Василий Панфилов - Дипломная работа

… извернувшись каким-то чудом, выхваченный вовремя руками дяди Гиляя, памятником самому себе седлаю краеугольный камень.

Вот эта фотография, со мной-памятником и смеющимися друзьями, и обошла все газеты. Удачные кадры.

Но это потом, а сейчас…

… Фира разбивает бутылку шампанского о валун, и закладка университета официально состоялась.

Вспышки, вспышки… ловлю себя на дурной ревности, но уж больна она хороша! Уезжал – девчоночка ещё, а приехал – барышня! Не взрослая ещё, далеко не… но уже сейчас вижу, что совсем не хуже Клео де Мерод [14] Клео де Мерод – французская танцовщица, на рубеже веков признанная самой прекрасной женщиной Франции. Её можно назвать одной из первых профессиональных фотомоделей, и фотографии её были буквально повсюду – вплоть до почтовых марок и открытках. ! Лучше, чорт побери!

– … господа, господа… не толкайтесь! Месье Мартен… пропустите человека!

К чести собравшихся, нет ссор и попыток как-то протолкнуться вперёд, "бремя белого человека" в Африке воспринимается совершенно иначе. География этих мест странным образом влияет на мозжечок, подкорку или иные части европейского мозга. Стоит распоследнему трущобному оборванцу ступить на красноватую землю Африки, как начинается преображение в гордого кабальеро времён Конкисты.

Многоголосица на десятке языков, включая английский и идиш, создаются сотни групповых фотографий перед краеугольным камнем первого в Африке университета [15] Первым университетом в Африке принято считать исламское учебное заведение в Тимбукту (Мали), но я напоминаю – в книге НЕ политкорректное время, и достижения НЕ европейских цивилизаций принижаются или "не замечаются", притом чаще всего искренне. . Все, мало-мальски причастные и вовсе непричастные, но…

… если Луис Бота хочет попасть на первые полосы вместе с нами, то глупо отказывать президенту ЮАС в этом невинном желании. Все всё понимают, но формально вот так вот. Улыбаемся и машем!

Отношения между кантонами и собственно бурскими республиками непростые. Сразу после войны всколыхнулся африканерский национализм, желание обособиться и заморочки людей, привыкших считать всю Африку – своей.

Чем дальше, тем больше среди африканеров разговоров о "глухом нейтралитете" в случае войны. Глупо… или всё же нет? Какие там подводные течения в Большой Политике, Бог весть.

… но об этом потом. А сейчас, прервав неуместные размышления, выдёргиваю из толпы Самуила и Товию для группового фото. Потом земляков…

… какие ни есть, а родня. Мне – несложно постоять несколько лишних минуток, а им – не просто память, а козырный документ, который в некоторых случаях весомей иные удостоверений.

– Лыбисся, как дурак, – пхается Санька локтём.

– Ну… – только плечами пожимаю, – и чорт с ним!

Хоть как, хоть не как… а лёгко на душеньке так, что и словами не передать! Сильно ещё не всё, чего в жизни хотел достигнуть, но вот…

… стоит краеугольный камень. Есть строительная документация, деньги… всё есть!

"– Панкратовский университет" – шепчу одними губами. Почему-то немножечко неловко… а с другой стороны, а как иначе-то?! Стэнфорд, Гарвард… Третьяковская галерея, наконец! Чем я хуже-то?!

Поначалу хотел назвать "Георгиевским" – вроде как не напрямую, а в честь святого. Дядя Гиляй с Феликсом переубедили. Дескать, мощный политический жест с посылом всем слоям населения.

И если честно…

… я не слишком сопротивлялся. Чем я хуже…

– Иди, – подтолкнул меня Владимир Алексеевич, – пора говорить речь!

Забежав на невысокую трибуну, некоторое время молчал, глядя на волнующееся людское море. Сколько их… тысячи? Десятки тысяч? Не знаю уж, как меня услышат те, кто с краю стоит…

Наконец поднял руку, прося тишины. Не сразу, но волнение смолкло и тысячи людей устремили свои взоры на меня. Вдох…

– Свободные люди на свободной земле! К вам обращаюсь я, друзья мои! Всё мы знаем цену свободе, потому что взяли её – в бою! Отстояв свободу здесь и сейчас, мы готовы драться и дальше, защищая свои дома, свою землю и отныне и навсегда – свою страну!

Короткая пауза…

– Здесь и сейчас мы строим наш общий дом – на века. Строим, не отставляя далеко оружие, и если понадобится, пойдём защищать наши дома, нашу страну – от любого врага, кто бы он ни был!

– Я знаю! – обвожу глазами толпу так, что каждому почти кажется, что смотрю я – лично на него. В упор. Глаза в глаза, – Каждый из нас выполнит свой долг, и если надо – до самого конца, даже ценой собственной жизни. Потому что за спиной – дети и жёны! Это и есть Родина!

Снова пауза, дабы прониклись и осознали.

– Вы, ваши родные и друзья, ваши дома, и отныне и навсегда – земля. Ваша! Земля и воля – за это можно воевать, и если понадобиться, то и со всем миром!

Пережидаю гул толпы, и снова поднимаю руку, требуя тишины.

– Я полностью уверен в вашем мужестве и готовности умереть за свободу! Но я хочу, что вы… все вы – жили! Если все выполнят свой долг [16] В этом абзаце отрерайченная речь Черчилля в начале ВМВ. , если ничто не будет забыто, и если будут приняты наилучшие меры, как это делается сейчас, вам не придётся умирать!

– Выполняя свою долг до конца и делая всё для защиты нашего дома, мы переживём любые бури! Я знаю, что вы умеете работать до кровавых мозолей и сорванных спин! А сейчас я прошу… нет, требую! Требую от вас, чтобы вы с таким же усердием – учились!

Толпа загудела, начались было обсуждения…

… и снова рука требовательно взлетает вверх, призывая к молчанию.

– Учиться, учиться и ещё раз учиться [17] Фраза написана Лениным в работе "Попятное направление русской социал-демократии" в 1899 году. После написания она нигде так и не была опубликована, увидела свет только после смерти лидера большевиков, в 1924 году, в № 8–9 журнала "Пролетарская революция". ! Учиться надлежащим образом – военному делу и грамоте, наукам и языкам! И не лениться, пребывая в праздности и чванстве!

– И… – делаю несколько шагов вперёд и чуть наклоняюсь, создавая более доверительную атмосферу, – я прошу вас отнестись к учёбе, как к военной операции. Забудьте слово "Я!", отныне и навсегда есть "Мы"!

– Ваши личные успехи – ничто! Если сосед, состоящий в одном коммандо с вами, не умеет стрелять, если не умеет читать карту и перевязать раненого товарища – погибнет не только он, но и вы! Всё коммандо!

Выдох… такие аналогии понятны большинству собравшихся.

– Один в поле не воин, вы знаете это! Вместе мы преодолеем любые невзгоды, как уже преодолели войну! Так неужели не одолеем неграмотность?! Мы, сумевшие отбиться от Британской Империи?!

И тут же, не давая возможности задуматься…

– Хотим ли мы, что наше обретённое отечество утеряло свою независимость [18] Отрерайченная речь Сталина 4 февраля 1931 г. ? Нет! Но если мы действительно не хотим этого, то необходимо в кратчайший срок ликвидировать его отсталость! Мы отстали от передовых стран на пятьдесят-сто лет, и нужно пробежать это расстояние за несколько лет! Либо мы сделаем это, либо нас сомнут.