабли и тяпку я, конечно же потеряла при падении. Теперь обороняться не чем, а то мало ли, что в голове у этой гигантской кошки. Чем их тут кормят? И главное, тут – это где?

Понять, как можно так лихо вывалиться в сарае не получалось, несмотря на все мои умственные способности, вообще-то очень неплохие.

Потерев шею, я кое-как отряхнулась, вытащила из-за пазухи колючие соломинки и проковыляла к двери, в щели которой пробивается бледный, но все же свет.

Когда осторожно открыла, в лицо пахнуло ночной прохладой и запахами сумеречных цветов (в сарае пахло совсем не цветами, учитывая наличие коров). Слева кусты, справа клумба, в небе ярким серпом сияет месяц, а воздух заполнен трелями сверчков.

Ну прям идиллия.

Мозаика мыслей становилась все более рассыпчатой. Откуда месяц, если сейчас безлуние? Не мог же он возникнуть в один момент. Да и само мое нахождение здесь какое-то странное. В животе похолодело, щекочущая жуть снова прокатилась по спине табуном мурашек, а я передернула плечами.

Неужели я и вправду переместилась?

Реальность давала факты, но разум пока принимал их с трудом. Хотя рефлексы, к счастью, срабатывают быстрее. И на том спасибо.

Все больше озадачиваясь, я вышла из сарая, на ходу вытаскивая мобильник (успела сунуть его в карман в момент падения). Еще светится, но сети нет. Я сглотнула нервный комок – без мобильника как-то совсем незащищенно.

Но разбираться надо, где бы я ни оказалась.

На деревянных ногах и все еще пошатываясь, двинулась по дорожке, сжимая пальцами телефон, как последний оплот спасения. Под ботинками хрустит мелкий гравий, сердце колотится, а шорохи и стрекотания, вперемешку с редким, но настойчивым уханьем совы, пугают до визга. Но визжать нельзя. Мало ли, какие кошмарусы тут еще шляются.

Пройдя между кустами и клумбой, повернула налево и тут же на кого-то налетела. Перепугавшись, я заорала и отпрыгнула назад, выставив перед собой телефон, как меч. Глупо конечно, но в этот момент я вообще не думала, как это выглядит.

«Кем-то» оказалась пышнотелая девица в наряде средневековой, наверное, доярки: длинная юбка колоколом, на поясе оборка, глубокий вырез с пятым размером, а на голове натуральный чепец, из-под которого торчат светлые кудряшки.

Девица в первую секунду вытаращилась на меня, а потом выдохнула звонко:

– Ты чего тут? Из деревни? Давай быстрее, хозяин уже едет!

Прежде, чем я успела сообразить, что мелет эта ряженная, она цапнула меня за руку (причем довольно крепко) и быстро потащила по дорожке.

Только спустя несколько секунд дар речи ко мне вернулся.

– Куда мы? Эй…

– Волнуешься? Эт нормально. Я тоже волнуюсь. Все волнуются, – затараторила девица, не ослабляя хватку. – Как не волноваться? Сам темный маг едет.

Услышанное показалось настолько глупым, что я даже не нашлась что ответить. Темный маг? У них тут что, групповые костюмированные игры?

Ни в чем групповом я участвовать не собиралась, поэтому изо всей силы попыталась вытянуть ладонь из крепких доярочьих пальцев.

– Эй, – снова попыталась вразумить ее я, – да пусти ты! Я не из вашего клуба. Я с работы домой шла!

Но отпускать девушка меня не собиралась, даже наоборот, еще усерднее стала тянуть.

– Чего на тебе за одёжа? – сокрушалась доярка, косясь на меня и продолжая вести в неизвестном направлении. – В батрачки податься решила? Не девичье то занятье, вот тебе мое слово. Не девичье. Ничо, мобыть хозяин сегодня в духе. И никого не заберет. Но не явиться – вообще три шкуры сдерет. Оно конечно боязно, но идти надо.

– Ч-чего? – выдавила я обалдело.

– Да ничего. С луны ты што ль упала? Ни одна еще не возверталась из хозяйского дома. Но кто знает, мобыть жизнь у них там, как сахар. И батрачить не приходится. Рассказать-то никто не могёт. Быстрее! Что ж ты не расторопная такая.

Сказанное дояркой меня так изумило, что даже позволила протащить себя через заросли самшита и вывести к какому-то дворику с фонтаном в виде громадной рыбы. Я охнула.

Изумил меня не столько фонтан, сколько цветная светящаяся вода, вылетающая пружинками и кольцами. Точно сказать, какая технология для этого используется не могу, но выглядит обалденно, особенно в ночном сумраке, который освещается только этим фонтаном и какими-то голубыми шариками на тропинках.

Все еще оторопевшая от всего, что происходит, я оказалась поставленной в конце шеренги из девушек, наряженных как доярка, с небольшой разницей в цветах передников и чепчиков.

И что это за смотр сельской самодеятельности?

Я решила, что меня приняли за свою в какой-то массовой акции и, чуть наклонившись к доярке справа от меня, спросила шёпотом:

– Слушайте, это вообще что за флешмоб? Ну, мне хоть понимать, чтобы подыгрывать правильно.

Доярка покосилась озадаченно, брови сдвинулись, она почесала шею и пробормотала:

– Чего?

– Ну что мне делать? – пояснила я, от нервов окончательно потеряв ориентиры. Самое время развернуться и бежать куда глаза глядят.

До доярки, наконец, дошло, что я имею в виду – лицо просияло, морщины между бровей разгладились, а губы растянулись в счастливой улыбке.

– А… Так это, делать, что и все. Стоять смирно, глаза в землю. Покладистость проявлять.

– Какой странный флешмоб, – пробормотала я, – Может я все же…

«Пойду», хотела продолжить я, но не успела, потому что где-то за кустами послышался грохот и ржание. Девушки, как одна, моментально уткнулись взглядами в гравий под ногами, а буквально через несколько секунд из-за зарослей вылетела натуральная карета. Черная, огромная, с какой-то мудреной лепниной и золотым напылением. Запряжена двумя конями чернее самой ночи, гривы вьются, хвосты длинные. От изумления, мне даже показалось, что в их глазах что-то мерцает.

На козлах маленький человек в длинном темно-зеленом сюртуке и такого же цвета треуголке. Несмотря на свой рост, он ловко вздернул поводья и зычно выкрикнул: