Евгений Жданов - Тень Рассвета

– Я понял, Женёк, я уже всё так и сделал…

– Вот и славно… Я пойду проверю, что там, на другом конце переулка, а ты смотри в оба…

Честно говоря, идти к месту, откуда доносились выстрелы, не самая лучшая идея в моей жизни, и в этом я убедился быстро. Мне навстречу выбежала ошеломлённая толпа людей с ужасом на лицах. Среди них были старики, женщины и дети… Люди что-то кричали, указывая пальцами в сторону, откуда бежали. Откинув приклад, я взял свой «Кедр» наизготовку и, прислонив к плечу, не спеша пошёл к месту, откуда бежали граждане. На мгновение я потерял дар речи и замер на месте, увидев, как одни люди набрасывались на других. При этом бегали они, как спринтеры, однако были в крови и в грязи, а также в рваной одежде.

В двадцати метрах от меня бежала женщина с пятилетним ребёнком, которую сбил с ног обезумевший человек, начавший её бить руками, раздирая себе пальцы в кровь, сдирая кожу и вырывая себе ногти о плоть бедной женщины. Зрелище было не для слабонервных, ребёнок лежал рядом, плача и держась за коленку с гематомой. Признаю, я никогда раньше не стрелял в людей, да и вообще, во что-то живое, но тут палец сам спустился на курок и одним движением фаланги пальца – выстрел. И всё, как в замедленной съёмке: девятимиллиметровая пуля, вылетевшая из дула пистолета-пулемёта, пронзает височную долю обезумевшего человека. Удивительно, как шесть грамм свинца способны остановить практически любое живое существо. Был человек, рос, ел, общался, размножался, а тут бац – всего лишь шесть грамм. Не знаю почему, но именно об этом я подумал, убив первого человека… Если что, это была тридцать девятая статья уголовного кодекса, крайняя необходимость, ибо теперь прокурор с меня не слезет…

Не прошло и пяти секунд, а в голове уже столько мыслей, и перед глазами картина, как бездыханное тело падает на асфальт, где уже обосновались мозги отчалившего на небеса. Подбежав к женщине и начав осматривать её, я еле сдержал рвотные рефлексы. Картина была ужасной: грудная клетка выпотрошена, всё в крови, она лежит, захлёбываясь собственной кровью… Я не знал, чем ей помочь, попытка связаться по рации с руководством, да и вообще с кем-нибудь, не принесла желаемого успеха, в эфире было радиомолчание… Даже на телефоне связи не было. Я подошёл к ребёнку, осмотрел рану: небольшая гематома, не смертельно, и слава богу.

– Дя-дя, а что с мамой? – дрожащим протяжным голосом промямлил ребёнок. И в этот момент мне стало страшно. Я не знал, что сказать этой девочке, чтобы не травмировать её психику…

Я загородил ей своим телом обзор того места, где лежала её мать.

– Солнышко, мама приболела и лежит отдыхает, сейчас подъедут врачи и ей помогут. Но нам с тобой надо уйти отсюда, не бойся, с мамой уже ничего плохого не будет… – какую же ересь я нёс… В этот момент я себя так ненавидел, не знаю почему. Легче было нажать спусковой крючок и убить человека, чем вести в такой ситуации диалог с ребёнком, мать которого лежит рядом мёртвой.

Девочка посмотрела на меня своими заплаканными глазками и, хлюпая носиком, произнесла:

– Но как же я уйду без мамы? Можно я подожду врачей вместе с ней? Я без неё не могу уходить, нас дома папа ждёт и Лёшка ждёт в люльке. И как я домой попаду без мамы? И папа запрещает общаться с неизвестными людьми, тем более куда-то ходить…

– Солнышко, я сотрудник полиции, ты мне можешь доверять. У нас мало времени, очень мало…

То ли шестое чувство, то ли ангел-хранитель мне подсказал, что со спины надвигается угроза. Обернувшись, я увидел, как очередной обезумевший бежит на меня. Его звериный оскал, бешеный взгляд и лицо, испачканное кровью, засохшей и свежей, вызывали у меня, с одной стороны, страх и отвращение, но с другой – давали такой прилив адреналина, словно мне вкололи эпинефрина.

– Стоять, полиция!

В ответ была ожидаемая тишина, после чего руки сделали всё за меня автоматически. Перед зрачком возникает целик с мушкой, в котором фиксируется лицо неприятеля. Доля секунды, и из дула вырываются языки пламени, а следом вылетает смертоносный свинец – и всё, угрозы нет… И всё же «Кедр» – изумительное изобретение наших оружейников. Я в жизни с первого раза так из макарова не попал бы, а так два выстрела – и все в яблочко, один из них даже в глазное… Времени мешкать и вести диалоги с ребёнком не было, поэтому я, откинув за спину «Кедр», схватил девочку и побежал к Саньку, оттуда как раз раздавались автоматные очереди.

Выйдя из-за угла, я увидел эпичную сцену: на окровавленном асфальте человек с простреленными ногами ползёт к Саньку, и тот без доли сожаления прикладом от пулемёта разбивает ему вдребезги голову. Рядом с ним лежит ещё несколько изрешечённых автоматными очередями тел.

– Ты, я смотрю, в детстве пересмотрел фильмов с Рембо, – усмехнувшись, произнёс я, осматривая бойню, устроенную ОМОНовцем.

Разозлённый Сашка стоял, покачиваясь, глаза бегали из стороны в сторону, руки сжимали РПК, перчатка правой руки была пропитана бурой кровью.

– Женёк, что это такое?? На моих глазах деда сбивает другой хрен и начинает его грызть. Чёрт, да я вообще обомлел. Я попытался его оттащить от него, так в том столько дури было, он меня повалил наземь и начал бить. Благо разгрузка на мне, так я его рукой левой схватил за шею, а правой начал дубасить по морде до тех пор, пока не проломил череп… Да даже это фигня… Дед, у которого из шеи хлестала кровь, встал, рана на шее перестала кровоточить, кровь просто свернулась, и всё. Я от него отошёл, нацелил на него пулемёт. Из его рта раздался хрип, зрачки начали расширяться, пальцы сжались в кулаки, и, оскалив свои жёлтые зубы, он направился на меня. И тут я очередью полоснул его. После этого начали выбегать ещё такие же бешеные, ну тут я решил не рисковать и просто, когда они подходили близко, шмалял по коленным чашечкам. Но, чёрт, их это не останавливало, они ползли ко мне. И тут помогал контрольный в голову, – он обтёр перчатку о штанину… – Вот только недавно их на «Садоводе» купил и все зафаршмачил… Как так, Женёк? – с грустью произнёс Сашка… – И что будем делать?

– Валить надо отсюда, братан, связи с командованием нет. Ещё и ребёнка надо отдать компетентным органам… Плюс отстреливаться долго мы не сможем. Кто знает, сколько таких контуженных выбежит к нам…

Девочка, которую я недавно поднял на руки, обняла меня и прижалась сильно к телу.

– Ты прав… Подыхать от укуса безумного узбека или пенсионера я не готов ещё… Однако куда идти?

– Из Москвы, вон в ту сторону…

– Если ты думаешь, что та дорога безопасна, то я тебя чуть-чуть расстрою. Большая часть безумных прибежала именно оттуда… Остаётся только бежать в метро, ехать до Котельников и пробиваться с боем домой в Коломну…