Олег Белоус - Попаданцы в стране царя Петра

Все еще продолжая про себя возмущаться дурацким распоряжением властей, она обогнула большую лужу, расплывшуюся посреди тротуара и повернула на улицу Советскую. Солнце пригревало, но холодный ветер в лицо заставил зябко ежиться и поднять воротник плаща. Мимо стремительно проскочила легковушка с нелепой нашлепкой газогенератора, разбрызгав лужу. Оля испуганно шарахнулась к стене ближайшего дома. Слава богу не забрызгал, а то стирать проблематично, моющие средства почти исчезли из продажи. Сделанное уже после Переноса мыло хотя и приятно пахло хвоей, но его было мало, к тому же оно совершенно не подходило для машинной стирки, а вручную стирать Оля не любила. Легковые автомобили с газогенераторами все чаще появлялись на улицах города. За сравнительно небольшую сумму их устанавливали в авторемонтных мастерских. До двухэтажного деревянного дома, где она снимала комнату, такие далеко не редкость в старинном уральском городке, оставалось пройти пару кварталов, когда в десятке метров впереди затормозила иномарка. Из-за водительского места поднялся смутно знакомый мужчина, с худощавым, хищным лицом, слегка за тридцать. Опустив руки в карманы новенькой серой ветровки, он встал у нее на пути.

Ясно, пытается познакомиться с ней. Оля гордо выпрямилась и презрительно поджала пухлые губы, в упор не замечая нахала. Она на улицах не знакомится, не из таких! Еще выше подняв нос, она попыталась обогнуть незнакомца, но не успела. Мужчина, раздвинув в вежливой улыбке тонкие, злые губы, произнес совершенно деловым тоном, без единого намека на попытку познакомиться:

– Ольга Николаевна?

– Да, – девушка остановилась, взглянула на мужчину с удивлением, откуда он ее знает? Сколько она не напрягала память, но вспомнить собеседника не могла, но он все же ей кого-то напоминал. Тонкие дуги ее бровей вопросительно приподнялись.

– А Вы кто? Я вас не знаю!

– Я помощник Виктора Александровича Соловьева. Ваш двоюродный дядя хочет поговорить с Вами, секундочку, – мужчина вытащил из кармана коробочку мобильного телефона. Набрав номер и, дождавшись ответа, он произнес:

– Она здесь, – и передал трубку девушке.

Оля нерешительно поднесла телефон к уху.

– Здравствуй Оленька, – прозвучало в трубке. Голос дяди, после Переноса через день выступавшего по телевидению, она узнала сразу. От того что он ей предложил девушка вначале растерялась, а затем едва скрывая радость, ответила согласием. Дядя сказал, что Оля осталась его единственной родственницей на всем белом свете. Они должны жить в одном доме и что он вместе с женой просит Олю переехать жить к ним. А мужчина, подошедший к ней, доверенное лицо дяди, он привезет ее домой. На слабые попытки девушки возразить, что она должна завтра явиться в военкомат, дядя лишь хохотнул и заявил, что эту проблему он решит…

Оля распаковала и разложила вещи по полкам в громадный, до потолка, сверкающий на солнце белоснежный шкаф-купе, опустила жалюзи на открытом окне. Больше заняться нечем. Пока на улице не стало потихоньку темнеть, она со страдальческой гримасой на лице сидела перед телевизором, передававшим дурацкие боевики. Вечером, городское телевидение начало передавать собственные творения. Корреспондент брала интервью у свеженазначенного заместителя главы города по науке – бывшего ректора сельхозакадемии. Вначале Оля заинтересовалась, но потом разочарованно вздохнула. Планы исследований, восстановление промышленных технологий и экспедиции геологоразведки ее абсолютно не интересовали, она откровенно заскучала. Ректор долго и подробно рассказывал о создании в городе лабораторий и конструкторских бюро. Освободившиеся преподаватели и профессора совместно с немногими конструкторами, оказавшимися на предприятиях города, укомплектовали лаборатории промышленности, черной и цветной металлургии, химическую, фармакологическую и электротехническую и немедленно приступили к заказым мэрией исследованиям. В самой сельхозакадемии начали экспериментальные прививки оспы материалом, взятым от коров. Лишь короткий разговор по телефону с ее Сашей ненадолго развлек девушку.

Тетя до вечера так и не появилась, а когда Оля попыталась выйти прогуляться вокруг дома, охранник на входе не выпустил ее. Досадливо поморщившись, он твердым голосом заявил, что Виктор Александрович настоятельно просил девушку не выходить из дома. Заявление озадачило Олю, настроение немного ухудшилось. «Меня что арестовали? Не слишком ли рано я обрадовалось, что дядя, наконец, обратил на меня внимание?». Но спрашивать было некого. Не охранника же! Оля, постояв перед мужчиной несколько мгновений, возмущенно фыркнула и ушла в комнату, дальше скучать и строить планы на будущее. Лишь в десятом часу бухнула входная дверь, послышался властный дядин голос. Девушка выскочила в прихожую, Соловьев переобувался в домашние тапочки.

– Оленька, здравствуй! – дядя выглядел немного уставшим, но как обычно весьма вальяжно, – я приведу себя в порядок, зайду к тебе.

– Дядя, меня…

– Все потом, дай мне привести себя в порядок – слегка недовольным голосом прервал ее мужчина, энергично размахивая руками, вышел в дверь.

Полчаса она провела словно на иголках, тысячи вопросов, одновременно вертелись у девушки на языке и главный из них, почему дядя внезапно воспылал к ней интересом.

В дверь аккуратно постучали, не дожидаясь ответа, в комнату зашел одетый в махровый белый халат дядя. Растерявшись от неожиданности, Оля поспешно вскочила с дивана, нажав на кнопку пульта, выключила звук на телевизоре. Виктор Александрович окинул взглядом одобрительным племянницу. Фигурка славная, такие бывают у занимавшихся балетом. А Оля и вправду в детстве им занималась, но не срослось. Лицо молодой племянницы слегка зарумянилось, дядя приобнял девушку за плечи и поцеловал сухими губами в подставленную щечку.

– Пойдем, я покажу тебе дом, где теперь ты будешь жить, – вальяжным тоном произнес дядя. Девушка посчитала неудобным отказываться, они вместе пошли в короткую экскурсию по дому.

Они шли по комнатам, время от времени останавливались и Соловьев с видимым удовольствием в голосе рассказывал где и как он приобрел обстановку очередной комнаты или как ее строили. Наконец экскурсия закончилась, они вернулись назад в Оленькину комнату. Пододвинул поближе к дивану стоявшее в углу кресло-качалку, дядя непринужденно уселся. Девушка, пока осваивалась в комнате, успела оценить качалку и, попробовать покататься на ней. Здорово!

Оля, похлопав наращенными ресницами и чем-то неуловимым напомнив куклу Барби, обратилась к дяде:

– Виктор Александрович!

Мужчина снисходительно улыбнулся и протестующе выставил вперед ладони: