Алексей Поганец - Дикий

Минуты через три из кабинета вышел качок с красной кожей, одетый в комбинезон с короткими рукавами. Прошел мимо нас, кивнув моим сопровождающим. Я тут же заметил, что жесты у нас похожи, значит, не зная языка, можно изъясниться… наверное. Хотя мне должны ментально язык внушить, ладно, посмотрим. Тут как раз робот что-то буркнул, и мы зашли в кабинет. За столом сидел крепкий мужчина лет пятидесяти. Он о чем-то переговорил с сопровождающими, достал из шкафа коробочку, вынул из нее черную горошину и дал ее мне. Ага, я же начитался фантастики, знаю, это переводчик, нужно засунуть его в ухо. И, не дожидаясь команды, решил блеснуть умом, засунул горошину в ухо. Начальник за столом сначала опешил, потом заржал. Сопровождающие поддержали. Я понял, что только что опустил мнение о моем интеллекте ниже плинтуса. Но я был неправ, я ошибся в своих возможностях. Следующими действиями я смог опуститься ниже дна. Под смех я вынул горошину из уха, начальник, посмеявшись, показал рукой, что подносит ко рту щепоть. Ну, я недолго думая закинул горошину в рот. Взрыв хохота, начальник покраснел, сипел, не мог выговорить ни слова, только рукой махал. Сопровождающие согнулись пополам, держась за животы. Медленно вынув горошину изо рта, подождал, пока просмеются.

Про себя подумал, что о таком дебиле будут долго сказки рассказывать сослуживцам. Наконец просмеявшись, он опять поднес щепоть ко рту и сказал «бла-бла-бла». Я, точно копируя его действия, повторил «бла бла бла». Приятный женский голос с потолка сказал что-то. Опять взрыв хохота, начальник замахал руками. Опять поднеся щепоть ко рту, произнес «бла-бла». Я поднес горошину ко рту и молча уставился на него, он опять: «бла-бла». Ну, я как в микрофон выдал: «Раз, раз». Женский голос под потолком что-то затараторил, я так понял – на разных языках, начальник вращал кистью руки, типа давай еще. Тут до меня дошло:

– А, тут говорить надо, это микрофон?

Голос сверху вдруг выдал:

– Русский язык, вы говорите по-русски?

Я даже опешил немного:

– Да, говорю.

Тут сопровождающий отнял у меня горошину, упаковал в коробочку и убрал в шкаф.

Начальник что-то сказал. И голос сверху перевел:

– Ты откуда такой недоразвитый?

Немного обидно, конечно, вопрос прозвучал, но он – начальник, я – дурак. Тем более, зачем им микрофоны отдельные? Сами недоразвитые, на Земле и то их уже не видно.

– Планета Гео?

– Не, не Гео, Земля. – Хотя что-то знакомое, точно – география, геометрия, с греческого, насколько помню, название.

Начальник что-то хмыкнул, уставился в стену за мной, я обернулся, на стене ничего не было. А, наверное, он перед глазами карту видит.

– Вот это тебя занесло. Ладно, ты и так много моего времени потратил. Как попал к сполотам на корабль?

– Я не знаю. Вышел на улицу в туалет, – даже не соврал я. – Очнулся – белые стены кругом, потом открылся коридор, и я у вас… А кстати, где я?

– Ты на пустотной станции баронства Адайя.

– А как же небо?

– Хватит вопросов, мне тебя оформлять еще. Имя?

– Алексей…

– Стоп, тут такое никто не выговорит, у вас, у диких, язык зубодробительный, тут у нас принято – одна буква в имени, у кого язык Содружества не родной.

– Не понял, «а», что ли?

Тут на меня опять посмотрели как на идиота.

– Не звук, а буква, «ал» или «ксей», к примеру. А, – махнув на меня рукой, – имя будет Митс, пойдет? Фамилия будет Гео.

Я молча кивнул головой. Но, видимо, это даже не требовалось, похоже, я себя зарекомендовал уже недалеким, да что там недалеким, прямо скажем, дебилом. И отношение ко мне тут выстраивают уже как с очень глупым.

У них, похоже, как в греческом алфавите, буквы – целые слова, типа альфы и омеги. А и ладно, я их больше не увижу все равно. Между тем зажужжало, и из стола вылезла карточка два на пять сантиметров. С моим трехмерным фото на одной половине, а на второй что-то написано.

– Если что-то будут спрашивать, последнюю строчку показывай, там язык указан, на котором ты говоришь, ну все, пока.

Я опешил:

– А куда идти? И что – вопросов больше не будет? Как у нас на планете жизнь? Достижения?

– Никому ваша жизнь и достижения не нужны, иди в лифт, там я настройки сделал, выйдешь, восьмая дверь направо, там соцслужба, пусть она с тобой разбирается. С интеллектом у тебя слабовато, но ты не переживай – и тебе работу подберут, все, давай иди.

Я хотел было возмутиться по поводу интеллекта, но молча развернулся, вышел из кабинета, пошел к двери лифта, мыслей воз. Что? Как? Куда? Сзади закрылись двери предбанника, а я даже не спросил, как лифт открыть. Подошел к лифту, вроде эта дверь. Дверь раскрылась, ага, кабинка знакомая. Сел на лавочку, меня понесло в какие-то дали.

Но по ощущениям сильно вниз. Тут до меня дошло, что во время всего путешествия я хоть и сидел на горшке, но по назначению не использовал, и, что называется, на клапан начинало давить.

Вот тут паника, куда, тут же замкнутые помещения, да лифт не едет, а если едет, как долго проедет. Как только открылись двери, рванул на выход. Народу здесь было куда больше, ну и понятно, от силовых структур лучше подальше держаться. Выскочив, я посмотрел – вправо коридор, посмотрел – влево коридор. Блин, куда бежать. Хотя давление придало смелости, и я решил спросить. Без разбору подскочил к пожилой паре, одетой в какие-то мешки, как на средневековых картинах, какие-то рубища или наволочки драные, сверху какие-то детские чепчики. Мужчина – хорошо выбритый, лет шестьдесят, и женщина того же возраста, только у мужика мешки в сине-красный цвет выкрашены, а у женщины в разные оттенки зеленого. Прическа у обоих закрыта чепчиками с рюшечками.

– Извините, где здесь туалет? – оба уставились на меня непонимающе, женщина что-то спросила: «быр-быр?»

Ну что мне оставалось делать? Я исполнил танец, держа руки на причинном месте. Женщина, с непониманием уставившись на меня, снова:

– Быр-быр?

Я уже начал паниковать, но тут мужик с пониманием показал на один из концов коридора, потом пальцем налево и еще раз налево. Причем сделал он это все молча. Я кивнул ему и рванул в конец коридора, где действительно слева был небольшой тамбур, я рванул в него и сразу повернул еще налево, там был контур двери, которая, кстати, открываться не хотела. Я подлетел к двери и начал ощупывать, но, видать, я просто спешил, дверь реагировала с небольшой задержкой, которая мне показалась вечностью. За дверью оказался вполне просторный зал с зеркалами и кабинками, народ в зале был разнополый. Да по фигу, быстрей в кабинку. Блин, а туда ли я попал? В кабинке стоял довольно высокий стул, нет, стул средний, но для унитаза очень высокий. Даже не стул, а, скорее, кресло, отдаленно похожее на компьютерное, только ножка сантиметров двадцать в диаметре и не слишком глубокое углубление. Как тут что работает? Никаких рычагов, кнопок. А вот времени разбираться не было, думал уже, нагажу, закрою кабинку и убегу. Как только отлегла основная проблема, всплыла другая: помимо кнопок и рычагов не было ни бумаги, ни мусорки. Почему во всех фантастических книгах пишут так: «показал, как пользоваться туалетом», а как пользоваться – никто не пишет. Думай не думай, а пришло время вставать, ноги затекают. Едва я приподнял зад, сразу раздалось какое-то шипение, и шипение не как воздух с камеры выходит, а как электровыжигалка дерево жжет, с каким-то присвистом. Под задницей пошло какое-то свечение. Я так понял – это заменило бумагу. Хотя и выемка оказалась пуста, и стул был обеззаражен. О как!